Евгений Бузни - Зивелеос

— Ты что?! — взревела трубка в ответ. — Не успел усесться в кресло, как оно тебе надоело?

— Ну, что вы? Я же пошутил, — испугался генерал и тут же стал исправлять положение: — Я как раз хотел предложить — может вам слетать куда-нибудь на недельку, например, в Америку? А мы пока…

Он не договорил, услышав саркастическое:

— Об этом я и без сопливых догадался и уже дал распоряжение. Потому и звоню. Не могу же я скрываться от мира. Подумают, что уже умер. Так что полечу, но если к моему возвращению этот твой Зувлос ещё будет портить комуто нервы, то последуешь за твоим приятелем на пенсию. Всё. И чтоб ни одного журналиста во время проводов. Пусть узнают о вылете, когда я буду уже в самолёте за границей.

Трубка сердито щёлкнула и замолчала. Дотошкин понял, что теперь до возвращения президента из всех государственных проблем для него будет только одна — Зивелеос. Он нажал кнопку секретарши:

— Казёнкина ко мне!

Кабинет предшественника находился почти рядом, так что он вошёл буквально через минуту.

— Ну что будем делать, Алексей Фомич? — с места в карьер начал Дотошкин. — Президент вне себя. Какие новости? Пора принимать решительные меры.

— Понимаю, Сергей Сергеевич. Собирался с докладом, но вы опередили.

Есть кое какие соображения.

Казёнкин сел за стол и начал излагать результаты своей работы.

— Прежде всего, хочу получить ваше добро на крайние меры, которые предлагаю применить в случае появления где-либо Зивелеоса. Предлагаю держать при управлении специальную команду дегазаторов, снабжённых противогазами и распылителями, а так же взрывными пакетами с отравляющим веществом. Они должны дежурить круглосуточно посменно и быть готовыми быстрее скорой помощи и милиции оказаться там, откуда поступит сигнал о появлении этого супермена. В их задачу будет входить только одно — максимально приблизиться к Зивелеосу и усыпить его или отравить газами. Поскольку нам известно, что пули его не берут, единственное доступное средство — это воздух.

— А если там будут ещё люди? Как тогда с ними?

— Ну что делать? На войне без жертв не бывает. Но мы всех отвезём сразу же в больницы.

— Так, это уже кое-что, — одобрительно произнёс Дотошкин. — Не медлите с подбором команды, но должна быть стопроцентная секретность и надёжность.

— Разумеется.

— Это один вариант. Ну а если он не появится ни сегодня, ни завтра, ни через месяц, как в прошлый раз? Будем ждать что ли? Вы ищете ниточки к нему?

— Да, это следующий вопрос, о чём я хотел сказать. Только что у меня были два телохранителя Утинского. Они ходили к Иволгиной домой, чтобы уговорить не поднимать шум по поводу того, что их приятели будто бы хотели её изнасиловать. По человечески хотели рассказать ей, что не в её интересах заводить судебную тяжбу, которую она всё равно не выиграет.

— А она упирается?

— Дело, оказывается, несколько осложнилось из-за того, что она хорошая певица.

— Ну и что? Мало ли певиц у нас? Голосом процесс не выиграешь.

— Всё так, но говорят, что голос у неё уникальный, но после этого случая в машине, она испугалась и теперь не может петь, почему почитатели её таланта и заставляют её наказать обидчиков.

— Понятно. Ну и что, эти парни не смогли её уговорить?

— Может быть, они бы и уговорили, но тут в её квартире неожиданно появился журналист Самолётов, который пошёл к ней прямо из моего кабинета.

— Вы знали об этом и не могли остановить?

— Знать-то я знал о его желании пойти к ней, но мне не было известно, что в это же время там были эти парни.

— Так он им помешал что ли?

— Более чем. Он их избил.

— Кого? — не поверил Дотошкин. — Телохранителей Утинского? Да у него же особая команда.

— Совершенно верно. Однако журналист наш, как мне известно, бывший десантник и, очевидно, прекрасно владеет видами рукопашного боя, но…

Генерал Казёнкин сделал паузу.

— Что но? Не тяни резину, — не выдержал Дотошкин.

— Возможно дело не в его личных качествах. Суть вот в чём. Как рассказывают эти парни, Самолётов уложил их чрезвычайно ловко, заставив потерять сознание. Когда же один из них стал приходить в себя, но ещё не мог подняться, он услыхал, как эта девица Иволгина стала говорить Самолётову, что узнала в нём Зивелеоса.

Казёнкин опять замолчал, но потрясённый услышанным Дотошкин, тоже не говорил ни слова, глядя на своего коллегу широко раскрытыми изумлёнными глазами.

— И я подумал, — продолжил, наконец, Казёнкин, — что, может, потому Самолётов и уложил наших парней с одного удара, что это был Зивелеос. Сами ребята тоже так думают. Они уверяют, что никакой десантник не мог бы их двоих уложить так быстро.

— Но он же не похож на Зивелеоса, — усомнился Дотошкин. — И вы же занимались им, и у него было алиби?

— На сто процентов он мне ничего не доказал до сих пор. В то же время всякое происшествие с Зивелеосом как-то выходит на Самолётова. Мне кажется, его нужно брать. Ну, если и ошибёмся, так не велика проблема потом выпустить и извиниться, а упустим, может быть хуже.

Дотошкин задумался. Он любил всё раскладывать по полочкам и гарантировать успех своим решениям. Ошибочный арест нашумевшего уже журналиста его пугал, но и факты в изложении Казёнкина выглядели весьма убедительными. Но он не спешил.

— Стало быть, девушка узнала Зивелеоса? А что он ответил на это? Сказал, чтобы она никому не говорила или что?

— Не совсем так. Один из парней вообще ничего не слышал, а другой говорит, что Самолётов ничего не отрицал, а намекнул девушке, что она должна его называть Николаем.

— Ага, намекнул?

— Так говорит свидетель, который был ещё в состоянии прихода в себя. Потом Зивелеос поднял его и вытолкнул из квартиры.

— Зивелеос?

— Тьфу чёрт! — выругался Казёнкин. — Оговорился. Само сорвалось. Самолётов, конечно. Он поднял обоих парней и выдворил за дверь.

— Так, — решил резюмировать Дотошкин, — можно, конечно, и арестовать Самолётова. Тут в таком случае нужна будет, вероятно, эта группа в противогазах. Кстати, арест можно выполнить в виде учений гражданской обороны по противохимической защите города. А можно и пару дней подождать, установив за ним наблюдение.

— Наблюдение мною установлено давно. Я пока его не снимал.

— Каков результат?

— Откровенно говоря, пока ничего не замечали.

— Надо усилить наблюдение. И посмотреть за девушкой. Вдруг он опять к ней придёт. Если нам не удастся арестовать его, что я не исключаю, то можно попробовать использовать отравление или снотворные препараты. Для этого мы должны знать, где он покупает продукты, где постоянно питается, что ест. Словом изучите всё.

— А может лучше всё-таки арестовать и дело с концом? — предложил Казёнкин.