Абрахам Меррит - Мир приключений, 1929 № 05-06

— Квач, нелепая ты, безжалостная скотина! — пинал я глухо стонущую в конвульсиях хохота тушу. — Объясни мне только одно…

— Вот она, песчинка-то недостающая… — не слушая, булькал Квач свое. — Вот тебе и ошибка художника, так сказать. Потому то мы и пмячко свое не выносим, и на чужих пьесах в лужу садились… Ведь писатели то не учитывали нашего дефектика. Это тебе не монологи собственного сочинения. Лукавая бабенка! — ухмылялся Квач. Как она насчет китаянки то? Сожалею, мод… Еще бы. Дефектик наш там скандалов не вызовет, — все ведь «Ляо» да «Хаз», и без песчинки сойдет!

— Объясни мне, — настаивал я, — за что она тебя то не выносит?

Квач уже потухал и мямлил без недавнего оживления:

— Она и тебя возненавидела с последней минуты, будь спокоен Ты ведь свидетелем ее «ошибочки» был сейчас. Ну, и я не знал, также вот, случаем всплыло. Только тут «земля-тхя-тхя», а там «кхы-кхы-са» виновата! Испугалась кхы-сы, и все дьявольское самообладание слетело. Ну, а я подшучивал малость — каюсь! Даже с людьми объясняться по ее методу начал. А она фону напустила, «тень» какую-то выдумала, глупышка! и — до свидания!..

— Хотя оно и к лучшему — закончил Квач. — Тяжел я стал, батенька, для сценического самолюбия недоделанных талантов и дамских жалоб на судьбу-обманщицу… Мне бы поспать еще!

Я не мешал Квачу снова уплыть в ленивую бездумность сна. Под беспечное посапывание нелепого мужа милой и жалкой Безэи я думал о печальной ошибке великого художника жизни. Малюсенькая оплошность в сложении языка или челюстных костей — и музыка слова становится смешным шумом, смяты взлеты большого человеческого таланта.

Маленькая песчинка, темная тень в столбце алфавита, фатальное для пленительной бедной Безэи «Р».

Недавно в иностранных журналах опубликовано сенсационное и курьезное открытие американца Кореша, что наша Земля имеет форму яйца и что жизнь проявляется на внутренней поверхности скорлупы этого яйца. Кореш выставил и доказательства, основывающиеся на измерениях. А мы, ведь, учили, что Земля круглая и также должны были приводить доказательства этого.

Но эти доказательства, в сущности, только более или менее основательные догадки, и мы получим точное представление о настоящей форме Земли лишь тогда, когда будем иметь возможность видеть Землю издали, с воздушного корабля — ракеты. До тех пор нам приходится основываться на измерениях, которые зависят от точности измерительных приборов. Эти приборы обычно подвержены влиянию колебаний температуры, так что несколько самых точных измерений одного и того же пространства могут розниться друг от друга. Только изобретение независимого от температуры материала для приборов сделало возможным точное измерение Земли. Вывод получился тот, что наша Земля представляет собою геоид. Но если спросить, что же такое геоид, получишь ответ, что это тело в форме Земли.

Так какова же форма Земли?

Над этим вопросом жители Земли давно уже ломают себе голову.

Самым примитивным представлением о форме Земли является большая, круглая поверхность, на которую опирается небесный свод. Позднее, когда человек научился плавать по морям, пришли к заключению, что Земля плавает в океане, границы которого недостижимы. Недалеко отсюда представление о Земле, как о круглой плоскости, поддерживаемой корнями, уходящими вглубь.

Представляли себе Землю и как круглую поверхность, поддерживаемую столбами. Когда же спрашивали, на что опираются эти столбы, святая простота отвечала, что их поддерживает людская добродетель. Земля должна была провалиться, если восторжествует порок.

Анаксимандр, грек, живший в шестом веке до нашего летоисчисления, учил, что Земля имеет форму цилиндра, диаметр которого втрое больше его высоты. Этот цилиндр парит посреди небесного свода. По мнению Анаксимандра обитаема только верхняя поверхность цилиндра, в северной части его находится Европа, в южной — Ливия и Азия.

Немного позднее Платон развивает свою теорию о кубической форме Земли. Только законченная форма куба с его шестью плоскостями достойна, по его мнению, чтобы на ней обитало почтенное человечество.

На востоке раньше, чем на западе, появилось представление о сферической форме Земли. Но к этой сфере прибавляли еще на севере и на юге огромные горные вершины. Тут выступает идея о мощном столбе, земной оси, которая держит Землю стоймя. Мы находим уже здесь представление о полушариях, из которых северное превосходит южное. Этот шар поднялся из океана и закончился огромной горной вершиной, подпиравшей небо и образовавшей связь с жилищем богов. Противоположная горная вершина на южном полушарии вела к жилищу злых духов. Эту «гору Земли» на северном полюсе мы находим еще раньше у индусов. И тут она образует ось Земли, ось, на которую опирается небесный свод и вокруг которой кружатся созвездия.

По позднейшему представлению индусов, а также и халдеев, Земля имеет форму большой чаши. По представлению индусов, чаша эта опиралась на четырех слонов, воплощавших четыре элемента или четыре ветра. Слоны стояли на черепахе, эмблеме силы, выносливости, терпения и вечности.

Земля в форме яйца тоже одно из древнейших представлений. Это яйцо то изображают в стоячем положении, то в наклонном. Зрдизи, арабский географ одиннадцатого столетня, представлял себе это яйцо, плавающим в воде. Неисследованная часть Земли находилась под водой. Достопочтенный Беде объясняет это изображение следующим образом:

— Земля — элемент, находящийся в средней части мира, подобно желтку яйца. Вокруг Земли вода подобно яичному белку, следующая оболочка — воздух, а кругом огонь, соответствующий скорлупе. Океан, окружающий Землю до самого горизонта, делит Землю на две половины Па верхней половине обитаем мы, на нижней — антиподы. Никто из них не может притти к нам так же, как и мы к ним. — Птолемей во втором столетни изобразил Землю в виде томата. Полюсы помещаются на расплюснутых плоскостях. Отсюда развил А пиан свою идею о сердцевидной Земле. Он опирался на очень распространенное в средние века представление, что Земля — сердце бога. Эта Земля в форме сердца напоминает отчасти представление Колумба о Земле, как это можно судить по его письмам. Старый мир, откуда он предпринял свое путешествие, был совершенной шарообразной формы, новый мир, который он обошел на корабле, поднимался, по его мнению, на экваторе, образуя огромную гору. «Гора Земли», таким образом, пропутешествовала с севера на запад. Колумб сравнивал Землю с почти круглой грушей. Земля Данте, на сто лет раньше, также увенчивалась «горой Земли», где, по его представлению, находилось чистилище. Гора Данте была на тридцать градусов ниже экватора.