Артур Дойль - Мир приключений, 1922 № 02

Мик Флансри агент М. К. Э. — Весткот

Постскрипт. Их теперь восемь штук, прекрасная семейка; едят, как дай бог нам с вами.

Еще постскрипт. Я уже заплатил из своих два доллара за капусту, которую они обожают до смерти. Кому писать счет: вам или кому еще?»

Морган, глава Тарифного Отдела, получив это курьезное письмо, засмеялся, потом перечитал его и стал задумчив.

— Чорт возьми! — сказал он — Фланнери прав: «свиньи есть свиньи». Но все же хотелось бы получить более авторитетное подтверждение. Мисс Кэп! Пишите:

Агенту, Весткот И. И.

Что касается посылки с гвинейскими свинками за номером А 6754, правило 83 «Главной Инструкции Агентам» ясно говорит, что агенты должны взыскивать с получателя всю стоимость прокорма и т. д. и т. д., всех затрат, производимых во время перевозки или хранения Предлагается вам получить причитающуюся вам сумму с получателя».

Фланнери получил это письмо на следующее утро и заворчал.

— «Предлагается получить»… Как эти клерки любят разговаривать. Мне предлагают получить два доллара двадцать пять сентов с Морхауза… Вот ловко-то будет… «Мистер Морхауз, с вас следует 2 доллара 25 сентов» — «Совершенно верно, мой дорогой друг Фланнери. Очарован вашим посещением… Получите ваши денежки»… Вот штука-то! Послушаем начальства.

И он отправился. На звонок вышел сам Морхауз.

— Ха-ха! — засмеялся он, увидя Фланнери. — Согласились-таки? поняли какого дурака валяли? Я был уверен, что вы придете. Ну, тащите ящик.

— Никаких ящиков! — холодно ответил Фланнери. — А вот счет мистеру Джону С. Морхауз на 2 доллара 25 сентов за капусту, съеденную его гвинейскими свиньями. Угодно вам заплатить?

— Заплатить за капусту?… Вы хотите сказать, что пара крошечных свинок…

— Восемь… поправил Фланнери. Папа, мама и шестеро младенцев… Всего восемь, с вашего позволения.

Вместо ответа Морхауз свирепо захлопнул дверь перед носом Фланнери. Тот вопросительно посмотрел на дверь…

— Повидимому адресат не хочет платить за капусту, съеденную его посылкой. Насколько я знаю правила, это значит, что мне не с кого получать мои 2 доллара 25 сентов.

М-р Морган, начальник Тарифного Отдела, сидел в кабинете председателя Междугородной Компании Экспрессов, обсуждая вопрос о гвинейских свинках, являются ли они свиньями или не свиньями.

Председатель смотрел на это дело просто.

— Каков тариф для свиней и кроликов? спросил он.

— Свиньи — тридцать сентов, кролики и крысы—25 сентов.

— Тогда, без сомнения, гвинейские свинки — свиньи.

— Совершенно верно, — ответил Морган, — Я тоже так думаю. Предмет, который можно оценить двумя способами, нужно оценить по высшей ставке. Но дело в том свиньи они или нет? Может быть они кролики?

— А, знаете, это похоже на правду. Я думаю, что гвинейские свинки — нечто большее, чем кролики. Так сказать, промежуточное звено между кроликами и свиньями. По моему, вопрос нужно ставить так: принадлежат ли гвинейские свинки к семейству домашних свиней? Я запрошу профессора Гордона. Он специалист в этих вопросах. Оставьте-ка мне бумаги.

Он положил бумаги в отдельный ящик и написал запрос профессору Гордону.

К несчастью, профессор в это время путешествовал в Южной Америке, охотясь за зоологическими редкостями, и письмо председателя было переслано ему в Америку его женой. И когда профессор блуждал по вертепам Анд, где еще не бывал ни один белый, письмо летало взад и вперед по всей Южной Америке.

Председатель успел забыть гвинейских свинок, забыл о них и Морган.

Но не забыл о них Фланнери. Половину своего времени он уделял службе, а другую половину посвящал им. И задолго до того, как профессор получил письмо президента, м-р Морган получил письмо от Фланнери. Он писал:

«Что касается этих гвинейских свиней, я не знаю, что и делать с ними. Бог благословляет их потомством очень щедро, ни один ящик им не годится. Их теперь тридцать две, и я думаю, они намерены продолжать и дальше в том же духе. Либо их продавать, либо позвольте занять станционное помещение для них. Отвечайте скорее».

Морган схватил телеграфный листок и написал:

«Агенту Весткот.

Не имеете права продавать посылок», а потом написал Фланнери подробное письмо с объяснением, что свинки не принадлежат Компании и их должно задержать до разрешения вопроса. Он рекомендовал Фланнери получше ухаживать за ними, чтобы не вызвать нападков на Компанию.

Фланнери прочел письмо и вздохнул… Самый большой ящик был уже мал этому многообещающему семейству. Мик отмерил тридцать футов станционного помещения, сдвинул оттуда все ящики, устроил загородку и пустил свинок. Потом возвратился к своим делам. Теперь он работал с лихорадочной быстротой, чтобы скорее справиться с делами и белить к свинкам. А они требовали немалого внимания. Еще бы: тридцать две души, которые хотят есть, грызут все что ни попало, пакостят и размножаются, размножаются…

Через некоторое время Мик пришел в отчаяние; он взял клочек бумаги, написал на нем крупно: «160» и отправил Моргану.

Морган вернул бумажку, спрашивая, что это такое.

Флаппери отвечал:

«Теперь их сто шестьдесят штук, этих свиней, ради бога позвольте хоть часть продать. Вы хотите, чтобы они меня самого слопали, что ли?»

«Не продавать свинок» настойчиво телеграфировал. Морган.

Вскоре после этого председатель Компании получил письмо от профессора Гордона. Это было длинное ученое послание, но самое главное заключалось в двух строках; профессор писал, что гвинейские свинки принадлежат к разряду Cavia араrоеа, тогда как обыкновенные свиньи — к Sus из семейства Suidae. On писал еще, что гвинейские свинки весьма плодовиты и быстро размножаются.

— Они не свиньи, — сказал председатель Моргану. — Их тариф 25 сентов за штуку.

Морган сделал соответствующую резолюцию на деле № А 6754 и передал его в Экзекуторский отдел. Экзекуторский отдел оформил все дело и известил Фланнери, что имеющихся у него 160 гвинейских свинок он должен передать адресату, взыскав с него по 25 сентов за штуку и, особо, за их содержание.

В этот день Мик Фланнери бросил все дела и считал разбегающихся свинок, от которых рябило в глазах.

«Уважаемый Экзекуторский отдел! (писал он) конечно, вы имели право думать, что их сто шестьдесят; но с, тех пор прошло время и я насчитал их восемьсот, и потом бросил. Сколько бы их ни было, и кто мне отдаст мои 64 доллара за капусту, что пожрала эта пятнистая орава?»