Эдгар Берроуз - Тарзан из племени обезьян. Возвращение Тарзана. Тарзан и его звери (сборник)

– А где тот лесной человек, который отправился вам на помощь? Почему он не возвращается?

– Простите, я не понял, – ответил Клейтон. – Кого вы имеете в виду?

– Того, кто уже спас каждого из нас. Того, кто спас меня от гориллы.

– Так вот оно что! – воскликнул удивленный Клейтон. – Вы ведь еще ничего не рассказали о своих приключениях.

– Так что же с лесным человеком? – не слушая его, продолжала Джейн расспрашивать. – Вы его больше не видели? Когда мы услышали выстрелы в джунглях – они раздавались очень далеко, – он сразу покинул меня. Мы едва дошли до этой поляны, и он поспешил в том направлении, где завязался бой. Он наверняка хотел помочь вам.

Тон ее речи был почти умоляющим, а выражение лица выдавало с трудом сдерживаемые сильные чувства. Клейтон не мог не обратить на это внимания и про себя удивился: что же ее так взволновало? Неужели странный дикарь? Молодой человек почувствовал первые признаки какой-то неясной беды, грозившей ему в недалеком будущем, и в его груди шевельнулся червь ревности и недоверия по отношению к Тарзану – тому, кто спас ему жизнь.

– Мы не видели его, – ответил он сдержанно. – Он не присоединился к нашему отряду.

Немного подумав, Клейтон добавил:

– Возможно, он ушел к своему племени – к тем людям, которые напали на нас.

Клейтон и сам не верил в то, что говорил. Девушка посмотрела на него так, будто ослышалась.

– Нет! – ответила она с какой-то запальчивостью, как показалось Клейтону. – Этого не может быть. Они же дикари!

Клейтон был несколько озадачен.

– Но ведь и он – полудикое существо, живущее в джунглях, мисс Портер. Мы не знаем о нем ничего. Он не владеет ни одним европейским языком. А его украшения и оружие очень похожи на те, что в ходу у дикарей западного побережья Африки. Здесь нет никого, кроме дикарей, на протяжении сотен миль, мисс Портер, – торопился убедить ее Клейтон, – и он наверняка принадлежит к племени, которое на нас напало. Он может быть даже каннибалом!

Джейн побледнела.

– Я никогда в это не поверю, – тихо ответила она. – Это неправда. И вы увидите, что он вернется и докажет вашу неправоту. Вы не знаете его так, как я. Уверяю вас – это джентльмен.

Клейтон был благородным и великодушным, но испытывал безрассудную ревность оттого, как Джейн защищала лесного человека. Он в одно мгновение позабыл все, чем был обязан этому полубогу, и ответил с презрительной усмешкой:

– Возможно, вы и правы, мисс Портер. Но полагаю, нам не стоит беспокоиться о нашем друге – любителе падали. Скорее всего, это какой-то спятивший человек, некогда высаженный на берег. Нет сомнений, что он забудет нас скорее, чем мы забудем его. Это всего лишь зверь из джунглей, мисс Портер.

Девушка не ответила, но почувствовала, как сжалось от боли ее сердце. Клейтон всегда говорил то, что думал, и Джейн впервые попыталась разобраться в основаниях только что обретенной любви и подвергнуть ее предмет критическому рассмотрению.

Джейн повернулась и медленно пошла обратно в хижину. Она представила возлюбленного в салоне океанского лайнера и мысленно увидела, как он ест руками, разрывая пищу, подобно хищному зверю, как вытирает жирные пальцы о свои бедра, – эта картина заставила ее содрогнуться. Джейн вообразила, как знакомит его со своими друзьями – неотесанного, неграмотного дикаря, невежу, – и ужаснулась.

Войдя в хижину, Джейн села на постель, сделанную из трав и папоротников. Она положила руку на вздымающуюся грудь и тут почувствовала твердые грани медальона. Девушка сняла украшение и несколько секунд держала вещицу на ладони, глядя на нее затуманенными от слез глазами. Затем поднесла к губам и, рыдая, уткнулась лицом в травы.

– Зверь? – шептала она. – Но тогда и сам Господь – зверь. Будь ты человек или зверь, все равно я твоя.

В тот день она больше не видела Клейтона. Эсмеральда принесла ей ужин, и Джейн попросила передать отцу, что дурно себя чувствует после пережитых волнений.

Наутро Клейтон ушел вместе с экспедицией, которая на этот раз отправилась на поиски лейтенанта Д’Арно. Теперь отряд, сопровождаемый двумя военными врачами, состоял из двухсот вооруженных мужчин, в том числе десяти офицеров. Матросы несли с собой запас провизии на целую неделю, а также гамаки и носилки для транспортировки больных и раненых.

Отряд был настроен решительно и зло, это была одновременно и спасательная, и карательная экспедиция. Тратить время на изучение местности не было необходимости: они сразу вышли на слоновью тропу и уже после полудня добрались до места, где в прошлый раз отряд попал в засаду. Оттуда лежал прямой путь в деревню Мбонги. Не было еще и трех часов по полудню, когда авангард отряда оказался на краю большой пустоши.

Лейтенант Шарпантье, командовавший экспедицией, немедленно послал часть бойцов в обход сквозь заросли, чтобы они вышли к деревне с противоположной стороны. Еще одна группа отправилась к воротам деревенской ограды, а остальные моряки во главе с лейтенантом обогнули поселение с южной стороны пустоши.

Условились, что часть отряда, высланная в обход с севера, первой начнет атаку, как только дойдет до места, и первый же залп послужит сигналом для совместного нападения со всех сторон, чтобы попытаться сразу же захватить деревню.

В течение получаса группа бойцов во главе с лейтенантом Шарпантье пряталась в густых зарослях, ожидая сигнала. Это время показалось им неимоверно долгим. Они видели туземцев, работающих в поле и снующих возле ворот.

Наконец послышался сигнал – треск ружейных выстрелов с северной стороны, и тогда французы дружно, как один человек, дали залп по деревне с запада и юга. Туземцы побросали инструменты и сломя голову понеслись к деревне, но падали на бегу под пулями французов. Еще одна группа моряков, перепрыгивая через упавших, ринулась к воротам. Атака была столь внезапной и неожиданной, что белым удалось прорваться за ворота раньше, чем напуганные дикари успели их запереть, и в следующую минуту на деревенской улице появились вооруженные люди, которые начали яростно биться с чернокожими.

В течение нескольких минут дикарям удавалось удерживать площадку возле ворот, но револьверы, ружья и кортики помогли французам преодолеть сопротивление людей, вооруженных копьями и стрелами.

Битва превратилась в настоящую резню, когда моряки увидели, что некоторые чернокожие нацепили детали обмундирования лейтенанта Д’Арно. Французы щадили только детей и женщин. И когда наконец покрытые кровью и потом белые люди остановились и расступились, им уже не с кем было сражаться, потому что ни одному воину из деревни Мбонги не удалось уцелеть.