Веда Корнилова - Синий цвет надежды

– Есть вещи, только глянув на которые, можно понять, насколько они красивы и дороги... – я перебила молодого человека. – Если нам повезет, и вы увидите это колье, то все вопросы отпадут сами собой!

– Кто бы спорил!..

Да уж... Из того, что успел сказать нам Квез, стало понятно, что это колье однажды попалось на глаза Тирле, и оно, как и следовало ожидать, произвело на нее должное впечатление. Вернее, девица уже тогда решила, что такому колье нечего находиться у супруги ее бывшего жениха – для одного человека слишком много иметь разом и одно, и другое. Где Тирла увидела колье? Да на моей шее, и это произошло с полгода назад... Тогда мой дорогой муж находился в полнейшем блаженстве как от возвращения Тирлы, так и от присутствия этой рыжеволосой чаровницы рядом с собой – можно сказать, Воган летал, как на крыльях, при этом полностью игнорируя меня. К тому же дорогой супруг уже не считал нужным скрывать свои чувства к вновь обретенной невесте (пусть даже бывшей), и при том считая меня чем-то вроде помехи своему долгожданному счастью. Надо заметить, что и сама Тирла не упускала возможности лишний раз появиться перед Воганом, чтоб бросить на него взгляд, полный любви и обожания, а заодно намереваясь позлить меня своим присутствием. Именно тогда-то эта наглая девица увидела мое колье.

Я прекрасно помню тот день: тогда нас пригласили на праздничный прием в доме тети Фелисии – у нее был юбилей, и я направилась туда вместе с мужем. Справедливости ради надо признать, что ехать туда Воган никак не хотел – там, дескать, шумно, многолюдно, все смотрят на него, как на неотесанную деревенщину, не умеющую связать двух слов, да и отношение у присутствующих к нему далеко не из самых лучших. Говоря откровенно, в чем-то Вогана можно понять, но и сам он на приемах вел себя не по правилам этикета, а просто стоял у стены с кислым и недовольным видом. Ясно, что мало у кого возникнет желание общаться с человеком, который раздражен и находится не в духе.

Тем не менее, нравится это моему супругу, или нет, но раз приглашение было получено заранее, то от визита отказываться нельзя (впрочем, у меня и намерений таких не было), да и портные уже изготовили нам новую одежду, подходящую для подобного торжественного случая. Наряд из черного бархата очень шел Вогану, делал его еще более красивым, и дорогой супруг это прекрасно понимал, несмотря на проявляемое им раздражение – дескать, нечего мне делать у твоей родни, могу занятие получше найти!.. У меня же было простое лаконичное платье с глубоким вырезом, сшитое из роскошного синего бархата, причем цвет бархата полностью совпадал с синим отблеском сапфиров в колье. Для такого колье не надо много вычурного богатства в одежде – тут как раз подойдет то, что попроще, потому что правило «скромно, но дорого» в моем случае подходит как нельзя лучше, и только лишний раз подчеркивает красоту удивительного украшения.

Несмотря на все недовольство Вогана, он вынужден был согласиться с этой поездкой, и мы отправились в дом тетушки – что ни говори, но надо соблюдать внешние приличия. Когда же наша карета выехала из ворот, то Воган внезапно приказал кучеру остановить карету – оказывается, на дороге стояла Тирла, и мой дорогой супруг намеревался сказать ей что-то крайне важное. Правда, моим мнением по поводу остановки и столь наглядного пренебрежения к своей жене Воган не счел нужным поинтересоваться.

Хотя Воган вышел из кареты, но дверь закрывать не стал, и я видела, как к мужу подошла, вернее, подбежала Тирла, и обняла его так, будто встречает любимого после долгой разлуки. Впрочем, девица хорошо должна была меня рассмотреть, потому как весь этот спектакль был устроен в расчете на меня. Несмотря на то, что эта рыжая особа влюблено глядела на Вогана, и, трогательно улыбаясь, что-то говорила ему – тем не менее, я понимала, что каким-то боковым зрением девица рассматривает меня. Более того: когда мой супруг, закончив разговор, вновь направился к карете, то Тирла уже в открытую стала смотреть не на него, а на меня, причем в ее взгляде было нечто вроде плохо скрытой зависти и неприкрытого восхищения. Надо сказать, я еще тогда поняла, что она не сводит глаз с моего колье. Впрочем, подобная реакция меня не удивила – все, кто в первый раз видел это восхитительное украшение, не мог оторвать от него свой взгляд... К сожалению, в случае с Тирлой все оказалось несколько иначе: она, как и все остальные, вначале была просто очарована этим украшением, а потом ее мысли приняли более практичное направление. Очевидно, рыжая девица уже тогда стала прикидывать, сколько можно выручить за столь прекрасное колье, и как сделать так, чтоб в случае исчезновения этой восхитительной драгоценности сама красотка могла остаться в стороне от возможных подозрений.

Квез рассказал нам далеко не все, да и вся эта история ему наверняка была известна не полностью, но кое-что я все же могла предположить. Возможно, Тирле с самого начала хотелось бы заполучить это колье для себя, но в то же время она прекрасно понимала, что для нее этот слишком дорогое украшение, за которое могут голову ненароком свернуть. Да и не покажешься на людях в такой красоте – враз слухи по округе разнесутся. Как говорится в известной поговорке: каждому – свое. Ну, а когда Воган рассказал о том, что колье, столь приглянувшееся его прелестной подружке, является фамильной ценностью в семье его жены, то именно тогда рыжеволосая девица решила прибрать эту драгоценность к своим рукам.

На мой взгляд, дело тут было не только в стремлении получить хорошие деньги от продажи колье, но и в желании таким образом наказать ту, что заняла место возле Вогана. Конечно, Тирла сама виновата в случившемся: что ни говори, но это она бросила жениха, а не он ее – тут не поспоришь. Тем не менее, по извечной женской логике (которую посторонние не всегда могут понять) виновницей всех своих бед следует считать удачливую соперницу, ту, что теперь на законном основании находится возле брошенного жениха, то есть меня. Дескать, если бы не эта пронырливая особа, то влюбленный кавалер обязательно дождался бы возвращения раскаявшейся беглянки, простил ее со слезами на глазах, и все у них должно было сложиться хорошо, а теперь, волей – неволей, но надо мириться с присутствием супруги возле своего обожателя. Конечно, вернуть себе бывшего ухажера удается далеко не всегда, но зато хоть немного отплатить счастливой сопернице – от подобного не откажется едва ли не каждая из обиженных девиц.

План Тирлы был прост, надо было лишь дождаться подходящего момента, а вместе с тем следовало найти нужных людей. Со вторым было посложнее, но Тирла за время своего пребывания в дальних странах успела обзавестись кое-какими хм... знакомствами (причем далеко не самыми лучшими), так что постепенно она сумела решить и этот вопрос. Все остальное не составило особого труда: для начала она уговорила Вогана украсть мое колье и заложить его у ростовщика – кстати, это было сделать не так и сложно, потому как денег на веселую и беззаботную жизнь влюбленной парочке стало не хватать, а продавать мое приданое – дело довольно непростое и хлопотное. Золота, полученного от заложенного колье, хватило на то, чтоб рыжеволосая прелестница объехала все близлежащие лавки, балуя себя дорогими покупками. Впрочем, уже через пару дней Тирла предложила и вовсе продать колье все тому же ростовщику – мол, переживет твоя женушка, у нее денег много, и дорогих побрякушек в ее благородном семействе тоже хватает! Одним больше, одним меньше – им какая разница!?, а вот нам с тобой золотишко, полученное за эту безделицу, очень даже не помешает!.. И потом, эта блестящая безделушка – ваше общее имущество, а своим добром ты можешь распоряжаться, как вздумается!.. Думаю, излишне упоминать о том, что Вогану даже в голову не пришло возражать предмету своего обожания, и он со спокойной душой продал колье ростовщику.