Саймон Хиггинс - Глаза зверя (ЛП)

Три ночи он лежал на спине с полночного звона в храме до рассвета и смотрел в потолок, думая о том, какая проверка его ждет, пройдет ли он ее. Теперь все было позади, и он с радостью выполнил приказы брата Орла: «Возвращайся в комнату. Отдыхай день и ночь. Приготовь предметы и одежду для первой настоящей миссии».

Вдали, за тонкими деревянными стенами и бумажными раздвижными дверями раздавался голос брата Орла, но слова было не разобрать. Они доносились из маленькой кухни монастыря вместе с шипением сковороды и запахом чуть поджаренного лука. Он услышал голос Цапли. Ее тон был удивительно резким. Тень встал и потянулся, в животе урчало, и он отметил, что ужин приготовили вовремя.

Он посмотрел в узкое окно высоко на стене. Снаружи было уже темно, он упустил шанс совершить вторую фурубэ за день. Тень вздохнул. Сутра должна быть произнесена, чтобы успокоить, каждое утро и вечер перед тем, как действовать.

Он криво улыбнулся. Его предупреждали не пропускать сутру, это могло стать плохой привычкой. Но если он пропустит ее сейчас, лишь в этот раз, а наверстает чуть позже, кто узнает? Нужно было опередить Паука на кухне, ведь тот мог проглотить одного или двух борцов сумо.

Тень отодвинул дверь и выскользнул в темный коридор, следуя за заманчивыми запахами. Теперь имбирь, кедровые орешки и редька оказались на горячей сковороде. Такого пира не было давно. Он был в двух шагах от двери кухни, когда услышал, как Цапля произнесла его имя. Тень Луны замер, надеясь, что она с Орлом слишком заняты разговором, чтобы услышать или ощутить его присутствие в коридоре.

- Ты всегда стараешься его защитить, - услышал он мягкий голос Орла. – Может, потому что ты нашла его брошенным в то утро.

Тень луны присел, едва дыша, чтобы их острый слух не уловил его. Он повернул голову на бок и разомкнул зубы, чтобы слышать лучше. Ответ Цапли был спокойным, но в словах звенела тревога.

- Перестань, Орел. Разве все мы не полюбили его сильнее, чем стоило? И моя тревога… не материнская, а профессиональная.

- Ты слышала отчет Паука о последней проверке Тени Луны. Он тоже сильно мягок к нему? Да, он считает мальчика младшим братом, но его мнение в таком деле важно. Талант Тени Луны исключителен, а теперь у него еще и отточенные навыки. Юный или нет, но он может разобраться с горсткой хороших самураев, а в одиночку, возможно, одолеет даже шиноби. Не забывай, как мы работали над ним. Ты ошибаешься. Он наш шедевр, и он готов.

- Я не сомневаюсь, что его навыки готовы, - тихо сказала Цапля. – Но он – нет. Это наша ошибка: он почти не пробовал жизнь, мир. Он знает мало людей. Его сила впечатляет, да, но отсутствие опыта опасно. Это слабость, и это может…

- Привести к его падению? – Тень услышал, как Орел высыпает что-то со сковороды в миску. – Я сказал, что он сможет. Он справится и вернется живым. По двум причинам. Ты забыла, что предсказала Белая монахиня, когда указала на него среди других сирот, хотя тогда он был маленьким и болел?

- Конечно, нет, - прошептала Цапля. – И она не ошиблась насчет его связи с животными. Что за вторая причина?

Тень придвинулся ближе к двери, он был взволнован. Белая монахиня! Паук рассказывал о необычной буддийской провидице, она приходила в Орден раз в несколько лет, и у нее были древние знания, названные проницательностью. Такие люди могли видеть истинную сущность незнакомца или замечать то, что приготовила им судьба. Его выбрали из-за нее?

Орел за дверью раздраженно вздохнул.

- Вторая причина? Я сказал, что он справится, потому что он должен. Наших агентов теперь ждут сложные миссии. Это задание предназначалось не ему, ты знаешь сама. Но нам нужно лицо, которого враги не знают, да, это задание для более опытных, а Тени стоило дать что-то проще. Но ты знаешь, что тот, кого мы выбирали для миссии, судя по отчету, сильно ранен, может не дожить до следующей недели. Мы загнаны в угол, но если Белая монахиня не ошиблась в нем…

- Ты глава Ордена и дорог моему сердцу, - медленно сказала Цапля. – Прошу, услышь мое предупреждение. Отправлять его на это задание, когда его опыт похож на тень, все равно, что ставить чашку для чая на край колодца.

Орел фыркнул.

- Нам остается лишь надеяться… - он резко замолчал. Тень Луны услышал шелест ткани и бесшумно развернулся. Он поспешил в свою комнату. Он закрыл свою дверь, и тут отодвинулась дверь кухни.

- Это был он? – услышал Тень шепот Цапли. – Как мы его не услышали? Мы так увлеклись спором?

- Я говорил тебе, что он хорош, - проворчал Орел. – Кто еще мог бы подслушать нас? Видишь? Он готов.

Глава третья:

Новые лица на Персиковой горе

Серебряный Волк расхаживал по пустой комнате. Его руки были сцеплены за спиной, военачальник опустил голову, бормоча мысли вслух.

Его новая команда будет тут с минуты на минуту. Знатоки. Но смогут ли они работать вместе? Они были странными. Начнут ли они ссориться еще до того, как встретятся с врагами? Операция дорого обойдется. Один особый наемник мог обойтись ему дороже всех остальных…

Серебряный Волк остановился и повернулся к двойным раздвижным дверям.

Свет лился из широкого окна в другом конце длинной комнаты, во дворе замка звякали острые боккены, деревянные мечи для тренировки.

Возле окна висела броня Волка на деревянном шесте в форме Т. На горизонтальной балке рядом с броней висели для любимых меча.

В трех шагах левее от брони стояла толстая планка белого дерева между полом, покрытым тростником, и подоконником.

Он смотрел на военную маску из кожи, где изображалось страшное оскалившееся лицо. Одна секция на груди его брони изображала ребра, крашеная кожа была прицеплена к медным выступам. С мелочами, сильная и подвижная броня его должна была восхитить его гостей. Серебряный Волк фыркнул.

В последние месяцы долгой гражданской войны, когда сильнейшие лорды соперничали за власть в Японии, он доказал себя своим благородным предшественникам, показал бесстрашие в бою. Серебряный Волк вел своих людей под знаменем Токугава, он помог сокрушить врагов Сёгуна, дал ему власть над всей землей. И какой была награда? Она не совпала с обещанием, из-за которого он так отважно сражался.

Будущий Сёгун обещал, что когда земля будет под его правлением, Серебряный Волк будет руководить вторжением на корейский полуостров. Как любимый капитан Сёгуна он бы расширил границы империи, вырезал бы имя его клана на камнях чужих замков, где его навсегда запомнили бы завоевателем. Какая ложь! Вместо этого ему дали небольшой сундук золота. А с ним сообщение, что раскалило его. Адский указ.

Вскоре после победы новый Сёгун начал внедрять новое видение, как он это называл. Мечта о новой мирной Японии, королевстве искусства и процветающей культуры… как сад цветов, как писалось в указе. Мир равновесия, что не трогает соседей, но и не впускает никого к себе, как, например, тех варваров издалека, что пытались повлиять. Серебряному Волку и его союзникам приказали забыть прошлое. Немыслимо! Забыть их гордость? Забыть то, для чего была эта броня?