Михаил Смирнов - Операция «Призрак»

Москва, штаб-квартира Главного разведывательного управления Генштаба Красной армии, кабинет начальника

Шло нервное разбирательство ночного нападения на колонну, перевозившую драгоценные металлы.

— Как вообще такое могло произойти? — возмущался хозяин кабинета, комиссар Голиков. — Бой в Москве! Как здесь оказалась вооруженная диверсионная группа? Откуда фашистские лазутчики могли знать график перевозки?..

— Предположения есть, но мы будем детально разбираться, — отвечает полковник Селезнев. — Здесь больше вины НКВД…

— Мне уже звонил Нарком обороны, — нервно перебил комиссар. — Вы понимаете, что он мне сказал? И каким тоном сказал?

Полковник решил за благо промолчать.

Какое-то время молчал и комиссар.

— Какие, Сергей Михайлович, точные потери после этой акции? — спросил строго.

— Убит водитель одной из машин, ранены трое военнослужащих, один тяжело.

— Что с металлом?

— Наши эксперты сказали, что нам повезло, что везли именно платину.

— Не понял.

— Расклад такой. Температура горения при использовании «коктейля Молотова» достигает примерно 800 градусов, а температура плавления платины 1800 градусов. Поэтому, при пожаре, пока его не потушили, слитки платины практически не пострадали и сохранили форму. Если бы перевозили серебро, температура его плавления порядка 800–900 градусов, то последствия были бы плачевными. Слитки при пожаре расплавились бы и, смешавшись с другими продуктами горения, превратились в грязную массу.

— Действительно повезло, — выдавил комиссар. — Что с фашистскими диверсантами?

— Один убит, опознать его не удалось. Предположительно еще двое скрылись.

— Черт знает что!?

В кабинет стремительно вошел адъютант и вымолвил:

— Прошу прощения. На линии товарищ Берия.

— Соедините, — бросил комиссар.

Адъютант выскочил, а генерал поднял телефонную трубку. Через пару секунд вымолвил:

— Здравия желаю, товарищ Народный комиссар.

— Здравствуйте, Голиков. Страна ведет жестокую войну, на фронтах гибнут люди. А в далеком тылу, в Москве, черт знает что! Что по вашему я должен докладывать товарищу Сталину?.. (прозвучали крепкие словечки).

Комиссар напряженно слушал.

Выплеснув эмоции, Берия продолжал уже спокойно:

— Что скажет военная контрразведка по поводу ночных событий?

— По нашим данным, Абвер, противодействующий осуществлению операции «Призрак», провел диверсионно-террористическую акцию.

— Ее итоги, генерал?

— Металл нами полностью сохранен, диверсионная группа уничтожена. Мы сейчас с этим разбираемся.

— Так… Но зачем? Зачем они провели эту акцию? Ведь шансов уничтожить колонну практически не было.

— По-моему, Канарис хочет показать свою силу и значимость.

— Кому показать?

— Нам, разумеется. Но главным образом своим начальникам, а также друзьям и недоброжелателям.

Берия неопределенно хмыкнул и медленно вымолвил:

— Может быть, ты и прав, Филипп Иванович. Может быть. До свидания.

— До свидания, товарищ Берия…

— Брат Ермолай! Подъем!

Сергеев проснулся и сразу ощутил ломоту во всем теле.

— Слушай, ты там не заспался? — веселился Истомин.

— Точно, заспался, — с трудом поднимаясь, выдавил Ермолай.

— Давай просыпайся, брат. Мы прибываем на конечную станцию Лесная, что в пяти километрах от хранилища «Капля».

— Ага.

— Я тут чай сделал, давай попьем и вперед, брат Ермолай.

Сергеев спрыгнул с полки, улыбнулся.

Весело бросил:

— Спасибо, Николай Максимович. Ты настоящий друг.

— О лирике потом, давай умывайся, брейся, приводи себя в порядок. Мы должны выглядеть на все сто. Затем пять минут на чай и вперед, брат, у нас работы будет впереди немерено. Я признаю свое поражение в споре, мы ехали 44 часа.

— Нет, брат, победила дружба! — воскликнул Ермолай. — Я ведь тоже не угадал…

Шилово, Рязанская область…

Лиза Жохина много расспрашивала хозяйку о том, как и куда можно было уехать из Шилово. Мысленно она уже составила план побега из этого захолустного городка. Жаль, вот только поживиться, судя по всему, нечем было у хозяйки дома, голь перекатная…

Хозяйка ушла на свою работу. Лиза быстро и тщательно обследовала хозяйский дом. Ее предположения оправдались, ничего ценного она в хате не нашла. Увидела на комоде две пачки снотворного, хозяйка принимала таблетки после получения похоронки на мужа.

«Возможно, таблетки когда-нибудь и пригодятся», — решила Лиза и прихватила с собой.

Снова осмотрела дом.

«Надо убираться из этой халупы», — зло подумала и стала собираться в дорогу.

«Так, — задумалась, — надо взять кое-что из одежды хозяйки, пригодится в дороге, да и вообще…».

Прихватила также и пару небольших икон.

Собравшись, рассмотрела себя в зеркало. Нанесенные в Рязани травмы лица практически все сошли, да и физически она восстановилась.

Сначала Лиза решила поджечь дом. Но затем подумала, зачем ей лишний шум и внимание. Ушла тихо…

Поезд начал сбавлять скорость и вскоре остановился. Истомин и Сергеев вышли из своего кубрика в коридор. В это время капитан Лачин широко раскрыл дверной проем и изрек:

— Свобода!

Внизу на платформе стоял в шинели полковник Чивилев, начальник хранилища «Капля».

— С благополучным прибытием, товарищи, — громко изрек начальник объекта.

— Спасибо, — весело бросил Истомин. — И вам не хворать.

— Одевайтесь, товарищи, теплее, — добавил полковник. — У нас уже ночные заморозки.

— Спасибо за теплый прием, — веселился майор Истомин, надевая шинель.

Его примеру последовал и Ермолай…

Москва, посольство Великобритании в СССР, кабинет второго секретаря…

Пол Гор из своих надежных источников узнал о ночном бое в Москве. Сразу задумался:

«Что перевозили ночью в крытых грузовиках русские?.. Почему напали на конвой немецкие боевики? Ведь атака изначально была обречена на провал…».

Он не сомневался, что на военную колонну могли напасть только люди Абвера.

Гор сделал несколько телефонных звонков, в том числе и по закрытой линии.

В результате анализа полученной информации, своих раздумий и умозаключений, он решил, что это было нападение немецких агентов-диверсантов на колонну, перевозившую золотой запас России.

Гор подготовил шифрованное донесение в Лондон. В нем сообщил о ночном боестолкновении и о встрече с Энцо Мальдини (Зорием)…

— Хоть ждали нас? — весело спросил Истомин.

— Конечно! — твердо заверил полковник Чивилев. — Все замечания и по хранилищу, и по режимной территории устранены, мы готовы для лучшего приема металла.