Борис Тагеев - Всемирный следопыт, 1930 № 07

Есть еще две вещи, о которых необходимо позаботиться стрелку-лучнику. Первое — это колчан для стрел, второе — предохранение руки, держащей древко, от удара тетивы. Удобный колчан, подвешивающийся на ремнях к поясу, можно сделать из куска кожи или бересты. Что же касается предохранения руки от удара тетивы при выбрасывании стрелы луком, то это очень важный вопрос, особенно для человека, хоть раз испытавшего на своей руке жгучий удар. По счастью, выход из положения очень прост. Руку можно защитить куском кожи или же просто обмотать ее носовым платком.

Последний рекомендуется сложить по диагонали в узкую полоску, положить серединой между большим и указательным пальцами, скрестить концы на основании большого пальца и завязать вокруг основания кисти.

Существуют следующие правила для стрельбы из лука в цель.

1. Древко держится вертикально в левой руке.

2. Стрелок стоит на слегка расставленных ногах, при чем ступня левой ноги обращена в направлении к цели, а ступня правой перпендикулярна ей. Вся ступня левой ноги и пятка правой находятся на одной линии с целью.

3. При сильном натягивании тетивы, корпус стрелка слегка откидывается назад, а правая нога сгибается в колене.

4. Положенная на тетиву стрела придерживается между указательным и средним пальцами правой руки. Тетива натягивается средним, указательным и безымянным пальцами. Это — так называемый «средиземноморский» способ. Существуют и другие способы. Например: стрелу держат между большим, и указательным пальцами, тетива оттягивается одновременно средним и безымянным пальцами. Это — «средне-американский» способ. Есть еще «индейский» способ— стрелу зажимают между большим и указательным пальцами, а тетиву натягивают одновременно указательным и средним.

Вот и все, что можно сказать о теории стрельбы из лука. Все остальное искусство лучника познается лишь на практике.

Стрельба из лука приобретает особенно увлекательный характер, если она ведется в форме состязания между несколькими стрелками. Для этого нужна площадка от 50 до 100 шагов длиной и мишень. Отличную мишень можно сделать из куска фанеры, картона или из мешка, набитого соломой.

Для начала стреляйте в большую мишень с дистанции в 20 шагов. Старайтесь попасть в середину мишени. Постепенно, по мере приобретения навыка, отодвигайте дальше мишень до тех пор, пока это позволит дальнобойность ваших луков.

Кроме стрельбы в цель, можно состязаться на дальность полета стрелы или на быстроту, с которой стрелок может пускать стрелы. После основательной практики лучник может испытать свое искусство на охоте. Застрелить из лука утку очень лестно… конечно, при том условии, что это будет дикая утка, а не домашняя…

Иметь скворца было моим давним желанием. Ловить старую птицу весной я не стал (хотя поймать в это время скворца очень легко), так как они почти не переносят неволи весной, а если и выживают, все же остаются дикими. Поэтому счел лучшим взять птенцов. Не желая портить отношений со скворцами, живущими в скворечниках у дома, я решил взять птенцов из гнезда в лесу.

Такое гнездо с птенцами было у меня на примете. Оно находилось в дупле старой осины, метрах в десяти над землей. На стволе дерева до дупла было только два сука, и много пришлось попотеть, карабкаясь и цепляясь руками и ногами, пока я достиг цели. В дупле было тихо, рука моя проходила в него не дальше запястья.

Пришлось расширить отверстие под крики уже прилетевших родителей, собравших с собой не только соседних скворцов, но и дроздов и иволг. Все это пернатое население возмущалось моим разбойничьим поступком, кричало на весь лес, а некоторые смельчаки без страха пролетали над моей головой. Повиснув над верхушками молодого подлеска, уцепившись левой рукой за обломленный сук, я ножом в правой руке расширил леток.

Тесно прижавшись друг к другу, замерли на дне дупла пять черных, совсем уже оперившихся скворчат. Возраст их меня немного огорчил, потому что птенцы эти научились уже различать добро и зло, но все же я крикнул вниз брату, чтобы он подтянул мне на веревке (конец которой я заблаговременно захватил с собой и сбросил через сук вниз) ведерко, в чем я думал благополучно спустить их на землю. Птенцы опередили меня: один за другим они быстро выскочили из дупла и неуверенным полетом разлетелись во все стороны. Три из них тут же были окружены стариками и уселись на дальних осинах, а два самых младших не удержались на слабых крыльях и опустились тут же на землю. Они с удивлением и испугом смотрели на меня, когда я, весь исцарапанный, изорванный, держал их в руках.

Скворцов поместил в своей летней квартире (в беседке, в саду).

Они дичились, летали по комнате и прятались под постелью на полу. Пришлось посадить их в клетку.

По приходе я пробовал кормить скворчат, но они не имели ни малейшего желания принимать от меня муравьиные яйца.

Так прошел вечер и половина следующего дня. Скворцы отказывались принимать от меня пищу, и я решился на последнее средство, и оно помогло. Я стал кормить их насильно. Эта процедура была очень неприятна птенцам, и на пятый раз, когда я поднес им на гусином пере корм, они стали клевать, а также и подбирать падающие личинки. После этого дня приручение скворцов пошло быстро вперед, и также сильно возрос их аппетит. Скворцы с’едали в день десять спичечных коробок муравьиных яиц, и первые две недели им этого было мало.

Очень потешны были скворчата, когда хотели есть. При моем появлении они начинали кричать, тянулись ко мне через клетку, успевая в это же время хлопать крыльями и драться между собой. На пищу первое время они набрасывались жадно, мгновенно распределяя ее по своим желудкам.

Характер этих птиц был самый живой. Рано утром, когда еще солнце не показывалось из-за горизонта, скворцы просыпались, переговаривались друг с другом и принимались за какое-нибудь дело: обдирали подстилочную бумагу с выдвижного дна клетки и, по кусочкам просовывая между проволокой, выбрасывали ее вон; за ней шли туда же жердочки. Превратив в хаос все содержимое клетки, скворцы обыкновенно принимались за шпалеры (клетка висела на стене), умудряясь оторвать их, просовывая носы за пределы клетки. Когда задранный кусочек шпалер отдирался большим лоскутом, скворцы схватывали его сообща, и если ее хватало у них сил оторвать, старались сделать это тяжестью своего тела. Нельзя было без смеха смотреть, как две неуклюжие птицы, уцепившись клювами за кусок бумаги, висят, болтая ногами и крыльями, пока не падают вместе с оторвавшейся бумагой на дно клетки. Отвоеванный кусок шпалер немедленно разрывался на мелкие кусочки. Иногда птенцы не рассчитывали своих сил, бумага разрывалась пополам легко, и они с кусками бумаги в клювах падали вверх тормашками в разные стороны. Набезобразив вдоволь, скворцы вспоминали про меня и поднимали крик, пока я не просыпался.