akchiskosan - Рики Макарони и Наследники Врагов

— А что об этом думает твой друг Джимми? Он одобрил твое решение? — спросил парень.

— Поттер мне не указ, — разозлилась Рози.

«А ты мне не указ», — подумал Рики.

— Неужели женщинам обязательно носить побрякушки? — проворчал он.

Рози резко выпрямилась и отпрянула от него.

— Ах нет, значит? Ну ладно, хановщик, — и растворилась в толпе, будто ее и не было.

Скоро она вернулась. Усевшись на подлокотник, девчонка принялась демонстративно лопать лягушку, медленно, с удовольствием откусывая от нее маленькие кусочки.

«Надо продержаться. Не стану же я от нее бегать», — сказал себе слизеринец и отвернулся. Малявка тут же пересела. Он уставился в пол. Она зачавкала громче.

Терпения у Рики хватило примерно минуты на две, и за этот короткий период парень перенес и несколько приступов тошноты, и отвратительную слабость, и пару стойких порывов совершить убийство. Рози было до лампочки, что у нее во рту дрыгаются лапки и все прочее, а для Рики это было ужасно. Он подозревал, что на его лице отражаются все его чувства, свидетельствующие о душевной слабости, и потому в итоге все же удалился — как он надеялся, элегантно и с достоинством, дабы не доставлять ей удовольствия наблюдать за своими мучениями.

В спальне шестикурсников Тиффани в компании Доры возилась с котятами.

— Ты не подержишь его, вот так? — тут же попросила Тиффани. — Может, я попробую остричь ему ногти? Говорят, если рано приучать, они потом не возражают.

— Что-то я сомневаюсь, — проворчал Рики.

Хорошенькие питомцы Тиффани только усиливали отвращение к действиям Рози. «Ну почему, Боже мой, — вопрошал парень, — почему эта девчонка такая противная? Все-то ей дай». Он знал, Дора заметила, что он как будто бы разговаривает сам с собой, но ей надо было отвлекать Моргану, поэтому она пока ничего не сказала.

Из затеи Тиффани ничего не вышло, но она не расстроилась.

— Корм для котят заканчивается, — констатировала Дора. — Пусть пришлют из дома.

— Надо Генри сказать, — нахмурилась Тиффани. — Оставь, Ричард, пусть себе играют. Пойдем?

— Вы идите, я скоро, — улыбнулся он.

Когда Рики, пересилив себя, вернулся в гостиную, мисс Гойл сидела на прежнем месте с тем же количеством мерзкого лакомства и неотрывно следила за входом. Заметив его, тут же начала чавкать. Но в это время его позвали ребята, а там поблизости свободных мест, к счастью, не было.

Но Рики поминутно оборачивался; Рози оставалась на посту, по-прежнему чавкая. Он же, словно загипнотизированный кролик, не мог заставить себя прекратить подсматривать за отвратительным зрелищем.

— Что ты бормочешь? — обеспокоено спросил Лео.

— Ричард, ты, часом, не тронулся? — непочтительно поинтересовалась Тиффани.

А в голове Рики вертелась строчка из какой-то песни, названия которой он не помнил.

— «Любой ценой — вперед», — процитировал он. — Теперь я понимаю, что это такое.

Большинство одноклассников не слушало его, занимаясь своими делами. Однако Дора и Лео тоже нашли глазами драчливую первокурсницу. Сочувствия Рики, впрочем, не дождался даже тогда, когда ближе к отбою лучший друг попросил «объяснить нормально», что происходит. Услышав про требование дать медальон, Дора мрачно фыркнула.

— Она решила допекать меня этим, — сообщил Рики, чувствуя себя премерзко от того, что он, по сути, ябедничает. — Я не знаю, что делать. Не бежать же к Снейпу…

То, что именно этого ему и хотелось, парень старательно скрывал даже от себя самого. Однако самое простое решение проблемы, как Рики уже убедился, не всегда бывает приемлемым и, главное, действенным.

— Не надо, — согласился Лео. — Если вмешается завуч, это только добавит ей куража. Она вообразит себя звездой, скорее всего. Незачем надоедать профессору Снейпу из-за такого пустякового дела.

Рики не находил слов, чтоб возразить так, как ему хотелось.

— Даже не знаю, как показать ей, почем фунт лиха, — задумалась Дора.

— Эти ее лягушки, — вздохнул Рики, зажмуриваясь.

— Дело не в них!!! У тебя фобия пожирания шоколадных лягушек, — отрубила Дора. — И Мерлин свидетель, Рики, это уже твоя проблема, а не Рози Гойл.

Больше Рики ничего объяснять не пытался. Не заставишь же других пережить собственные чувства. Кажется, он начал понимать парня, который петлял по улице, лишь бы только не встречаться в собакой Дан.

Впрочем, при желании — а оно у Рики, безусловно, нашлось — он сумел найти в сложившейся ситуации и плюсы. На фоне зловещего образа Рози Гойл теперь, пожалуй, и Назойлик казался мелкой неприятностью. И слизеринца ничуть не взволновало, что накануне Хогсмида приехал крестный отец.

Но в этот раз дядя Гарри не только не встретился с Рики, а, похоже, вовсе не вспомнил о его существовании. Глава попечительского совета прибыл в школу, будучи озабочен жалобами на собственного сына.

— Профессор Снейп утверждал, что Джим просто привлекает к себе внимание, и потому не может сосредоточиться на уроке, — рассказал Артур, перекинувшись парой слов с дядей Гарри. — Ну, насмехался, будто это фамильная черта Поттеров.

— Дядя был очень расстроен, когда уезжал. Мне не нравится то, как Снейп настроен против мальчишки, — выразил обеспокоенность Эдгар. — Это даже странно. Кто бы поговорил с ним.

Рики мог бы объяснить, что это не имеет никакого значения, что если профессор Снейп за свою долгую жизнь не вправил мозги себе сам, то этого никогда не произойдет, и что оба старосты при всем желании не в состоянии повлиять на ситуацию.

— Джиму полезно, что иногда его одергивают, — примирительно произнес он вместо этого.

— Это «иногда» повторяется каждую неделю! — рассердился Эдгар, после чего Рики счел за благо уткнуться в учебник и добросовестно зубрить, и при первом удобном случае смылся из библиотеки.

В пустом классе астрономии было прохладно и пахло пылью. Рики раньше этого не замечал; впрочем, кажется, тут недавно вымыли пол. Он прошелся между парт, посидел на последней, заглянул в телескоп и ничего там не увидел, поскольку аппарат не был настроен.

Усевшись на парту, Рики задумался, почему его, в сущности, так беспокоит ситуация с Джимом Поттером, ведь, в отличие от Эди, он не был кузеном несносного мальчишки. Но, в отличие от того же Эди, он, Рики, знал слишком много, и не мог не задумываться, что в его руках достаточно нитей, чтобы попытаться изменить некоторые факты. Разумеется, он не обязан был этого делать; естественно, многое его не касалось. И все же возникший в душе дискомфорт безошибочно сигнализировал, что уклонение от действий — это как-то нехорошо.

— Надеюсь, ты не прячешься? — разлился по пустому классу знакомый голос. Рики не шевельнулся — казалось, он спит и видит действительно волшебный сон. Во сне возможно все… Но, когда в спину стукнул кусочек мела, пришлось вернуться в реальность.