Сергей Беседин - Охотники за пармезаном

Вот сколько себя помню – апосля смерти Сталина всю дорогу так и мучаемся. Порядка нетути! То всенародный клич: поезжайте все на целину! Поехали. Не успели толком расковырять землицу – опять всенародный клич: пошли все на хрен с целины! Ладно. Потом срочно давай кукурузу сеять. Посеяли. Не успела эта кукуруза еще до конца перемерзнуть – новый клич: бросай кукурузу, берись за огурцы и другие сельхозкультуры. Выдвинули лозунг: Броз Тито вредитель и американский шпион. А через год уже этот Броз к нам приезжает, и наш Никита принародно с ним лобызается.

Опять же, водка. Не успеешь к цене два восемьдесят семь привыкнуть – тут тебе три шестьдесят две. Только три шестьдесят две мысленно переваришь, а она – уже четыре двенадцать. Но это все чепуха и мандрагория по сравнению с тем, что Миша Горбачев затеял. Вот это был путаник так путаник! А уж чего Борис Николаевич накуролесил – я вообще молчу. Так у рабочего человека совсем опухоль мозга может приключиться. От всех этих поворотов в генеральной линии партии.

Вот и стоим уже пятьдесят лет враскорячку. Ни в коммунизьме, ни в социализьме. Ни в плюрализьме, ни в капитализьме. Ко всему еще и пиво запрещают. А ведь мне уже 74. Я устал враскорячку. Колени подгибаются. Присесть бы надобно, пивка попить. Однако только присядешь спокойно, тут же какой-нить держиморда рядом оказывается. Тут, говорит, сидеть с пивом не положено. Поднимайся, дед, и двигай дальше. Эхе-хе… так и бреду по жизни, как Вечный Жид. А што делать? И кто виноват? И кому щас на Руси жить легко?

Иван КУВАЛДА, радетель за благо народное

ЧАЙКОВСКОГО – К ОТВЕТУ!

От редакции:

«Не пора ли нам замахнуться на Петра, значится, эээ… нашего Чайковского», – с такими эпохальными словами наш блестящий колумнист Иван Спиридонович Кувалда принес в редакцию свою очередную рукопись. Уши его при этом горели рубиновым светом, а глаза блуждали автономно друг от друга, словно у мадагаскарского хамелеона. Видно было, что человек сильно ушиблен культурой. Плоды этого ушиба Иван Спиридонович и демонстрирует сегодня на наших страницах.

***

Тут давеча Государственная дума приняла постановление по Большому теятру. Что-то насчет спектакля с названием, которое я не запомнил. То ли «Дети Перельмана», то ли «Внуки Циперовича». Я, конешно, не знаю, из-за чего весь сыр-бор разгорелся. Я вообще плохо во всей этой опере-фуопере понимаю. Во всем этом оппортунизме и ренегатстве. Но раз партия и правительство сказали, что там сплошная сальность и жеребятина – значится, так тому и быть. Словом, не смотрел. Но осуждаю.

Короче, я тоже решил через прицел идейности глянуть на наш местный балетный теятр. Тем более, что ни разу там раньше не бывал. Выкорчевать оттуда ростки пошлости и бездуховности.

Прихожу. Сначала отстоял полчаса туда, где польты собирают. Потом прошелся по первому и второму этажам. Ну что хочу сказать? Буфет справный, с полным ассортиментом закусок холодных и горячих. Сортир тоже богатый, все ручки на дверях позолоченные. И не подумаешь, что это на самом деле – берлогово диссидентов. И что здесь разврат угнездился. Постановка называется «Лебединое озеро». Это сразу мне показалось подозрительным. Буржуазное какое-то название. Нет чтобы назвать просто, по рабоче-крестьянскому: «Воробьиная лужа» или там «Утиная запруда».

И вот я сажусь на балконе в четвертом ряду. И достаю для вящей остроты зрения свой сорокакратный морской бинокль, который я припер со службы в 1952 году. Соседи шикать начали: «Ты бы, дряхлая руина, еще телескоп с собой притаранил! На треноге!» Ничего я не сказал этим несознательным людям, только навел резкость и стал за представлением следить.

И сразу же срам углядел. Да такой, что меня ажник в пот бросило. Прынц-то главный у них в бабских колготках пляшет! Словно извращенец какой. А все хозяйство под этими колготками бугрится очень уж безобразно. А ведь в зале дети, старики, сотрудники внутренних органов! Но это еще что. Выпрыгивает на сцену девка. Под названием Одета. Не знаю почему. Сама-то, наоборот, скорее раздета. Юбка на ней такая, которая торчком стоит. Даже женские придатки не закрывает. И начинает эта потаскуха около прынца кругаля выписывать. Причем радиус все меньше и меньше. И тут прынц хватает ее за самое не балуйся и подбрасывает эдак игриво. Всю излапал без остатка. Стыдобища-то какая! А вслед за тем выбегают еще четыре лебедя тоже в исподнем и начинают показывать всему народу филейные части.

Не мог я больше на такую Гоморру глядеть. Встаю во весь свой могутный рост – один метр восемьдесят пять сантиметров – и кричу им с балкона: «Вы чего делаете, паскудники! Собачью свадьбу при народе устроили!» Те, конечно, оторопели от моей пролетарской прямоты. Прынц Одету уронил. Лебеди друг об друга поспотыкались. Дирижер в обморок упал. А я с гордым таким, независимым видом встал и вышел из этого вертепа, из этого так называемого теятра.

Разве ж это культура? И в наше время такое народу показывать? Нет, чтобы поставить сурьезный, нужный балет из современной жизни. И название дать ему такое матерое, увесистое. Например, «Монетизация льгот». Или «Выборы в Госдуму». А главным действующим лицом сделать, конечно, Владимира Владимировича Путина. Само собой, без всяких пачек и колготок, в строгом деловом костюме. А вокруг него пусть уже пляшут свое па-де-де товарищ Фрадков и остальные члены правительства. Слиска даже фуете может станцевать. Так что ежели чего – обращайтесь, уважаемые композиторы, к Кувалде за либретой.

Иван КУВАЛДА, теперь уже и заслуженный теятральный критик

ГОСПОДА БРЮХОНОГОВЫ – НАМ НЕ ТОВАРИЩИ!

От редакции:

Сегодня наш культовый автор, почетный значкист Иван Спиридонович Кувалда делится своими сомнениями по поводу грядущих выборов в горсовет. Мы долго думали, ставить ли это произведение в печать? Корректно ли это? Поймут ли доярки и не обидятся ли фрезеровщики? Конечно, вертикаль власти у нас крепнет день ото дня, но не опередил ли Иван Спиридонович свое время? А потом решили, что его точка зрения тоже имеет право на публикацию.

Грядут, грядут выборы в горсовет. А, собственно, на кой?

Во-первых, раньше были выборы так выборы. Ровнешенько в шесть утра под окном врубался репродуктор. И несся из него гимн Советского Союза: «Однажды в студеную зимнюю пору сплотила навеки Великая Русь…». Более точные слова забылись уже за давностью лет. Я сразу же вставал, делал производственную гимнастику, брился и тут же на участок – очередь занимать. В одной руке – паспорт, в другой – гармонь. Завсегда на выборы гармонь с собой брал! Иду по улице и наяриваю. Некоторые, конечно, удивляются, кто-то у виска крутит: трекнулся, что ли, дедуля? А мне до фонаря. Я еще и пою. Нам Сталин, мол, дал стальные руки-крылья, а вместо сердца пламенный мотор… И все такое прочее. Прихожу на участок. Там уже колбаса по 2.20, пончики с повидлом по 6 копеек, водка по 2.87. Очередь, само собой. Энтузиазьм масс! Кому-то пончиков не хватило, другому ногу отдавили, третьему в морду дали. Веселье и хохот царят повсюду!