Эдуард Поляков - Хозяйка мертвой воды. Флакон 1: От ран душевных и телесных

Когда до ровного строя осталось метра четыре, он встал на четвереньки и начал помогать себе руками, не отводя взгляда от напрягшихся защитников. На этот раз никто не стал выпрыгивать из строя, пытаясь сбить его второй раз. Видимо тот воин понял, что дважды такой трюк не пройдет.

Сом немного замедлился и теперь его смогли догнать остальные женихи. А это значительная прибавка. Парни рассредоточились по склону, ища брешь в обороне. Один ловкий звериный рывок вперед и в руках Сома оказался ближайший, не успевший отскочить защитник Другие всем скопом бросились на Сома. Парню ничего не оставалось, как только одной рукой отбиваться от града ударов и при этом стараться удержаться на склоне.

Увлекшись потасовкой, защитники упустили несколько парней и те прорвав первую линию обороны, помчались к следующему строю и уже вовсю дрались там. Четверо человек пытались сбросить Сома со склона, но казалось он врос в него словно дерево корнями.

Кувыркаясь и матерясь на скивском, со склона летели защитники и женихи. В основном конечно женихи падали из-за того, что им посчастливилось встретиться с тем бравым легионером, которого поставили в строй защитников в последний момент перед боем. Ловкий и жилистый боец казалось был, самой главной преградой для штурмующих. Остальные защитники скорее пришли сюда для массовки.

Воспользовавшись хаосом и предоставленным преимуществом, Сом умудрился схватить за ноги стоявших над ним защитников и словно мешки с зерном, стащить их по крутому склону, отправив в кратковременный полет с холма.

Те кто пытался не отдавать невест, не выстояли перед Сомом. Вернее сказать, выстоял только один. Тот легионер, вытирая разбитую губу и свернутый набок нос, стоял намертво, озираясь взглядом хищника на подступающих к нему, но не решающихся напасть женихов. Парней было шестеро на его одного, но признавать своё поражение он не собирался.

Не в традициях скивов бить всемером одного, поэтому парни отошли благоразумно, уступив право поединка богатырю из селения росомах. Такое решение принято было без слов. Когда Сом шагнул вперед, вытирая об грязную испачканную рубаху содранные до крови ногти, которыми он цеплялся за покатый склон.

Все было уже решено, женихи победили, как того и следовало ожидать. Невесты бросились к ним, чтобы осмотреть раны и обнять. Нерешенным остался лишь один вопрос — кто выиграет в поединке?

Легионеру у защитников следовало бы отступить и признать, что парни достойны и могут за себя и своих невест. Но нет, этот сдаваться просто так не собирался. Неведомо почему, он твердо решил биться с Сомом до конца. Ну а росомахе не позволяла отступиться уязвленная гордость.

За свою жизнь Сом не помнил такого, чтобы кто-то не то что победить, а просто мог его свалить его с ног. Никого, кроме отца, но и то лишь потому, что на отца он не мог поднять руки, как бы тот его не охаживал его с самого детства коромыслом или широким ремнем.

Хельга не отрывала взгляда от сражения. Храбр все еще ругался и пытался отобрать у неё свои очки.

— Лан, тебе не кажется, что Сом может и проиграть? — спросила она гончара. Ответа не последовало.

Повернувшись к сидевшему неподалеку другу, она заметила, как тот уснул, пригревшись на летнем солнце обнимая подушки. С его губы прямо на золотую вышивку бархатных подушек тянулась вязкая и прозрачная ниточка слюны. Девушка улыбнулась, парень не спал всю ночь и его просто разморило.

— Не мешай, Пусть поспит, — сказал ей сидящий рядом с Ланом Пересмысл.

Желание отомстить Лану у Хельги было велико, но по просьбе старика, она отложила его на потом. И снова вернулась к созерцанию поединка и поеданию засахаренных яблок.

Асю силком отвели в сторону, освобождая пощаду на холме для красивого боя. Сейчас решится дилемма, кто может именовать себя истинным «царем горы».

Сом могуч и крепок, словно медведь в самой поре, а его противник ловок и быстр, словно дикая рысь. Даже глаза ярко-желтого цвета. Оба бойца пострадали в предыдущих схватках. У Сома был разодран в кровь локоть и кровили содранные ногти. А на груди, сквозь разодранную рубаху, виднелись лиловые синяки. У легионера был неестественно свернут набок нос, рассечена губа и бровь.

Сом встряхнул руки и начал наступать. Его противник пошел к нему на встречу крадущимися шагами кошки. А дальше, рывком сократил дистанцию и попытался схватить неприятеля, но того в одно мгновение не оказалось на месте. Атлетичный боец одним резким рывком ушел за спину, а затем ударил под колено локтем. Сом зашипел от боли и упал, загребая руками воздух там, где находился неприятель. Но того снова уже не было.

Его противник, боец в кожаной броне, украшенной стальными накладками, уже стоял с другой стороны, а через мгновение пнул в плечо, потерявшего равновесие жениха Аси. Сом не упал только благодаря тому, что успел подставить под удар мускулистую руку.

Бой прибавлял обороты. Все выглядело так же как в старинной притче про Давида и Голиафа. только вот с одним отличием. Голиаф был из рода росомах и хоть и стоял на одном колене и опирался одной рукой о землю, второй успел ухватить за пояс верткого и ловкого противника. И этого оказалось достаточно. Юркий, как черт, но все же зажатый в стальную хватку боец старался разжать и вывернуть пальцы Сома. Богатырь из Звериного полесья разминал ушибленную ногу, не обращая внимания на град ударов по своей руке.

Наконец твердо встав на обе ноги, Сом медленно, отвел кулак, больше походивший на молот и что было сил ударил в грудь своего оппонента.

Локач проиграл еще в тот самый момент, когда позволил Сому схватить себя и сейчас открывал рот, пытаясь вдохнуть обратно выбитый из легких воздух стоя на четвереньках.

Но Сому этого показалось недостаточно. Схватив за шиворот и штаны своего обидчика, он спустил его с горы.

Упав в начале штурма с холма Сом потом сильно припадал на одно колено и прикладывал руку к груди. Он улыбался Асе и ликующей толпе.

Тут же на площадку был вынесен стул для победителя, которым он пренебрег и уселся прямо на сырую и прохладную землю. Ликующие люди подходили и хлопали храбреца по спине. Тот морщился и иногда улыбался своей искренней и глуповатой улыбкой.

Хельга сняла очки вернула их наконец Храбру. Краем глаза она заметила, как тот богато одетый старик, что очень живо беседовал с ведуном Пересмыслом, сейчас выговаривал что-то к поверженному и сидевшему у подножия холма противнику Сома. При этом он совсем не смущался смотревшей на него толпы и сильно жестикулировал, явно выражая свое недовольство. Вот только почему, не понятно. Мужик бился достойно, не смотря на проигрыш. и если бы не счастливый случай, наверняка победил бы росомаху.