Касым Кайсенов - Партизанской тропой

В село Вьюнище к Шпиталю вдвоем с Николаем Михайловичем Поповым и направились мы в эту сырую декабрьскую ночь.

Путь держим на восток. Николай Михайлович, хрупкий на вид, но подвижный и неутомимый, идет молча, только время от времени спрашивает:

— Вася, правильно идем?

На местности я ориентируюсь неплохо. Жизнь в казахстанских степях сделала меня выносливым, я мог не уставая делать в день по несколько десятков километров. И сегодня предстоит пройти немало. Дорога не только трудная, но и опасная. Недаром, провожая нас, Иван Кузьмич наказывал:

— Вася, в дороге будь осмотрительным. Путь предстоит тяжелый. Хотя район, куда вы отправляетесь, неплохо разведан, но Николай Михайлович неважно ориентируется на местности, — он с улыбкой посмотрел на Попова.

Тот виновато кивнул.

Мы шли всю ночь и только к обеду следующего дня вышли к северо-западной окраине села Луковица. Здесь нужно было переправиться через Днепр.

— Что предпримем? Через Днепр перебраться можно только здесь, — сказал Николай Михайлович. — Только здесь еще держится слабый лед. Можем провалиться.

Решили сперва пройтись по деревне, а уже затем незаметно выйти к переправе.

— А если встретятся полицейские? — спросил я.

— Они, безусловно, встретятся. Их здесь шесть человек, и все они охраняют переправу, — сказал Попов.

— Значит, что же, драться с ними?

— Ни в коем случае! Провалим задание.

— Тогда придется идти без оружия.

Николай Михайлович соглашается.

— Да, без оружия. Сейчас наше оружие — эти бумаги, — и Попов достал из кармана фальшивые документы.

— Оружие оставим здесь. Зайдем в село, разузнаем о переправе, а если нами заинтересуются, скажем, что мы военнопленные, возвращаемся к себе домой. Но переправиться на ту сторону мы должны обязательно сегодня.

— А если полицейские будут придираться? — спросил я.

— Покажем свои документы, — спокойно ответил Попов. — В крайнем случае — обыщут. У ничего нет! Поверят, что мы из плена.

Взвесив все «за» и «против», решили действовать. Оружие надежно спрятали в лощине недалеко от березовой рощи, закурили, посидели минуты две-три, затем не спеша направились к лесу.

Мимо рощи шла большая наезженная дорога, по ней мы вошли в село. На площади в центре села стоял человек в форме полицейского с дубинкой в руке. Он внимательно посмотрел на нас.

— Эй, идите сюда! — крикнул он, сделав знак дубинкой.

Мы направились к нему.

— Откуда? — спросил он, подозрительно посматривая на нас. Это был широкоплечий полицай со взглядом убийцы.

— Из лагеря, — сказал Попов, показывая рукой куда-то в сторону.

— Из какого лагеря?

— Из Бердичевского.

— Куда идете?

— Домой.

— Ты куда идешь? — спросил он, посмотрев на меня.

— Я иду с ним…

— Документы.

Мы достали «документы».

— Погодите, — остановил он нас и принялся обыскивать.

— Что, часов нет? — спросил он, задирая у нас рукава на левой руке по самый локоть. Не обнаружив ничего, он посмотрел на наши ноги.

Нам были известны повадки полицейских. Они грабили проходящих, отбирали у них ценные вещи. Но наша одежда полицаю не понравилась. Он сердито сказал:

— Идите!

Попов Николай Михайлович — командир партизанского отряда.

Мы направились дальше.

— Ты догадался, что он искал? — спросил я у Попова.

— Конечно, — смеется Николай Михайлович.

В лесу за селом мы вооружились надежными палками и направились к берегу Днепра. С юга дул ветер, и пошел сильный дождь. Переправляться было опасно — можно провалиться.

Но медлить нельзя. Мы быстро отыскали подходящее место для переправы и, ощупывая лед палками, по щиколотку в воде, медленными и осторожными шагами направились на другой берег.

Когда мы перебрались через реку, уже вечерело.

Мы подошли к окраине села Вьюнище.

— Веди теперь сам, — сказал я, пропуская Николая Михайловича вперед.

Подобравшись к большому сараю, стоящему на самой окраине, мы укрылись за его стеной. Николай Михайлович осмотрелся.

— Побудь здесь, я схожу узнаю, кто у него дома, — и скрылся за углом сарая.

Через некоторое время ко мне подошел человек в поношенной телогрейке.

— Пойдемте!

Николай Михайлович был уже в доме.

— Познакомься, — сказал он мне, кивая в сторону хозяина.

— Вася, — сказал я, протягивая руку.

Именно так прозвали меня товарищи в партизанском отряде.

— Сергей Минович.

Это и был Сергей Минович Шпиталь, хранитель тайного склада оружия и боеприпасов.

— Склад на прежнем месте? — поинтересовался Попов.

— На прежнем.

Сергей Минович рассказал, что он регулярно ходит в лес, проверять, в порядке ли боевые припасы. И пожаловался:

— Не то что страшно, а тоскливо и ужасно одиноко жить в окружении врагов.

Это нам было известно и самим. Мы от всей души сочувствовали ему, представляя его жизнь в этой глухой, занятой врагами деревне.

Мы поговорили с Сергеем Миновичем, выяснили все, что требовалось, и стали собираться в обратный путь.

— Еще встретимся, — сказали мы ему на прощанье.

Николай Михайлович предложил зайти в село Козин, где жил еще один подпольщик — врач Алексей Васильевич Крячек. Наших честных советских людей работало в тылу врага очень много. На них мы и опирались при формировании партизанских отрядов. Я согласился с предложением Попова. Действительно, побывать у Крячека нужно было обязательно.

Алексей Васильевич был членом подпольной организации Переяславского района. Он вел большую работу по организации местных партизанских отрядов, показал себя смелым, инициативным человеком. Мы побывали у него, а утром следующего дня пошли обратно.

Погода совсем испортилась. Не переставая шел дождь со снегом. Усталые и промокшие до нитки, мы благополучно достигли окраины села Луковица. Отсюда нам предстоял еще долгий и опасный путь. По узкой улице села мы направились к большому дому, стоявшему на отшибе. Вдруг перед нами выросли фигуры нескольких полицейских. Пришлось остановиться. Один из них подошел поближе и с усмешкой приказал:

— Подойдите сюда, герои!

Он вынул из кобуры пистолет и направил его на нас. Остальным полицейским приказал:

— Обыскать!

Нас долго и тщательно обыскивали, но только у меня в нагрудном кармане нашли блокнот. Старший полицейский взял его в руки, полистал.

— Пойдемте, — сказал он и повел нас к белому дому.

Здесь один из врагов, всмотревшись в нас, вдруг сказал:

— Это они!

У меня екнуло сердце: неужели полицейские напали на какой-то след?

— Куда идете? — спросил долговязый полицейский с большими глазами навыкат.