Иван Недолин - Долина роз [Приключенческая повесть]

Колеса неслышно покатились по влажной земле среди зарослей папоротника. Из густой листвы не видно было ни солнца, ни гор. Солнечные лучи, пробиваясь между листьями, играли на стволах деревьев, на пнях, появляясь причудливыми пятнами. Стояла глубокая тишина, лишь журчал вблизи поток да издали доносился глухой шум, все нарастающий, приближающийся.

Наконец впереди между деревьями замелькал свет. Лес кончился. Все остановились, умолкнув, пораженные развернувшейся картиной.

— Приехали! — торжественно объявил Андрей Матвеевич.

— Мать пресвятая богородица! — перекрестилась Клавдия Никитична. — Вот так приехали — скалы да бурелом!

— Ах, как красиво! — воскликнула, привстав на повозке, Люба.

За небольшой зеленой поляной, сплошь заросшей яркими цветами, загораживая полнеба, высилась гора. Склоны у нее были крутые, лесистые, вокруг вершины отвесной стеной тянулся каменный пояс высотой в несколько десятков сажен, как это можно было определить снизу. Поток, вдоль которого мы ехали, у подошвы горы ниспадал с обрыва в глубокую яму. Над водопадом стояла, играя на солнце, радуга.

— Мама! Папа! Владек! Какая прелесть! — повторяла Люба, хлопая в ладоши. — Здесь мы и будем жить?

Рисней нацелился аппаратом: хороший кадр!

Вещий убежал вперед и лай его раздавался где-то в зарослях за водопадом. Кони тянулись к сочной траве. Коровы и овцы, пользуясь свободой, разбрелись по лугу.

Отец и Андрей Матвеевич пошли вперед, за ними тронулся весь обоз. У высокой скалы, вздымавшейся у подножья горы, мы остановились. Из-под громадного камня выбивался поток.

— Здесь! — сказал отец и, обойдя скалу, скрылся в чаще.

Дубов последовал за ним. Мы не отставали от них. Подойдя к заросшему кустами чернотала и черемухи углу, образовавшемуся между скалой и каменным обрывом горы, отец с усилием раздвинул ветки руками. Обнажилось темное отверстие, уходящее в недра горы.

— Хороши ворота в рай? — пошутил Дубов.

Клавдия Никитична перекрестилась. Общее настроение простодушно выразила Люба:

— Темно и страшно…

— Ничего, — успокоил папа, — с фонарями поедем. Пещера приведет нас в такую долину, какой вы и не видывали.

Мы разбили лагерь у горы. Поужинав, легли спать. Шумел водопад, сначала это отгоняло сон, потом стало убаюкивать. Под неумолчный рокот водопада скоро все заснули. Бодрствовал один дежурный по лагерю. В эту ночь сторожил до полуночи отец, его сменил Андрей Матвеевич. Он не сомкнул глаз и, когда солнце зарумянило вершины, вслед за пением петуха окликнул спящих:

— Подъем!

Странное это было шествие — в недра горы! С зажженными факелами, предусмотрительно захваченными в дорогу, первыми вошли в пещеру Андрей Матвеевич и отец. За ними последовали мать с Любой и со мной, Клавдия Никитична. Остальные мужчины вели упиравшихся, испуганно прядавших ушами лошадей, гнали скот. Коровы вошли в пещеру спокойно, как в хлев. Овцы жались в кучу, шарахались в сторону. Когда удалось направить барана, овцы гурьбой устремились за ним.

С вечера мы заготовили сухих ветвей, отец развел в пещере большой костер. В багровом свете костра стала видна вся пещера. Она оказалась большой, высокой, углубляющейся в каменную грудь горы. Рисней произвел ослепительно-яркую вспышку магния и заснял эту необычайную картину. У англичанина на пластинках были запечатлены все примечательные события нашего путешествия, все интересные сценки, все путевые виды и горные пейзажи.

— С богом — в путь! — торопил Дубов. — Время дорого!

Мужчины, держа в руках факелы, вели под уздцы лошадей. Кони волновались, пугливо озираясь на каменные своды. Коровы шли спокойно, овцы держались кучкой вокруг барана. Ахмет и Марфуга замыкали шествие. Вещий пропадал где-то впереди, порой возвращаясь, внезапно появляясь из темноты.

Петух, очевидно, потеряв понятие о времени, похлопал крыльями и раза два пропел. Куры, потокав, успокоились, решив, видимо, что наступила ночь.

Пещера была суха и просторна. Ширина коридора, сменившего переднюю обширную часть, была уже не более трех сажен, а высота достигала примерно пяти аршин. Пол пещеры был покрыт мелким гравием.

— Странно… — соображал Георгий, — как будто здесь когда-то шла вода…

— Так оно и было, — подтвердил отец. — Но это было очень давно. Пятнадцать лет тому назад, когда мы впервые познакомились с этой пещерой, открыв ее случайно, — под ногами, помню, также шуршал сухой песок и гравий. Но когда-то по этому ходу пещеры мчался поток.

Как бы в подтверждение слов отца снизу, из-под каменного пола, доносился рокот шумно несущейся воды.

С любопытством и затаенным страхом, идя рядом с отцом, я осматривался вокруг. Люба испуганно жалась к матери. Даже Николай Дубов оставил подводу и шел, держась за оглобли своей упряжки.

— Господи! Царица небесная! — вздыхала, крестясь, Клавдия Никитична. — До чего дожили, что под землю приходится прятаться!

Фома Кузьмич зорко оберегал повозку со своим имуществом, а также приглядывал за порядком.

— Ну, как, Люба? Не очень боишься? — спрашивал я сестренку, придавая своему голосу возможно спокойный тон.

— Не очень… — голосок сестры выдавал ее волнение.

— А я так нисколечко! — соврал я, так как порядочно трусил и беспрестанно озирался по сторонам.

— Ну вот, ручей вышел на поверхность, — сказал идущий впереди отец. — Значит, прошли половину пути. В свое время мы измерили длину пещеры, коридор ее тянется примерно на три версты.

Вода журчала теперь рядом. Поток шел в углублении, вымытом водой в камне наподобие лотка. При свете факелов вода казалась расплавленной медью. В этом месте, где поток выступал наружу, коридор пещеры круто поворачивал, делал уступ. Поток скрывался в отверстии, шириной в сажень. Над жерлом подземного русла навис большой камень. Отец постучал по нему кулаком:

— Не нравится мне эта глыба. Того и гляди сорвется и завалит ход в нижний грот.

— Что же тогда случится? — заинтересовался Рисней.

— Вода пойдет по верхнему гроту, по которому сейчас едем мы.

— И путь из долины будет закрыт?

— Очевидно.

— Ну, полно! — успокоил Андрей Матвеевич. — Тысячи лет стоял камень — повременит, не упадет хотя бы еще лет тысячу.

Вскоре потянуло свежим воздухом. Кони пошли быстрей. Вещий убежал так далеко, что не слышно было его лая. И вдруг мелькнул дневной свет. Петух встрепенулся и, захлопав крыльями, опять пропел.

— Тушите факелы! — отец опустил свой факел горящим концом вниз.

Послышалось шипение. Все последовали его примеру.

— Солнце! — обрадованно крикнула Люба.

— Вот и курорт наш. Хорош? — произнес Дубов.

Перед нами, залитая солнечным светом, лежала круглая зеленая долина, похожая на огромную чашу. Крутые склоны ее поросли лесом, а вершина, словно гигантским каменным поясом, опоясывала долину отвесной стеной. Солнце стояло в зените. Голубело ослепительное чистое небо. Воздух был недвижим. Впереди блестело небольшое озеро. Прихотливо извиваясь среди лугов и рощ, тек ручей.