С. Семенов - Мир приключений, 1928 № 05

И. Садовскому(Иркутск). Задачи, присланные Вами, слишком общеизвестны.

Б. А, Макаровскому(Аргаяш). Буквенные задачи интереса не представляют.

А. Серафимович.Задача неинтересна.

Отвечено письмами:Б. А. Макаровскому, В. Смирнову, В. Семенову.

Чей план?

Задача № 16.

Изображенный здесь план представляет собой железнодорожный разъезд. Если бы была уверенность в том, что этот разъезд находится на территории СССР, то всякий сказал бы, что нижний путь (по чертежу) служит для движения слева направо, а верхний путь — наоборот — для движения справа влево. Почему? Да просто потому, что таковы наши обычные железнодорожные правила: поезда ходят по правой колее (в направлении движения).

Но в некоторых странах Западной Европы поезда ходят по левой колее. И вот при полном отсутствии на данном плане каких-либо иных указаний, надо все же выяснить, принадлежит-ли он стране с нашими или с другими правилами железнодорожного движения. Иначе говоря: как ходят поезда, напр., по верхнему пути разъезда?

Пойманный вор.

Задача № 17.

Голодной зимой в эпоху гражданской войны на одном из ленинградских заводов было обращено внимание на участившиеся случаи хищения с завода некоторых предметов производства и матерьялов. После длинных обсуждений мер борьбы с этим явлением, заводоуправление совместно с завкомом пришло к решению осматривать и при необходимости обыскивать уходящих с завода в проходной конторе. Но при большом числе рабочих, — свыше 1.000 человек, — поголовный досмотр требовал слишком много времени, и потому было решено подвергать этой вынужденной неприятности лишь некоторых. А чтобы устранить всякую возможность пререканий на этой почве, остановились на следующем способе.

У ворот ставилась своего рода закрытая урна, наполненная шариками совершенно одинаковыми по размеру и по весу, но разной окраски — белой и черной. Каждый выходивший опускал руку в урну, брал оттуда один шарик (конечно, не имея возможности видеть, какой именно он берет), и передавал его стоящему рядом коменданту. Каждый, вынимавший белый шарик, пропускался свободно, а люди с черными шариками подвергались досмотру.

И вот однажды произошел такой случай. Один из выходивших, вынув белый шарик направился было дальше, но комендант задержал его и потребовал досмотра. Товарищи кругом запротестовали, справедливо указывая что это нарушает принятый порядок, и является произволом. Но комендант настаивал на своем, утверждая, что остановленный им имеет при себе похищенные вещи; все протестовавшие были приглашены по желанию — присутствовать при досмотре.

И действительно: обыск обнаружил у задержанного тайно спрятанные предметы заводского имущества.

Скажите, какой величины рациональнее всего сделать шарики для описанной процедуры? И объясните, как комендант обнаружил похитителя с такой уверенностью, не имея о нем, как о человеке, решительно никаких сведений?

Раздвижной таксик.

Задача № 18.

Изображенный здесь такс должен быть разрезан по лини аb, и обе неравные половинки его надо потом сдвигать и раздвигать еще больше, сохраняя эскизный вид собачки. При этом предлагается выяснить и дать индивидуальные ответы по следующим вопросам:

1) После ряда раздвижений в обе стороны определите такое положение, при котором такс покажется вам наиболее нормальным. Производит ли собачка в таком виде комичное впечатление?

2) Многократно сдвигая затем части, надо зафиксировать то их положение, при котором укороченный относительно нормы таксик будет казаться наиболее комичным. Или, может быть, комический элемент тут вообще отсутствует?

3) Поступая точно также в другом направлении, определите то положение, когда удлиненный против нормы таксик представится вам наиболее комичным. Или и здесь вы не усмотрите ничего смешного.

4) В каком виде собачка производит более комичное впечатление: в укороченном (вопрос 2-й) или в растянутом (вопрос 3-й) состоянии?

5) Есть ли что комичное в собачке при самом сдвигании и раздвигании ее половинок? И если есть, то при каком из этих двух процессов ощущается более комичное впечатление?

6) Не было ли у вас при производстве этого опыта каких либо других впечатлений, заслуживающих быть отмеченными.

Предлагая принять участие в проработке этих психологических вопросов, редакция намерена опубликовать сводку всех ответов в № 7 (адресовать надо в «Отдел задач»). Каждое положение фигуры предлагается определить длиной туловища собачки (в милиметрах) от груди до корня хвоста.

Еще недавно мы с удивлением смотрели на иллюстрации пятиэтажных, великолепно оборудованных океанских судов. Их изображения заманчиво пестрели на страницах иностранных журналов и в тысячах реклам по всему свету.

Теперь настала новая эра. Водяные корабли уступают место воздушным гигантам. Первый из них наступающим летом должен уже совершить свой грандиозный надъокеанский рейс. Почти все иностранные научные журналы только что и одновременно дали те рисунки, которые мы здесь воспроизводим. Очевидно, английское правительство лишь теперь, накануне окончания судна, и в однообразной форме разрешило познакомить мир с величайшим достижением воздухоплавания.

Статья популярнейшего в СССР ученого, профессора И. А. Рынина, печатаемая ниже, выясняет громадное политическое и общественно-экономическое значение строящихся в Англии настоящих воздушных кораблей. Рисунки же дают простор фантазии и воображению и еще раз подчеркивают мощь человеческого гения и торжество техники.

Представьте себе трехъэтажный дом, да еще с мансардой, только не сверху, а снизу — комфортабельный дом, где удобно и уютно разместились 110 человек. И этот дом летит высоко в воздухе, пожирая пространство быстрее курьерского поезда…

Разве не чудесная сказка, претворенная в живую, стремительную жизнь!

АНГЛИЯ БОЛЕЕ НЕ ОСТРОВ. Мое пребывание летом 1909 года в Англин совпало со знаменитым перелетом Луи Блерио на аэроплане из Баррак (Калэ) в Дувр через Ламанш. Трудно описать то грандиозное впечатление, которое произвел тогда этот перелет, совершенный между Францией и Англией в продолжение 1 часа 55 минут на аэроплане с мотором в 22 силы. Восторг охватил обе нации. Однако, к ликованию англичан примешивалось и другое чувство, именно, недоумение, которое отчетливо выразилось в крупных плакатах, извещавших о победе Блерио: