Марк Евсеев - Полеты средствами водоплавающих

Меркурий встал и быстрым шагом устремился в сторону оставленного дома. Тусклый лунный свет недалеко от крыльца мягкими переливами играл водой в ржавеющей бочке.

Внутри никого не было, лишь послевкусие мягкой постели, оставленной обитательницей в прежнем виде. Старинный кабинет на втором этаже, переделанный под библиотеку полусгнивших книг, сквозь окно освещался лучше всего. Продрогший Меркурий оставшуюся ночь решил переждать там.

Один из грубых деревянных стеллажей опрокинул ворвавшийся сквозь окно ветер. Темнеющие обложками книги рассыпались по всей площади не менее удручающего кабинета. Чуть дальше от окна, в слегка освещённой половине, скопилась основная масса.

Меркурий очистил от грязи пол у огромного дубового стола, утеплил двойным слоем подручных книг и, прикрыв дверь, мрачно лёг, укрывшись парой старых плакатов. Первый этаж, в частности комната с удобной постелью, его нисколько не прельщали. Здесь он чувствовал себя далеко от утренней неудачи. Сдаваться, конечно, он совсем не собирался. Утром он покинет здание и в спокойном состоянии отправится в путь по горячим следам.

Меркурий практически уснул, когда особо выделяющаяся своими размерами горка сваленных книг чуть покачнулась и поплыла. Первыми вниз съехали маленькие, пока не отсыревшие томики. Следом лавиной покатились огромные сборники, видимо словари, справочники, энциклопедии. Наконец, осталось только черное пятно. Следом что-то знакомо зашевелилось маленькими воронками, образуя черные подобные вихрю конструкции.

Вскоре перед Меркурием в полный рост предстала человекообразная фигура, обрамлённая неким переливающимся волосяным покровом. Они находились посреди пустого безразмерного зала. Окружающая панорама продолжала вполне закономерно перестраиваться. Постепенно впереди материализовался огромный стол, уходящий вперед в темноту. Он примыкал к сходящимся у потолка стенам почти вплотную, отводя немного места желающим.

Меркурий посмотрел вниз и без свойственного удивления понял, что окружающая действительность менялась не произвольно, а вследствие их плавного перемещения. Следом стол исчез, уступая пространство небольшой пещере, далеко впереди виднелся поблёскивающий выход. Чудище подошло к двери, обернулось и поманило за собой. Меркурий вдруг понял, что смотрит в ту же кучу сваленных книг, и видит лишь первый пробегающий луч восходящего Солнца. Нет, дверь обязана открыться, иначе зачем он здесь?

Дверь в кабинет дернулась. Сквозь просвет можно было различить будто сошедшую со старого фильма улочку. Меркурий встал и, спотыкаясь о разбросанные повсюду книги, подошёл, повернул ручку и с силой потянул на себя. Дверь не поддалась, что-то внутри мешало распахнуться. Тогда он оглянулся и увидел позади прежний мощный дубовый стол. Правда теперь он был совсем не похож на виденный в кабинете ранее при первом затуманенном взгляде. На этот раз он тянулся далеко вдаль, чернеющий, расплывающийся пропорционально глубине взгляда.

Меркурий осмотрел потолок: очевидной и главной помехой явились сводящиеся на непроглядной высоте тяжелые каменные стены. Прямоугольная дверь никак не вписывалась в специфическую арку. Попытки протолкнуть её внутрь также не увенчались успехом. Спонтанно и незаметно исчезло волосатое существо, нигде не продемонстрировав никаких отметок-помощников.

Меркурий ещё раз осмотрел комнату: книги, окно, дубовый письменный стол. В итоге — ничего полезного. Позади прогремел душераздирающий плачущий крик. Сквозь щель в комнату с улицы залетела птица. В полном отчаянии она рванулась куда-то вверх и исчезла в темноте потолка.

Что-то знакомое, но далекое подобно забытому несколько лет назад сну, промелькнуло в голове у Меркурия. Он прислушался. Что-то с диким страхом смотрело на него сквозь пропитанные ужасом линзы. Меркурий потянул себя вперед, зацепился взглядом за правый глаз рыдающей резкими порывами птицы и прорвал что-то похожее на натянутую тряпичную перегородку.

У Меркурия вырвался радостный клич. Птица — чайка! Учение Лару испытало в тот момент неоспоримое превосходство. Он бросился к щели, ветер неровными порывами, казалось, изо всех сил старался помешать выбраться наружу. Тогда чайка устремилась вверх и, на мгновение поддавшись потоку, словно уносимая бурным течением рыбка, спланировала вниз, отдавая себя манящей уличной прохладе сравнительно свежего воздуха.

Ки переглянулась со своим отражением в стеклянно-прозрачном озере. Кажется, вернулась обратно. Босые ножки медленно коснулись воды. Похожее ощущение она испытала, уносясь прочь ото всюду сковывающей клетки. Чеканно-спокойные всплески воды в полном смысле слова танцующих рук постепенно несли её всё ближе к домику.

Вскоре стройная фигура со струящимися от одежды капельками приблизилась ко крыльцу, вошла внутрь и, не оборачиваясь, на носочках пробралась в свою комнату. И зачем она потратила день на не представлявшую никакого интереса реализацию. Правда вот первые и последние минуты она бы приберегла.

Ки вернулась в уже не общий, но всё ещё предварительный поток. Стоило выбрать что-нибудь совсем иное. Задача оказалась совсем не простой: запутанность присутствовала в каждом промежутке. Тогда Ки предпочла поступить идентично первой попытке. Её расслабленное тело вынесло на пустую золотисто-сероватую улочку.

Небольшое причудливое сооружение оазисом красовалось посреди почти совсем пустого пространства. От огромного куба в сторону тянулись два небольших перпендикулярно совмещенных вытянутых прямоугольника.

С противоположной стороны куба вырвался журчащий переливающийся клич. Ки напряглась. Знакомое присутствие. Небольшое белое существо поднялось над кубом и неловко, конфузясь, устремилось вперед, держась вдоль примыкавшей дороги.

Переждав некоторое время, Ки обошла кубическое сооружение. Там оказалась не до конца запертая дверь. Из щели наружу сочилась та самая старая знакомая запутанность. Ки побыстрее с усердием потянула на себя дверь и сильно захлопнула, сопроводив резким успокаивающим щелчком.

Обрамлявшие горизонт далекие дома её внимание совсем не привлекали. В раздумьях Ки вскарабкалась на крышу куба, оттолкнувшись от торчащих перпендикулярных прямоугольников. Так она провела некоторое вновь неопределённое ни для неё, ни для Меркурия время, свесив и скрестив ноги над гранью, где располагалась дверь, и глядя на убегающую дорогу.

Чуть позади, совсем внизу, Ки не смогла разглядеть сразу, материализовался кто-то живой, следовало подползти поближе. Небольшой старик пытался припрятать огромный шар под перпендикулярные прямоугольники.