Эдгар Берроуз - Тарзан из племени обезьян. Возвращение Тарзана. Тарзан и его звери (сборник)

Еще через несколько минут Тарзан оказался около деревни Мбонги. Ага, он не опоздал! Или все-таки уже поздно? Поначалу трудно было понять. Человек, привязанный к столбу, не подавал признаков жизни, хотя черные воины пока лишь кололи его копьями.

Тарзан хорошо знал их обычаи. Чернокожие не наносили смертельных ударов. Он мог бы сказать с точностью до минуты, сколько времени прошло с начала пытки. Через пару секунд Мбонга отсечет ножом ухо жертвы, то есть подаст сигнал к окончанию. В искалеченной плоти пленника еще будет теплиться жизнь, но смерть окажется единственным благодеянием, которое можно для него сделать.

Столб находился в сорока футах от ближайшего дерева. Злобные вопли пляшущих бесов вдруг заглушил боевой клич человека-обезьяны.

Танцующие замерли, словно обратившись в каменные изваяния. Аркан Тарзана со свистом взлетел, разворачиваясь над головами чернокожих. На фоне черного неба и при ослепительном свете костров веревка была совершенно незаметной.

Д’Арно открыл глаза и увидел, как огромный черный воин, стоявший прямо перед ним, вдруг отпрянул назад, словно его потащила чья-то рука. Цепляясь за землю и вскрикивая, перекатываясь с боку на бок, он стремительно удалялся в темноту под деревьями. Жители деревни оцепенели. Достигнув деревьев, тело воина вдруг взмыло в воздух и исчезло в листве. Перепуганные чернокожие с воплями ужаса всей толпой ринулись к воротам деревни.

Д’Арно остался один. Он был храбрым человеком, но и он испытал ужас, когда разнесся этот дикий крик. А когда тело черного воина, корчась, взмыло в воздух, словно влекомое неземной силой, и исчезло в густой листве, французу показалось, что сама смерть явилась из темной могилы и провела холодным и липким пальцем ему по спине. Он всматривался в листву, где скрылось тело воина, как вдруг услышал оттуда какой-то шорох. Раздался треск, ветви качнулись и расступились, и на землю прямо перед ним свалился труп чернокожего.

А потом Д’Арно увидел белого человека: из темноты вышел и быстро направился к нему настоящий гигант. Что бы это значило? Кто это? Неужели сейчас начнутся новые пытки и мучения? Д’Арно ждал, глядя прямо в лицо белому человеку, и тот не отводил столь же прямого и открытого взгляда. Французский лейтенант вдруг почувствовал себя спокойнее, хотя на спасение по-прежнему не надеялся. Но он подумал, что у человека с таким лицом не может быть жестокого сердца.

Не сказав ни слова, Тарзан из племени обезьян перерезал веревки, которыми француз был привязан к столбу. Слабый от перенесенных мучений и потери крови, Д’Арно упал бы, если бы сильные руки не подхватили его. Он почувствовал, что его отрывают от земли. Ощущение было такое, будто он взлетает, и Д’Арно потерял сознание.

С рассветом маленький лагерь французских моряков в сердце джунглей явил собой довольно печальную картину. Это была небольшая группа обессиленных и отчаявшихся людей. Как только стало возможно различать окрестности, лейтенант Шарпантье выслал команды по три человека на поиски слоновьей тропы, с которой они сбились. Через десять минут тропа была найдена, и экспедиция направилась обратно к берегу.

Продвигались медленно, так как оставшимся в живых приходилось нести на себе шестерых мертвецов – двое моряков умерли минувшей ночью. Кроме того, несколько раненых нуждались в поддержке, чтобы идти хотя бы медленным шагом. Шарпантье решил вернуться к своим за подкреплением, а затем попробовать выследить дикарей и спасти Д’Арно. Ближе к вечеру измученный отряд достиг поляны на берегу. Но для двоих участников экспедиции возвращение обернулось такой радостью, что все страдания и горести были мгновенно забыты.

Когда отряд показался из джунглей, Джейн Портер, стояла у двери хижины. Радостно вскрикнув, она бросилась навстречу отцу и Уильяму Сесилу Клейтону. Впервые с тех пор, как пятеро изгнанников были высажены на этот зловещий, полный опасностей берег, на глазах девушки появились слезы. Профессор Портер старался по-мужски сдержать чувства, но длительное нервное напряжение давало себя знать, и он, как слабый ребенок, тоже разрыдался, уткнувшись лицом в плечо дочери.

Джейн отвела его в хижину, а французы устремились к берегу. С корабля на встречу морякам уже бежали их товарищи. Клейтон, давая возможность профессору побыть наедине с дочерью, проводил участников экспедиции и подождал, пока те сядут в шлюпки. Лейтенанту Шарпантье предстояло доложить капитану о несчастливом исходе экспедиции.

Затем Клейтон медленно направился к хижине. Сердце его переполняло счастье: девушка, которую он любил, вернулась живой и невредимой. Он не мог понять, как ей удалось спастись? Это было просто непостижимо.

Когда Клейтон приблизился к хижине, Джейн как раз вышла наружу. Завидев молодого человека, она поспешила навстречу.

– Джейн! – воскликнул Клейтон. – Воистину Господь оказал нам свою милость. Расскажите мне, как вам удалось сбежать? Какое чудо явило Провидение, чтобы спасти вас?

Никогда прежде он не обращался к ней по имени. Еще пару дней назад подобная вольность с его стороны несказанно обрадовала бы Джейн, но теперь испугала ее.

– Мистер Клейтон, – произнесла она тихо, протягивая ему руку, – прежде всего позвольте поблагодарить вас за рыцарскую преданность моему дорогому отцу. Он рассказал мне, как благородно и жертвенно вы себя вели. Не знаю, чем мы можем отблагодарить вас!

Клейтон, конечно, заметил, что Джейн отвечала ему не столь свободным от условностей обращением, но это не вызвало у него дурных предчувствий. Он решил, что девушка слишком взволнована и сейчас неподходящее время навязывать ей свою любовь.

– Я уже вознагражден, – ответил он. – Мне довольно знать, что вы и профессор Портер живы, здоровы и воссоединились. Если бы этого не случилось, тихая и сдержанная скорбь вашего отца сделалась бы для меня тяжелейшим испытанием. Мисс Портер, за эти дни я пережил величайшее несчастье из всех, что выпадали на мою долю. Но горе профессора Портера было поистине безмерным, и я понял: никакая любовь, даже мужа к жене, не может сравниться с самоотверженной любовью отца к дочери.

Девушка склонила голову. Был один вопрос, который ей хотелось задать, но он казался почти кощунственным после ужасных страданий, перенесенных этими двумя любящими ее мужчинами, пока она сидела рядом с богоподобным жителем лесов, наслаждаясь спелыми фруктами, счастливая и смеющаяся. Но любовь имеет очень странную природу, а человеческая природа еще страннее, и поэтому Джейн все-таки задала свой вопрос: