Сергей Беседин - Охотники за пармезаном

Арбеньев посмотрел на него с сарказмом.

– А ты знаешь тайные пружины эквадорцев? Что это за люди вообще? Каков у них менталитет?

– А, – отмахнулся Тихманский. – Что в них особенного. Примерно как испанцы, только еще ленивее. Все у них «маньяна», просто так лишний раз не почешутся. Ну, и, как любые латиносы, обожают социализм. Ждут пассионарного лидера, который придет и опустит американцев и устроит к общей радости уравниловку. Любят мате, листья коки, Боливара и Фиделя. Типичная банановая республика, словом. Нас они будут рассматривать как гринго, чужаков с долларами, легкую добычу, которую можно облапошить. Но легкой добычей должны оказаться они!

Тут Тихманский застыл. Его озарило.

– Да! Мы приедем и подарим им майки с Че Геварой. Вручим гаванские сигары. Наймем местных музыкантов, которые будут петь революционные песни. И станем для них своими. Адью, я побежал заказывать майки!

ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ

После бюджетных домов друзья занялись строительством домов жилья посолиднее. Одним из первых, если не первый, Тихманский придумал строить в Москве жилые кондоминиумы, с бассейнами, фитнес-залами, хамамами, зимними садами, автомойкой и мини-пекарней на первом этаже. Вспомнив верблюда Боню, он организовал в пределах кондоминиума контактный зоопарк с ламами, горными баранами, оленями, кроликами и белками. Арбеньев с присущим ему мрачным чувством юмора предложил назвать кондоминиум «Ноев ковчег». Мысль эту при здравом размышлении Тихманский отверг.

– Кощунство это, – заявил Тихманский. – Оставь библию в покое.

– Ну при чем тут библия, – уверял Арбеньев. – Наоборот, будет ощущение надёжности, твердыни. Наш жилой комплекс не тонет!

– У русских людей свои понятия о том, что не тонет, – оборвал разговор Тихманский. – В названии нужно что-то золотое. Чтобы было по-богатому. Наш человек любит, когда по-богатому. Так же, как араб или цыган. Погляди на интерьеры Брынцалова или Кадышевой. Вот к чему стремится народ, вот чего он втайне жаждет! Даже в советское время распространена была жалкая имитация богатства – чешский хрусталь, фарфор с японочками, ковёр на стене! Ковров уже нет, а желание пустить пыль в глаза осталось!

– Золотой ключик, – подсказал Арбеньев.

Откуда-то из детства, из глубин подсознания, вспомнилось, как маленький Эдик Тихманский лежал на животе, на полу, и самозабвенно листал «Буратино», мечтая заполучить собственный театр. Карабасом-Барабасом он уже побывал, остался только золотой ключик. Тихманский горько усмехнулся.

– Пусть будет золотое и геральдическое, – решил он. – Одно здание будет называться «Золотой Лев», другое – «Золотой Орёл». Кстати, у меня отличная маркетинговая идея. Всех, кто вложил больше миллиона долларов, мы будем принимать во дворянство! С титулом и сертификатом!

Надо сказать, что и со «Льва» и с «Орла» он получал впоследствии двойную выгоду – при строительстве и при дальнейшей эксплуатации, так как его Bon Realt Division одновременно был управляющей компанией. «Вы вносите только таксу за обслуживание и забываете о всех своих проблемах», – кричала реклама, умалчивая, однако, что такса тоже была проблемой и составляла около двух тысяч долларов в месяц. К концу 2008 года смешные ранее две тысячи превратились для многих в непосильное бремя.

– Не платят жильцы после кризиса. Точнее, жилички, – озабоченно сообщил Арбеньев. – Особенно один подъезд. Мы его называем между собой «подъезд брошенных жён». Дело в том, что там живут в основном дуры-блондинки, которым мужья, или чаще, любовники эти квартиры подарили. И вот после начала кризиса, после всей этой чехарды, мужчины их побросали и уехали в теплые края. Хорошо, если у какой-то остался бутик или салончик красоты. А ведь у основной массы ни черта нету. Выселить мы их не можем – жильё в собственности. Ну вот на нескольких для острастки в суд подали. А толку-то от этого суда…

– И что обещают? Что говорят? – заинтересовался Тихманский.

– Говорят, что не знали, сколько вообще такса за обслуживание. Мужчины платили. А им сейчас нечем.

– Кому? Мужчинам?

– Мужчин уже с фонарями искать надо. Женщинам.

– То есть покупать пентхаусы по 500 тысяч долларов и больше есть за что, а коммуналку платить нечем, – протянул Тихманский. – Да, дела… Пусть продают свои мини-куперы, своих собачек, брюлики закладывают. Прощать я им ничего не собираюсь!

– Хе-хе, – присвистнул Арбеньев, словно спущенный футбольный мяч, – ну, вот тебе списочек неплательщиц. Обойди сам, поубеждай, авось, что-нибудь и получишь.
Тихманский пробежал глазами по обширному кондуиту. Половина фамилий ему была знакома из глянцевой хроники: дамы полусвета, актрисы, певицы, фотомодели, хорошенькие бездельницы и тому подобная публика.

– Ого, какой паноптикум собрался, – не удержался от восклицания он. – Начну, пожалуй, с номера один – Даши Ежевикиной. Тем более, у неё долг почти уже за целый год.

– Желаю успеха! – сказал Арбеньев без особого подъема. – Я-то уже знаю, что это за ягодка.

***

Даша Ежевикина, по паспорту Палисадова, родилась в провинциальном и депрессивном Брянске двадцать семь лет назад. Тощая, голенастая, белобрысая Даша с первого класса дружила с полненькой и рослой Лизой Холодковой. Анемичную и бледную Дашу одноклассники звали Поганкой, а Лизу – Бегемотом. Поганка и Бегемот сидели за одной партой и строили планы на будущее.

– Надо идти в модельное агентство, – с фанатичным блеском в глазах говорила Лиза. – Я вчера читала, что открылось, первое в городе. Это единственный путь выбраться из Брянска. (Впоследствии Лиза действительно попала в Москву, потом в Нью-Йорк и стала первой в мире всемирно известной русской моделью «плюс сайз»).

– Какая из тебя модель? – засмеялась Даша. – Восемьдесят килограммов!

– Ну и что! – загорелась Лиза-Бегемот. – А разве только вешалки в модели годятся? Одежду-то разную шьют! Я толстая, ну и что? Зато красивая! Нет, ты как хочешь, а я после уроков иду записываться!

– Холодкова, Палисадова! – рявкнула химичка. – Вам неинтересно, что я рассказываю?

– Неинтересно! – буркнула себе под нос Лиза.

– Что ты сказала? – взвилась учительница.

У Лизы хватило ума промолчать. Она покраснела, как свёкла, и стала тщательно выводить ручкой кружева в общей тетради.

После обеда подружки действительно пошли записываться в агентство, занимавшее одну комнату в старом здании с рассохшимися половицами. Собеседование проходило в порядке очереди. Даша шла первой.

– Интересный типаж, – бормотала учредительница, замеряя параметры Даши. – Хорошенькая. Мы тебя берём. Несколько уроков дефиле и пойдёшь на показы.

– Приняли! – вылетела из комнаты в коридор сияющая Даша. Лиза, сидевшая в полутемном коридоре на колченогом стуле, оторвалась от бутерброда с колбасой и решительно шагнула в сторону агентства.