Ная Геярова - Слёзы навий

— Ты!

Аглая вздрогнула от резкого голоса, обернулась.

— Да, точно ты! — Тала подошла к Аглае. — Вот это мешочек — тьмы отпускающей, вот это — успокоительный, а здесь от хвори — простуды. До следующей луны точно дотянете, — хозяйка трясла мешочками с травами. Аглая смотрела на них с усилием, пытаясь запомнить: «Тот, что с красной ниткой — от хвори, серый с заплаткой — успокоительный, а черной и белой нитью прошитый — от тьмы».

— Смешаешь успокоительного щепоть и две от тьмы отпускающего, водой чистой зальешь, холодной. — Хозяйка вздохнула, кинула мешочки в суму. — Молитесь, девчата. Какие в вашем мире боги есть, тем и молитесь, авось и дойдете. Коли услышите, кто зовет, не откликайтесь, это навьи к себе зазывают. Не слушайте их, обманут, душой и телом овладеют. Любят они на чувствах да эмоциях, на жалости человеческой играть. У рек не останавливайтесь надолго, если мавки почуют, выплывут, то там и останетесь. А уж вой человечий заслышите — так и знайте, оборотни. Тут уж только бежать. Вот от вурдалака нет предупреждений. Только осторожничать. Ветви заточите, с собой держите. А уж если увидите кусты потемневшие да землю черную, то поглощенный прошел… Ох… — Тала опустилась на скамью. — Как же вы пойдете, горемычные? — По ее щекам побежали слезы. — И здесь оставаться вам нельзя!

Аглая смутилась. Подошла и присела поближе к хозяйке.

— Может, не все так страшно?

— Как же ж! — всхлипывала знахарка. — Вы ж небось упырей да мавок только на картинках видели? А тут вам не сказочка… Я о таких, как вы, слыхивала. Приходили в давние времена, чтобы знания в Обители получить. Из разных миров. Так вот, такие, как вы, бывало, и не доходили, совсем полоумными возвращались, тут уж тебе какие знания. До грани бы добрести. Так то они с силой ведовской шли. А вы?.. Ох и жалко мне вас… Сердце разрывается.

— А может, вы с нами? — аккуратно вставила Ника. — И вам спокойнее, и нам…

Знахарка перестала всхлипывать, минуту смотрела на Нику ошарашенно, потом всплеснула руками.

— Куда это — с вами? В Обитель? А хозяйство кому? Кто селян лечить будет? Я на пять поселков одна! Ишь чего удумала, дом, значит, бросай и с вами иди! — Она вытерла лицо широкой ладонью. — Ничего, не маленькие, дойдете. — И уверенно поднялась.

Аглая посмотрела на Нику, пожала плечами.

— Посмотри — ка, — продолжала возмущаться Тала. — Брось и беги! Шустрая нынче молодежь, все бы на других свалили! Тут идти — то… ну не близко, и чего? Одна, что ли, идет. Доберутся, ничего не случится, а коли и случится… — Она смолкла, закидывая в суму круглый каравай, вздохнула тяжко. — Значит, судьба.

— Что — то мне такая судьба… — приглушенно проговорила Ника и жестом чиркнула ладонью у горла.

— А есть выбор? — снизила голос Аглая.

— Вот разве что и выбора нет, — кивнула Ника и тут же смолкла. Тимир завошкался на кровати. Открыл глаза. Наткнулся взглядом на Нику и, чуть растягивая губы, усмехнулся.

— Воды дай, чумная, — голос прошелестел по избе. Тала кинула суму на стол.

— Еще вопрос, кто из нас чумной! — окрысилась Ника. — На койке не я валяюсь с вечера в горячке!

Тимир закашлялся.

— Экая ты злая, — шикнула на нее подошедшая Тала, поднося к губам Тимира воды. Тот сделал глоток, отстранился.

— Как себя чувствуешь? — Аглая посмотрела на бледного парня, гадая, сможет ли тот вообще подняться. И даже если сможет, весь дрожит, руки трясутся. Глаза воспаленные. От прежнего Тимира вот разве что серые зрачки. Да усмешка. И та, словно неживая, а оскал посмертный. Далеко ли они с ним дойдут?

— И вторая тоже здесь! — слабо усмехнулся парень и поморщился, подтверждая сомнения.

— Ты на вопрос не ответил, — хмуро сообщила Аглая. — А нам, к сведению, уже через час отсюда уходить.

— Уходите, кто ж вас держит!

Аглая вспыхнула. Ника покрутила пальцем у виска.

— Вот же подкинул Бог попутчика!

— Ты тоже уходишь, — сдержанно объяснила Аглая.

Тимир вопросительно глянул на Талу. Та потупилась и отвернулась. Глаза Тимира недобро сощурились.

— Килла изгнала?

— Угу, — кивнула Аглая. — Мы в Обитель, будем искать, как из мира вашего доброго выбираться. Говорят, там в закромах вещички всякие, может, повезет, и домой вернемся. Ты знаешь, как к Обители пройти? Можешь идти с нами.

— С вами? В Обитель? — На губах Тимира заиграла глумливая ухмылка.

— Не хочешь — не иди, — вставила Ника, потуже затягивая ремень. Глянула на себя в круглое зеркало, удовлетворенно хмыкнула. — Амазонка! — Снова кивнула на Тимира. — Можешь дальше валяться. Нас твое общество тоже не особенно радует!

Тимир глухо засмеялся.

— А в Обители вы чего узнать хотите? Как домой вернуться, или не ведьма ли одна из вас?

— Как получится, — пожала плечами Аглая, сунула душегрейку в суму.

— Если ни одна из вас не ведьма, то никак не получится. — Голос Тимира пронзительно шипел. — Без силы ведовской вы даже войти не сможете. — Он обессиленно откинулся на подушки.

Аглая и Ника переглянулись. Вот даже как. Им никто не сказал.

— Ты, Тимка, пессимист! — перебила затянувшееся молчание Ника. — Война план покажет. Может, нам и до Обители не нужно будет идти. Может, мы по пути узнаем, как нам домой вернуться.

— Ага, — развеселился Тимир и даже засмеялся, но тут же закашлял. — Вот только чудится мне, что не своими тропами вы в Велимир притопали. Завели вас. И навряд ли тот, кто заводил, делал это лишь для того, чтобы потом домой отправить. Ты, красна девица, сказочница!

— Ну — у! — Ника очередной раз улыбнулась себе в зеркале. Все — таки ее любая одежа красит. — Заводил не заводил, никто не знает. А Килла сказала, что без силы ведовской мы бы и так не прошли. Так что… — И тут же смолкла, поймав в зеркале взгляд Аглаи. Та покачала головой. А в глазах такая тоска, что и Ника побледнела. Прав Тимир. Если кто их в этот мир намеренно привел, значит, планы свои на них имеет.

И от мысли этой нехорошо тянуло — проблемами. Аглая стояла, в задумчивости глядя на Нику. Не верила она, что все легко и просто решится. И грань прошли, и в Обитель им дорога открыта должна быть. Где загвоздка? Где тот самый сыр в мышеловке? А вот он, в усмешке Тимира. В его брошенной в глаза правде.

Аглая глянула на парня. Он лежал тяжело дыша, прикрыв веки. Как разом все наворачивается, одно на другое. Мало своих проблем, так еще стоило прийти, и вот тебе, будущий жрец нарисовался. А если ни одна из них не ведьма, то быть ему сумеречным. Кто эти сумеречные, Аглая не знала, но, судя по всему, ничего хорошего собой не представляли. И ей было совсем наплевать, станет Тимир жрецом или сумеречным. Это потому, что всего слишком много и нигде логического конца не видать. Мало того, она счастливого окончания истории не видит. Только Тимир правде в глаза смотрит, а Аглая все пытается оправдания придумать. Не верит, а все же пойдет к Обители. И будет надеяться. А разве им остается что — то другое?