Владимир Маягин - Хранители Старого Солнца

— Ты хочешь сказать, что Миссия Избранных была обманом?

— О нет! Конечно же, нет. Вы и вправду свергли Ханборунского Дракона. Только дело вовсе не в вас. Вся сила была в Трех Мечах. Вы же были лишь теми, кто доставил эту губительную силу в обитель старого Мастера. Кем бы ты ни считал себя, ты никакой не Избранный. Все это лишь красивая история, навеки канувшая в прошлое.

— Я не верю таким, как ты! Ваши поганые колдовские языки горазды морочить голову! Только со мной это не пройдет, Эсторган! Так что лучше брось эту затею. А если продолжишь в том же духе, пожалеешь!

— Не сей угроз, коли они заведомо пусты, — спокойно произнес колдун.

Когда сумерки сгустились, а лик солнца померк, исчезнув за Хребтом, колдун вновь подошел к решетке ворот и подергал ее несколько раз. Толстые железные прутья даже не шевельнулись.

— Так это и есть твой план, Эсторган? — спросил Гингатар. — Оторвать ее? А я уж думал, мы полезем по стенам.

— Я лишь пытаюсь понять, как она устроена. Я не уверен, что мне удастся открыть ее даже изнутри. По стене нам лезть не придется, есть другой способ.

Эсторган внимательно посмотрел на Гингатара. Глаза колдуна блеснули в лунном свете, а на бледном лице появилась злорадная ухмылка. Внезапно губы его зашевелились. Он шептал что-то невнятное, не слишком приятное слуху, одновременно изображая замысловатый жест рукой, и Гингатар вдруг стал уменьшаться в размерах. Это весьма напугало воина. Он закричал. Но кричал он, похоже, не только от страха.

— Эй! Эй, не надо! Мне больно! А-а-а! Что ты делаешь! Нет! А-а-а! Не надо.

Спустя мгновение у ног Эсторгана уже визжал самый обыкновенный гоблин, облаченный в бесформенные лохмотья. Колдун рассмеялся.

— Знаю, первые разы это всегда неприятно, — сказал он. — Ощущение такое, будто чьи-то огромные руки сминают тебя словно кусок теста. Мне это знакомо, поверь. Потом привыкнешь.

— Я не собираюсь к этому привыкать! — тоненьким хриплым голоском проскрипел гоблин. — Расколдовывай меня обратно! Сейчас же!

— Ни в коем случае. Это часть плана. Мы должны оказаться по ту сторону Тригорских стен. Ты вполне сможешь протиснуться через прутья… Если постараешься… Я же пойду через верх. Встретимся там.

— Почему я не могу пойти через верх?! — возмутился гоблин Гингатар.

— Потому что я так хочу! — отрезал колдун. — Теперь ты уразумел наконец, что я могу сделать с тобой все, что мне угодно? Надеюсь, это будет тебе уроком, и я больше не услышу твоих глупых угроз!

— Расколдуй меня! Я все понял!

— Не сейчас. Побудешь пока в этой шкуре. Ты ведь жаловался, что никогда не видел их воочию. Теперь можешь взглянуть на свое отражение в ручье, и ты увидишь. Встретимся в Замке… Ненавижу превращения, но придется к этому прибегнуть. Иного выбора нет.

Сказав это, Эсторган прошептал новое заклинание на скрежещущем Языке Мрака, и его облик тоже стал стремительно меняться. Он начал уменьшаться в размерах, уши увеличились, нос почти исчез, растрепанный плащ обратился в шерстяной покров, и через пару мгновений с места, где стоял колдун, взмыл ввысь черный нетопырь. Он пронзительно пискнул, описал круг над гоблином и, хлопая крыльями, исчез в темноте.

— Стой, Эсторган! Вернись! — завизжал гоблин. — Будь ты проклят!

— Гоблинские норы! — прозвучало во мраке.

Крик был приглушенным, но разбойник сразу узнал этот голос, и вслепую пополз в сторону запертой решетки. Он уже успел на ощупь исследовать помещение, куда забросил его Однорогий Вуг, и более менее ориентировался в царящей здесь кромешной тьме.

— Колдун? — произнес Алед, прильнув к решетке и слепо вглядываясь во мрак. — Ты уже здесь? Слава Творцу!

Ответ пришел не сразу. Санамгелец уже открыл было рот, чтобы позвать Двимгрина повторно, как услышал усмешку и последовавшие за ней слова:

— Слава Творцу?! Что за вздор? Уж точно не он вел меня сюда.

— Да уж, наверно, — согласился Алед. — Значит, это действительно ты! Никогда не думал, что скажу это, но я рад вновь тебя слышать, колдун! И был бы рад видеть, да не могу… Где ты? Ты правда здесь или опять общаешься со мной на расстоянии?

— О, на сей раз я правда здесь! — отозвался Двимгрин. — Я в соседней темнице. Справа от тебя, судя по тому, откуда слышу твой голос.

Алед опешил от такого ответа.

— Как ты там оказался?

— Неважно — как. Важно, что я взаперти, как и ты. Лучше объясни, какого тролля ты сюда загремел? И когда успел?

— Да сразу после разговора с тобой в Башне. Маангар с каким-то однорогим монстром схватили меня на месте.

В ответ Алед услышал полный презрения плевок и слова проклятий.

— Однорогий Вуг.., — произнес Двимгрин.

— Ты знаешь его?

— Разумеется, знаю. И ты, конечно же, выложил Маангару все, что знал!

— Ничего я ему не выкладывал!

— Тогда почему я, гоблинские норы, здесь оказался?

— Должно быть, «полоумный Маангар» оказался не таким уж полоумным, — ответил Алед.

— Ключ?

— У него, к сожалению…

— Что ж, я не удивлен, — сердито проговорил Двимгрин. — Был бы у меня другой выбор, я бы никогда не доверил его хранение тебе.

— Да ладно тебе. Мы вернем его.

— Мы? — переспросил колдун. — Я верну его сам. Обойдусь без твоей помощи.

— Хорошо, — сказал Алед. — Но сначала нужно выбраться.

— Чего же ты сидишь? Выбирайся!

В темноте на несколько мгновений воцарилось молчание.

— Ну ты же колдун! — произнес наконец Алед. — Ты ведь можешь что-то сделать!

— Если бы мог, думаешь, я трепался бы сейчас здесь с тобой?

— Но что случилось? Почему ты не можешь?

— Со мной ничего не случилось, — раздраженным тоном ответил Двимгрин. — Дело в стенах темницы. Мы в Замке магов. Магов! Разумеешь?

— Так что же делать?

— Ждать…

Алед отстранился от решетчатой двери и сел, прислонившись спиной к холодной стене. В темницах снова стало тихо. Лишь сточные воды негромко журчали где-то под полом, и временами до ушей доносился отдаленный шорох из коридора. Хотелось есть. Стараясь не обращать внимание на чувство голода, санамгелец закрыл глаза.

Сновидения вмиг охватили его сознания, и Алед вновь оказался в знакомом ему зале. Он стоял прямо перед столом, на котором четырех чашах горело алое пламя. Там же, между чаш, Алед увидел большую черную шкатулку с замочной скважиной. Вся она целиком была исписана непонятными рунами, линии которых горели все тем же алым огнем. Санамгелец долго пытался вспомнить, где он видел похожие руны, и наконец ему это удалось. Тот самый таинственный ключ — вот где были такие же знаки! В тот же миг санамгелец вдруг ощутил, что этот ключ прямо у него в ладони. Он поднес его ближе к глазам, чтобы рассмотреть и обнаружил, что ключ целиком испачкан кровью. В крови были и обе руки Аледа. И на полу вокруг него тоже растекалась лужа крови.