Веда Корнилова - Синий цвет надежды

Именно в таком виде мы и добрались до порта, не привлекая к себе излишнего внимания – а что такого, приехали люди из глубинки по каким-то своим делам, оглядываются по сторонам с растерянным видом, боятся города и стараются держаться поближе друг к другу... Эка невидаль, деревенских недотеп тут хватает, все время в город лезут из своей глуши, считая свой приезд сюда едва ли не величайшим риском для своей жизни! Так что не стоит лишний раз глядеть на этих недалеких провинциалов: подумают еще невесть что, шум до Небес поднимут, а то и к стражникам побегут жаловаться – дескать, за нами кто-то следит, не иначе, обокрасть хотят, и ваше дело нас защитить, какие-то меры принять, чтоб от нас всякие подозрительные люди отвязались!..

Нам повезло – оказывается, в порту стояло аж два корабля из нашей страны, правда, как выяснилось, один из них намеревается отойти от причала завтра днем, а второй – через четыре дня. Более того: капитан «Белого дельфина» – того судна, что собирается покинуть порт завтра днем, оказался в своей каюте, и ничего не имел против того, чтоб взять на борт нескольких пассажиров, так что договориться о проезде Винсенту удалось быстро. Как ему было сказано – завтра в полдень поднимайтесь на борт, и спустя четверть часа мы отходим от причала.

Правда, капитан запросил аванс, и за этим дело не стало. Конечно, было заметно, что его смущала наша потрепанная одежда, но несколько золотых монет враз прекратили все расспросы. Думаю, что за свою жизнь капитан успел насмотреться на самых разных пассажиров, так что наш неказистый внешний вид не должен его особо беспокоить.

– Что-то капитан на нас косился, когда ты положил перед ним четыре золотых... – заметил Дорен, когда мы отошли от корабля. – Похоже, глядя на нашу потрепанную одежду, он крепко сомневался в нашей платежеспособности.

– Ну, на свете много чего странного...

Конечно, это глупо, но лично мне чуть удивленный взгляд капитана отчего-то напомнил о графе де Сюгр, вернее, я вспомнила о более чем своеобразных поступках этого высокородного господина, про которые мне несколько раз рассказывала тетушка. Правда, сама я графа ни разу в жизни не видела, но, по словам тети Фелисии, это был довольно-таки состоятельный человек, находящийся в весьма преклонном возрасте, причем славился граф как большой оригинал и сумасброд. Правда, следует признать, что его чудачества частенько выходили за рамки приличий и здравого смысла, что списывали на преклонные лета этого человека, и его более чем странное чувство юмора. Например, одна из гм... шуток графа состояла в том, чтоб в стоптанной обуви и старой рваной одежде (как говорят, там заплата была нашита на очередную заплату) придти в захудалую харчевню из числа тех, что похуже и победней. Там граф заказывал себе самый дешевый ужин, состоящий из каши на воде и куска хлеба, и при этом жаловался всем окружающим на дороговизну и безденежье, ругался со слугой из-за мелкой медной монетки, в которую ему обошелся ужин, а уходя, оставлял все тому же слуге «на чай» пару-тройку полновесных золотых монет. Говорят, те, кто видел эту сцену, долго не могли придти в себя от удивления, и в растерянности переводили взгляд с уходящего человека, одетого в рванье, на золото, блестевшее на столе.

На взгляд тети Фелисии (и в этом я была с ней полностью согласна) это была шутка несколько дурного тона, только вот объяснять это графу де Сюгр не имело смысла – он считал свои розыгрыши тонким и умным развлечением, а еще его невероятно забавляли растерянные и недоуменные лица людей, сидящих в зале. Как утверждал граф – дескать, просто не всем дано понять, насколько интересным и забавным могут быть подобные шутки! Ну, старый граф может считать потешным и необычным все, что придет ему в голову, но мнению тетушки, у некоторых представителей древних семейств, позволяющих себе близкородственные связи и гордящихся чистотой крови, подобная дурость отмечается не так и редко...

Интересно, с чего это мне вспомнились рассказы о шутнике-графе? Все последнее время я, по возможности, старалась лишний раз не думать о том, что когда-то было в моей жизни – просто боялась сглазить, да и просто не до того. Пожалуй, до той поры, пока я не окажусь на море, не стоит забивать свою голову лишним!..

Итак, дело сделано, но нам надо где-то отсидеться до завтрашнего дня, вернее, до того времени, когда корабль должен будет отправиться в путь – капитан велел подойти за час до отхода судна. Тут нам опять помогла Ярли – оказывается, в порту есть нечто вроде гостиницы под гордым названием «Летящий альбатрос». Заведение это, надо признать, не очень высокого пошиба для людей с не ахти каким толстым кошельком, но, тем не менее, считается довольно-таки неплохим местом, и там вполне можно снять комнатку на несколько дней. Разумеется, в порту имелась гостиница рангом повыше, и в ней, как правило, останавливаются богатые и состоятельные люди, только нам туда и соваться не стоит – понятно, что бережливым и небогатым крестьянам номера в той гостинице не по карману.

Без труда сняв небольшую комнатку, спустились в обеденный зал, и присев за маленький стол в углу, заказали ужин. После дороги и бессонной ночи больше всего хотелось спать, так что надолго в этом шумном зале мы не стали задерживаться. На нас никто не обращал ни малейшего внимания, и это было именно то, что нам нужно.

Ночь прошла спокойно, нас никто не побеспокоил, и мы особо не торопились выходить из комнаты, тем более что у нас оставалось немало времени до полудня, когда «Белый дельфин» намеревался отойти от причала. Тем не менее, спать особо не хотелось – у каждого из нас в голове было только одно – побыстрей бы оказаться на корабле, который доставит нас на родину! Наверное, момент, когда я увижу удаляющийся берег, станет одним из самых счастливых в моей жизни.

Стараясь не думать о том, что вскоре нам, наконец-то, удастся покинуть эту страну, мы направились в обеденный зал. Уже с раннего утра тут было многолюдно и шумно, что неудивительно, если принять во внимание, что кормили здесь сравнительно неплохо (хотя и безо всяких изысков), да и цены для большинства людей были вполне приемлемы.

Усевшись в уголке большого зала, мы без спешки расправлялись с простой едой, до моего слуха внезапно донеслось слово – Ташет. Если честно, то услышав название поселка, из которого мы вчера ушли, я едва не подавилась. Это еще что такое? А может, мне это только послышалось? Нет, его повторили еще раз, и, кажется, об этом поселке говорят четверо мужчин, что сидят неподалеку от нас, только вот услышать их разговор почти невозможно – в зале шумно, и до нас долетают только отдельные слова.

– Вы слышали?.. – спросил Винсент. – Мне кажется, я услышал слово Ташет...