Веда Корнилова - Патруль

– И как же отреагировал на это король?

– Достаточно резко. Да, он виноват, и признает себя нарушителем клятвы, но у него на это есть все основания. Прежде всего, ребенок был рожден в двойном адюльтере, то бишь в результате супружеской неверности родился ребенок, причем брак его матери с ее мужем в то время еще не был расторгнут. Понятно, что не может быть даже речи о том, чтоб признать этого ребенка наследником короны – подобное никто не поймет, тем более что ребенок носит имя ее бывшего супруга. Более того: в данный момент будущее династии не определено, и потому король намерен жениться на другой, и только те дети, рожденные в законном браке, будут претендовать на престол. Если уж на то пошло, то Его Величество начал осознавать, что отныне в руках бывшей фаворитки имеется подходящее средство для раздувания интриг, ссор и притязаний из-за ребенка, рожденного без соблюдения принятых формальностей. Правда, король все же рассчитывал на то, что у дамы хватит ума и деликатности согласиться с огромными отступными, которые она получила в виде извинения за все произошедшее. Более того: ей было предложено место фрейлины при королеве, подарен роскошный дворец, ее родню продолжали осыпать милостями...

– Как я понимаю, отвергнутой особе этого показалось мало?

– Совершенно верно. Кое-кто посчитал, что она смирилась со своей участью, но те, кто знал характер прекрасной дамы, понимали – все еще далеко не окончено. Так и случилось, только ее выходка в церкви, перед венчанием короля и его невесты, перешла все границы разумного и допустимого. Судите сами: одетая в невероятно роскошное платье, едва ли не сплошь усыпанное бриллиантами, она в самом начале церемонии, на виду у всех гостей, в сопровождении своих многочисленных родственников, подошла к королю, и громогласно заявила о том, что ждет от него исполнения обещания жениться, и сию же минуту готова идти под венец, как ей это было обещано заранее! Пока Его Величество и все остальные приходили в себя от изумления, а потом и безо всякого пиетета выставляли ее вместе с родственниками из церкви, эта особа успела наговорить очень много неприятного как королю, так и его невесте. Слух о том скандале прокатился по всем странам, и о нем помнят даже сейчас.

– А как повела себя в той ситуации невеста короля?.. – спросила я.

– Очень достойно. Наверняка эта молодая девушка была до глубины души потрясена всем происходящим, но ее выдержке и воспитанию можно только позавидовать, а заодно мечтать о том, что оказавшись в непростой ситуации, ты сможешь повести себя подобным образом. Со стороны казалось, что невеста уделяет нахалке не больше внимания, чем надоедливой мухе – прилетела, пожужжала, и убралась прочь. Мол, досадно, конечно, но с насекомыми ничего не поделаешь, они ж создания неразумные... Знаете, именно с того неприятного эпизода отношение к невесте, а потом и к королеве, враз поднялось на небывалую высоту, и держится таковым до сих пор. Что же касается фаворитки, теперь уже бывшей, то с того момента для нее закончилось очень многое. Король отобрал у дерзкой особы подаренный дворец, и отправил даму вместе с сыном в провинцию, причем в весьма отдаленное имение, строго запретив ей покидать его пределы. По-полной всыпали и ее многочисленным родственникам.

– Вообще-то красавице очень повезло, что она так мягко отделалась... – пробурчал брат Владий. – В иных странах за подобное и в тюрьму посадить могут, не говоря о чем похуже.

– Король не хотел продолжения скандала: мол, уехала дебоширка – и все, теперь о ней можно забыть, потому как к словам неразумной женщины с нездоровой психикой не стоит относиться серьезно, так что пусть отдохнет, придет в себя. Оно и понятно, ни один человек в здравом уме не решится на подобное. Однако самой даме, с глазу на глаз, было заявлено в весьма жестком тоне, что отныне, даже за попытку покинуть свою вотчину, она сразу же окажется в застенке, и этот приказ короля не обсуждается. Более того: Его Величество просто мечтает увидеть бывшую фаворитку в тюремной камере-одиночке, так что только от нее самой зависит, где она окажется впоследствии.

– Ох, что-то я сомневаюсь, что после этих слов дама взялась за ум... – покрутил головой брат Владий. – Судя по вашим словам, не такой она человек.

– Верно... – кивнул Себастьян. – Как выяснилось позже, она наняла едва ли не десяток крючкотворов, которые по ее просьбе перекопали все законодательство страны, причем с древних времен, и сумели отыскать там пару прецедентов, когда слово, прилюдно данное королем, перевешивало другие обязательства. Именно опираясь на те прецеденты, дама и начала войну с королем, сначала незаметную, но постепенно все более расширяющуюся. По слухам, эта война вовсе не безуспешна, и к нынешнему времени у нее уже есть немало сторонников. Так и до заговора недалеко.

– А ее сын?

– Не поверите, но о нем известно не так и много. По слухам, живет в одном особняке с матерью, замкнут, до сих пор не женат, с королевским двором не поддерживает никаких отношений, а они тем более не желают ничего слышать о нем. Говорят, что тот человек много времени уделяет молитвам о справедливости и благополучии родины. В то же самое время его не назовешь человеком, рьяно исповедующим религию, хотя его мать утверждает, что ее сын часто покидает дом именно для того, чтоб лишний раз побывать в святых местах, и надолго там задерживается.

– Но ведь им же запрещено покидать имение!

– С той поры прошло немало лет, и суровое содержание несколько смягчилось, во всяком случае, по отношению к сыну бывшей фаворитки. Так, молодому человеку дозволено путешествовать по стране, но в то же время приказано и близко не приближаться к столице.

– Хм, я, конечно, человек сторонний, многое не понимаю, но мне все одно что-то не нравятся его поездки... – протянула я.

– Ну, не тебе одной... – подосадовал Себастьян.

– Кстати, не знаешь, на сегодняшний день, сколько той даме лет?

– За шестьдесят. Судите сами: ее сыну тридцать восемь, а ребенка она родила, когда ей исполнилось двадцать пять лет. Думаю, что сложить цифры не составить труда.

– А к власти рвется по-прежнему... – подосадовала я. – Знаете, каждый из нас может много говорить о своем превосходстве и о каких-то правах на что-то, которое у него незаконно забрали. Ну, разговоры – разговорами, а вот чтоб от них перейти к действию, то есть к полномасштабному заговору – для этого нужны средства, и немалые. Раздобыть их пустыми разговорами и абстрактными обещаниями – дело совершенно нереальное, вряд ли хоть кто-то рискнет давать большое количество золота на сомнительное предприятие. И потом, если даже случится чудо и дело выгорит, то деньги все одно отдавать надо, причем понятно, что одним возвратом денег (пусть даже и с хорошими процентами), дело не ограничится.