Эдгар Уоллес - Эдгар Уоллес Том 4. Трефовый валет

Когда они вернулись в Англию, Сноу уже не интересовал их и отошел на задний план. Они относились к нему с благодушным презрением, как люди, которым неимоверно повезло, относятся к своим менее счастливым собратьям.

Их чванство имело под собой некоторую почву. Первый выпуск проспектов оправдал себя с лихвой. Уже в несгораемые шкафы «Общества» рекой потекли деньги…

— Если мы дело доведем до благополучного конца, — философствовал Уайтей, — то я уйду от дел. Преступлением долго не проживешь…

Было уже три часа пополудни, когда Ламбэр заплатил по счету, и они вышли на Пикадилли.

Они шли по направлению к цирку, непринужденно болтая.

— Между прочим, — сказал Ламбэр, — Сноу прибыл в Лондон в субботу.

— А Цинтия?

— Та уже давно вернулась. — Ламбэр поморщился, так как он навестил ее и был очень холодно принят.

— И не поверишь, что она потеряла брата, — продолжал он, — ни черного платья, ни траура, каждый вечер — театр, концерты… бессердечный маленький чертенок…

Уайтей посмотрел на него пристально и спросил:

— Кто тебе это сказал?

— Один знакомый, — беззаботно соврал Ламбэр.

Уайтей посмотрел на часы.

— У меня сейчас деловое свидание. Я увижу тебя сегодня у «Уайстлеров»?

Он подозвал такси и назвал шоферу первый пришедший на ум отель.

Когда они отъехали настолько, что Ламбэр не мог больше за ним наблюдать, Уайтей дал шоферу другой адрес.

Он хотел навестить Цинтию Сеттон.

Разница между ним и Ламбэром была больше всего заметна, когда им угрожала опасность.

Ламбэр пугался и не обращал внимания на предостережения и возможности избежать этой опасности.

Он старался ее забыть, что ему в большинстве случаев и удавалось.

Уайтей, напротив, смотрел опасности в глаза, проверял и дразнил, пока не определял истинных ее параметров.

Он подъехал к дому у Пэмброк–Гарден, велел шоферу обождать и позвонил. Горничная открыла дверь.

— Мисс Сеттон дома? — спросил он.

— Нет, сэр. — Горничная ответила так, что Уайтей насторожился.

— Я по очень важному делу, — подчеркнул он.

— Ее нет дома, сэр… мне очень жаль…

— Я понимаю, — улыбнулся он, — но все же доложите…

— Уверяю вас, сэр, что мисс нет дома. Она в пятницу покинула Лондон, — сказала горничная, — если хотите, я перешлю ей письмо.

— Вы говорите — в пятницу?

Он вспомнил, что Сноу прибыл в субботу.

— Если бы вы могли мне дать ее адрес, я бы мог написать, так как дело весьма спешное…

Горничная отрицательно покачала головой и ответила:

— Я не знаю адреса, сэр, я отсылаю все письма в банк и оттуда их отправляют дальше.

Уайтей поверил в правдивость ее слов.

Возвращаясь к машине, он решил разыскать Сноу.

Он хотел узнать, читал ли тот проспекты.

Многие экземпляры проспекта действительно попали в руки Сноу.

Мечтатель–Петер зарылся вдруг в акциях сомнительного характера. Сноу вскоре после возвращения в Англию навестил как–то утром маленького человечка и застал его с очками на кончике носа, старательно изучающим возможности блестящих перспектив, о которых говорилось в проспекте.

Сноу похлопал его по плечу.

— Очередной шедевр?

— Маленькое дельце, — ответил тот. Вся жизнь Петера состояла из ряда маленьких дел. — Маленькое дельце, Сноу. Выгодная спекуляция! Я купил акции величайшей шайки мошенников, о которой ты когда–либо слышал!

Покачав головой, Сноу ответил:

— Мошенники не платят дивидендов, мой Крез.

— Как знать? — возразил Петер. — У меня пятьдесят акций компании «Ацтек»…

— Еще?

— Учредительский пай синдиката «Эль–Мандезег».

Сноу улыбнулся.

— Затонувший испанский корабль с сокровищами? Держу пари, что на этом список твоих авантюр не кончается!

Петер кивнул.

— Взгляни на этот проспект!

Сноу внимательно осмотрел ловушку для дураков.

— Странно, — сказал он, — очень странно…

— Что странно, Сноу?

Сноу закурил ароматную папиросу.

— Все странно, мой оптимист! Разве не странно тебе было получить письмо от меня из мрачных недр африканской земли?

— Да, это было странно, — серьезно согласился Петер. — Уж я всякое предполагал. Я когда–то читал историю про одного невинно осужденного. Его приговорили к тюрьме, а он…

— Знаю, знаю, — перебил его Сноу, — густой туман расстилался над морем, он бежал с каменоломни, где работал, чудная белая яхта его подруги ожидала его в открытом море… Трах! Трах!.. Тюремщики стреляют, колокола звонят, маленькая лодка поджидает его у берега… так?

Петер был растроган.

— Вот что значит образование, — сказал он серьезно. — Теперь я вижу, что ты читал эту историю. «Преследуемый судьбой или невеста преступника». Я бы назвал ее шедевром. Она…

— Знаю, знаю. Скажи мне, Петер, не хотел бы ты получить должность?

Петер удивленно взглянул на него.

— Какую должность? — Его голос немного дрожал. — Я уже не так молод и сердце иногда побаливает…

Сноу мягко улыбнувшись, успокоил его.

— Ничего страшного, мой Петер! Не хотел бы ты стать компаньоном одного господина, который поправляется от перенесенной болезни, повредившей его ум… — Он прочел ужас в глазах Петера. — Нет, нет, он теперь уже поправился, хотя было время…

Он внезапно оборвал свою речь.

— Я надеюсь на то, что ты не обронишь никому ни одного словечка про это, — продолжал он. — Мне кажется, что ты самый подходящий человек для этого места, мой Петер…

Стук в дверь прервал их разговор.

— Войдите!

Дверь отворилась и показался Уайтей.

— О, вот вы где, — сказал он.

Он остановился на пороге, держа в руках свой блестящий цилиндр и улыбаясь.

— Входите, — любезно пригласил его Сноу. — Ты ведь ничего не имеешь против? — обратился он к Петеру. Тот покачал головой.

— Ну?

— Я вас разыскивал, — ответил Уайтей. Он сел на предложенный ему стул и продолжал:

— Я предполагал, что вы здесь, так как мне известно, что вы сюда ходите в гости…

— Одним словом, — перебил его Сноу, — ваша машина обогнала мою, и вы сказали шоферу, чтобы он на приличном расстоянии следовал за мной… Я вас видел.

Уайтей, не смутившись, ответил:

— Нужно быть уж очень тертым калачом, чтоб вас перехитрить, капитан! Я пришел к вам… — Он увидел на столе проспект. — А! Вы его прочли?

— Да, имел счастье, — кивнул Сноу, — хорошая работа. Ну, как, поступают деньги?

— Медленно, слишком медленно, — соврал Уайтей. — Народ не клюет. Пара–другая бумаг, — добавил он, уныло пожав плечами.

— Не доверяют больше этим рупорам общественного мнения, — пожалел его Сноу. — Эти журналисты не пользуются доверием…

— Но дело в том, — заметил Уайтей, — что мы не давали никаких публикаций…

— Вы послали объявление в «Биржевой Герольд», — отпарировал Сноу, — но его там не приняли… Вы послали объявление в листок «Эксплуатация золотых и серебряных рудников», но и он его не принял…