Эдгар Берроуз - Тарзан из племени обезьян. Возвращение Тарзана. Тарзан и его звери (сборник)

Днем они собирали фрукты и ловили с помощью силков грызунов, а по ночам лежали, съежившись, в своем хрупком убежище, прячась от диких обитателей джунглей, которые выходят на охоту с наступлением темноты.

Спали они все трое на постелях из травы, а в качестве одеяла Джейн Портер использовала старое пальто Клейтона – то самое, в котором он совершил памятную поездку в леса Висконсина. Клейтон соорудил из веток перегородку, которая делила шалаш на два помещения – одно для девушки, другое для него самого и мсье Тюрана.

С первого дня русский проявил все самые дурные стороны своего характера: эгоизм, грубость, заносчивость, трусость и похоть. Дважды Клейтону пришлось усмирять Тюрана физической силой из-за его обращения с девушкой. После этого Клейтон боялся оставлять Джейн с русским даже на минуту.

Жизнь англичанина и его невесты проходила как в дурном сне, но все же они не теряли надежды на спасение. Джейн Портер часто вспоминала о своей прежней жизни на диком берегу. Ах, если бы непобедимый лесной бог из ее прошлого очутился здесь! Тогда ей не пришлось бы бояться ни рыскающих в поисках добычи хищников, ни русской скотины, от которой ее пытался защищать Клейтон. Она не могла удержаться от сравнения Клейтона и Тарзана. Если бы Тарзан из племени обезьян хоть краем глаза увидел, как с ней обращается мсье Тюран! Однажды Клейтон пошел за водой к ручью, а Тюран принялся грубить Джейн, и она не удержалась и сказала:

– Как вам повезло, мсье Тюран, что здесь нет мсье Тарзана. Этот человек пропал с парохода, на котором вы и мисс Стронг прибыли в Кейптаун.

– Как?! Вы знали эту свинью? – воскликнул Тюран.

– Я знала человека, – ответила Джейн, – единственного настоящего человека в своей жизни.

По ее тону русский понял, что девушку связывает с Тарзаном нечто большее, чем дружба, и он решил отомстить уже мертвому врагу, опорочив память о нем.

– Он был хуже свиньи! – объявил мсье Тюран. – Он был жалкий трус! Он опорочил благородную женщину и, чтобы спасти свою шкуру от праведного гнева ее мужа, свалил на нее всю вину. А когда ему не поверили, он бежал из Франции, чтобы не встретиться с ее мужем в честном поединке. Вот как он оказался на борту парохода, который вез меня и мисс Стронг в Кейптаун. Я знаю, что говорю, поскольку та женщина – моя сестра. И еще я знаю такое, о чем до сих пор никому не говорил: ваш бравый мсье Тарзан прыгнул за борт от страха, поскольку я его узнал и потребовал удовлетворения. На следующее утро мы должны были драться на ножах в моей каюте.

Джейн Портер рассмеялась.

– Вы только представьте на минуту человека, который знал и вас, и мсье Тарзана. Вы думаете, кто-нибудь поверит в ваши сказки?

– А почему же он тогда путешествовал под чужим именем? – спросил мсье Тюран.

– Я вам не верю! – крикнула Джейн.

Однако зерно сомнения было посеяно: Джейн помнила, что Хейзел Стронг знала ее лесного бога под именем Джона Колдуэлла из Лондона.

Клейтон и Джейн не знали, что всего в пяти милях к северу от их убежища стояла хижина Тарзана из племени обезьян. Правда, эти пять миль для них были все равно что тысячи, поскольку их занимали непроходимые джунгли. А еще дальше по берегу, в нескольких милях от хижины Тарзана, в грубых, но прочных шалашах жила компания из восемнадцати человек: это были те, кто спасся после крушения «Леди Элис» на трех других лодках.

По спокойному морю с помощью весел они добрались до берега меньше чем за три дня. Им не довелось испытать никаких ужасов, которые обычно ожидают потерпевших кораблекрушение. Потрясение от катастрофы и непривычные лишения, конечно, были, но в каком-то смысле они даже закалили этих людей. Их поддерживала надежда на то, что четвертую лодку подобрал какой-нибудь корабль и вскоре начнутся поиски пропавших. Поскольку все огнестрельное оружие и запасы патронов, имевшиеся на яхте, были погружены в шлюпку лорда Теннингтона, новые робинзоны оказались хорошо вооружены и готовы к защите и охоте на крупную дичь.

Неприятности им приносил только профессор Архимед Кью Портер. Полностью уверившись в том, что его дочь спасена каким-то проходившим мимо пароходом, он перестал о ней беспокоиться и посвятил все усилия своего выдающегося ума решению тех важных и трудных для понимания простых смертных научных проблем, которые полагал единственной подходящей духовной пищей для образованного человека. Все остальные условия существования для него потеряли какое-либо значение.

– Никогда раньше, – жаловался утомленный мистер Сэмюель Ти Филандер лорду Теннингтону, – никогда раньше с профессором Портером не было так трудно… Я имею в виду – невозможно справляться. Посудите сами, сегодня утром я оставил наблюдение за ним всего на полчаса, и что вы думаете? Он исчез! И как вы полагаете, сэр, где я его обнаружил? В океане. В полумиле от берега, сэр. Он уплыл в одной из наших шлюпок и греб так, словно спасал свою жизнь. Я не понимаю, как ему удалось так далеко отойти от берега: у него ведь было только одно весло и он кружил на месте. Когда матросы доставили меня к нему в другой лодке, профессор пришел в негодование. В ответ на мое предложение вернуться он закричал: «Как, мистер Филандер? Вы удивляете меня, сэр! Как это вы, будучи человеком науки, осмеливаетесь препятствовать научной мысли? Я уже почти уяснил некую закономерность, исходя из опытных данных, полученных в результате наблюдения звездного неба в течение нескольких последних ночей. Я почти сформулировал новую гипотезу о происхождении туманностей, и она, несомненно, потрясет научный мир! Мне нужно только свериться с весьма примечательной монографией о гипотезе Лапласа, которая, насколько мне известно, хранится в одной частной библиотеке в Нью-Йорке. Ваше вмешательство, мистер Филандер, приведет к весьма прискорбной задержке: я ведь как раз греб в Нью-Йорк, чтобы получить нужную книгу». Мне с большим трудом удалось, не прибегая к силе, убедить его вернуться на берег, – заключил мистер Филандер.

Мисс Стронг и ее мать вели себя очень храбро, находясь в опасной близости от диких животных. В отличие от остальных они неохотно приняли идею о том, что Джейн, Клейтон и мсье Тюран были благополучно подобраны каким-то пароходом.

Эсмеральда непрерывно плакала и проклинала жестокую судьбу, которая разлучила ее с «бедной деточкой».

Добродушие не покинуло лорда Теннингтона и в несчастьях. Он был все тем же радушным хозяином, постоянно заботящимся о благополучии и удобстве гостей. Для бывшего экипажа яхты лорд оставался решительным командиром: в джунглях, как и на борту «Леди Элис», не возникало споров о том, кому принадлежит решающее слово во всех важных вопросах и кто будет руководить в опасных ситуациях, требующих хладнокровия и мужества.