Виктор Делль - Право на жизнь

Война — бедствие всеобщее, думал старшина, ходко шагая за своим добровольным поводырем, каждого коснулась огненным дыханием. Человеку на ней достается в первую очередь, поскольку все против него. Но и природа страдает. Страдают животные. Насмотрелся Колосов на пустыри, видел выгоревшие леса, взорванные плотины. Встречал одичавших домашних животных. Не понаслышке знал о собаках-подрывниках и прочих, вплоть до санитаров, с уважением глядел на черного пса. Откуда он взялся? Что его привело и посадило возле Неплюева? В каких переделкам побывал этот пес? Не спросишь. Спросишь, ответа не получишь. Понятливая, но ведь и бессловесная тварь.

Лес редел, становился более светлым. Подошли к Тулье. Река небольшая, течение спокойное. Вода в ней коричневая, как густо заваренный кофе. Такие реки берут начало в лесных торфяных болотах, оттого и коричневые. Берег отлогий, в зарослях ольхи, черемухи. Крапива по всему побережью. Берег изрыт окопами. Оспинами смотрятся воронки. Деревья большей частью изранены. Одни стоят без макушек, другие — иссечены осколками. По словам девушки, бои здесь шли и в сорок первом году, и совсем недавно, когда бросили немцы на партизан «дюже большое войско». Где сейчас партизаны, как их найти, Галя не знает. «Ни, — скачала она, — дядько Михайла знае».

Шли они около двух часов. Лицо у девушки раскраснелось. Устала, конечно, такую тяжесть нести, но виду не подает. Скинула дождевик. В руках держит. Сломала веточку. Идет, в такт шагам веточкой комаров, слепней отгоняет.

Прошли они берегом еще минут десять, остановились. Деревня рядом была. Слышно было — залаяли собаки. Решили так. С темнотой Галя проберется в деревню. Вернется — доложит обстановку. Неплюева оставят под присмотром Галиной мамы, сами пойдут к дому старосты. Мужик он осторожный, но Галя знала, как и чем выманить старосту из дома.

Снова Колосову пришлось ждать. Он сидел с Неплюевым на стволе упавшей ели, смотрел в сторону деревни. У ног радиста лежал пес. Странный пес. Когда девушка пошла домой, он не шелохнулся. Но стоило деревенским собакам учуять Галю, пес встал. Прислушался. Колосов отметил про себя, что на редкость много собак в Малых Бродах. Такое положение тем более казалось странным, что во многих русских деревнях их не осталось вовсе. За собак был положен налог, их стреляли и полицаи, в немцы. Так вот, пес поднялся, послушал собачий лай, рыкнул глухо, скрылся в зарослях. Вскоре Колосов услышал его голос. Пес завыл. Стихли собачьи голоса в деревне. «Ты скажи на милость», — удивился Колосов, вспомнив рассказ девушки о том, что собаки приходят в трепет, услышав этот вой. Старшина знал, что на собак нападает ужас, если в их среде попадается бешеная, но черный пес бешеным не был. Хотя бы потому, что бешеные молчаливы. Голос Черныша, как окрестил пса Колосов, обладал тем не менее магической силой. В чем тут закавыка? Спрашивал себя старшина, ответа не находил. Колосов мог строить лишь догадки. Может быть, у пса был хозяин, которого затравили собаками, теперь он мстит за него. Случилось что-то еще. Во всех случаях понять его можно. Разные ситуации встречаются на войне. Люди не всегда выдерживают.

Подумав так, Колосов скосился на Неплюева. Что с ним? Как и чем его лечить? Придут они к партизанам. И что? Отряд не госпиталь, обыкновенного хирурга может не оказаться. Что тогда?

Неслышно вернулся пес. Улегся у ног радиста. Вернулась Галя. Пришла она не одна.

— Санька Борин, — представила девушка невысокого паренька.

В темноте трудно было разглядеть лицо Борина. Колосов увидел кепку, пиджак до колен большие не по росту, сапоги.

Из рассказа девушки Колосов знал, что Санька хотя и доводится племянником «этому Лысухе», хотя и служит у Шутова, является его правой рукой, но он с первых дней оккупации за партизан, бывает в городе. Знает кое-кого из подпольщиков.

— Как там? — спросил Колосов.

— Тихо, — ответила девушка. — Мама ждет.

Санька стал рассказывать Колосову, как лучше подобраться под окна дома «гадюки Шутова», оставаясь незамеченным. Говорил солидно, с расстановкой. Получался настоящий инструктаж. Колосов забыл бы, наверное, что перед ним подросток, если б не тоненький голосок. «Ни, не углядит, — говорил Борин, выделяя букву «я». — Только бяречься надо, с косу, с угла полозть». В их распоряжении времени было немного. Июньская ночь коротка, об этом помнил Колосов.

Поднялись, пошли. Шутова выманили легко. На слова Борина о Лысухе староста по пояс из окна высунулся. Колосов схватил предателя за грудки. Оглушил противотанковой гранатой без запала. Обыскал Шутова. Нашел ключ от погреба. Связал старосту. Освободил лесника.

Из запроса начальника тылового района 17—Ц полковника Ганса Фосса.

09.06.43 г.

«…Сообщите также, какие дополнительные силы вы можете направить на уничтожение разведгруппы русских, захвата рации, радиста…»

Из распоряжения коменданта г. Глуховска майора Пауля Кнюфкена

10.06.43 г.

«…По данным службы наблюдения, сегодня от полуночи до 00.35 над Шагорскими болотами в квадрате 0476 кружил самолет. Блокируйте возможные выходы из болот. К преследованию разведгруппы русских подключите зондеркоманду 07-Т пятого управления РСХА…»

Из докладной записки капитана СС Отто Бартша

10.06.43 г.

«…Настоящим подтверждаю, что в указанном вами квадрате были замечены вспышки трех зеленых ракет с интервалами пять секунд. Таким образом русские, по всей видимости, обозначили свое местонахождение в Шагорских болотах. По сигналу с земли от самолета отделились светящиеся предметы. Слабое свечение продолжалось до приземления неизвестных предметов. Полагаю, что русские сбросили своей группе груз…»

Из докладной записки капитана СС Отто Бартша

12.06.43 г.

«…Отряд преследования, усиленный зондеркомандой 07-Т, проникнуть в означенный вами квадрат не смог. Трясина засасывает людей. Напоминаю, что с начала операции по захвату рации и радиста потеряно 39 солдат, два офицера. Поставленные цели нами не достигнуты. В настоящее время мы блокировали все выходы из болот…»

Из распоряжения коменданта г. Глуховска майора Пауля Кнюфкена

12.06.43 г.

«…С получением сего дайте свои соображения по использованию для блокады русских разведчиков дополнительных сил из состава сто сорок третьей пехотной дивизии, дислоцированной в нашем районе.

Немедленно вышлите схему блокады…»

В разведке хуже того нет, чем оказаться в тупике. Уткнешься в охранение, сквозь которое мыши не проскочить, оборвется единственная тропа в трясине, соображай, как быть дальше. Назад чаще всего ходу нету. Не от хорошей жизни разведчик в болото лезет.