Эдгар Берроуз - Тарзан из племени обезьян. Возвращение Тарзана. Тарзан и его звери (сборник)

– Посылала за вами? В такое время? Мon Dieu! Жан, неужели вы считаете меня сумасшедшей?

– Мне позвонил Франсуа и от вашего имени попросил немедленно приехать. Он сказал, что с вами случилось какое-то несчастье и вы нуждаетесь в моей помощи.

– Франсуа? Кто это?

– Ваш слуга – так он представился. Говорил со мной так, будто я его знаю.

– У меня нет слуги с таким именем. Над вами кто-то подшутил, Жан, – рассмеялась Ольга.

– Боюсь, это очень скверная шутка, – ответил он. – Тут больше злого умысла, чем юмора.

– Что вы имеете в виду? Неужели вы полагаете…

– Где граф? – прервал ее Тарзан.

– Он на приеме в немецком посольстве.

– Значит, это очередной ход вашего достопочтенного братца. Граф узнает об этом случае. Он допросит слуг. И все будет указывать на… на то, что Роков хотел бы внушить графу.

– Негодяй! – вскричала графиня.

Она поднялась, подошла к Тарзану и посмотрела ему в лицо. Было заметно, что графиня очень напугана. Ее глаза выражали то изумление, которое Тарзан не раз читал во взгляде загнанной лани. Ольга дрожала и, чтобы почувствовать себя уверенней, положила руки на его широкие плечи.

– Что же нам делать, Жан? – прошептала она. – Это ужасно. Завтра весь Париж прочтет об этом. Николай обязательно позаботится о скандале.

Инстинктивно Ольга искала помощи и защиты у мужчины. Тарзан прижал ее теплую руку к своей груди, а потом, тоже инстинктивно, обнял хрупкую женщину за плечи, чтобы успокоить ее.

Между ними слово пробежал электрический ток. Никогда еще они не находились так близко. Они виновато взглянули друг другу в глаза. Ольге де Куд нужно было собрать все силы, чтобы противостоять порыву, но она проявила слабость и обняла Тарзана за шею. А что же Тарзан? Он привлек задыхающуюся женщину к себе сильными руками и покрыл ее горячие губы поцелуями.

Рауль де Куд, прочитав письмо, которое принес дворецкий посланника, наскоро извинился перед хозяином дома. Впоследствии он даже не мог вспомнить, под каким предлогом покинул посольство. Он не мог взять себя в руки, пока не очутился дома. Здесь он обрел способность действовать хладнокровно.

По какой-то странной причине Жак отворил дверь даже раньше, чем хозяин успел подняться по парадной лестнице. В тот момент граф не обратил на это внимания, но позднее такая деталь показалась ему примечательной. Очень тихо, на цыпочках, он прошел по галерее до двери, ведущей в будуар жены. В руке у него была массивная трость, он жаждал мести.

Ольга увидела мужа первой. Вскрикнув, она отпрянула от Тарзана, и тот едва успел обернуться и отвести удар, который де Куд собирался нанести ему в голову. Граф снова и снова ударял Тарзана тяжелой тростью, пробуждая в нем зверя, пока наконец человек-обезьяна с рычанием не ринулся на француза. Вырвав трость, Тарзан разломал ее надвое так легко, словно это была спичка, и схватил противника за горло.

Ольга видела, что Тарзан готов задушить ее мужа, как терьер мышь. В отчаянии она бросилась к человеку-обезьяне, пытаясь остановить его.

– Матерь Божия! – кричала она. – Вы же убьете его! Убьете! Жан, вы убьете моего мужа!

Но Тарзан ничего не слышал от гнева. Вдруг он бросил тело врага на пол и, наступив ему ногой на грудь, вскинул голову. По дворцу разнесся ужасающий победоносный вопль обезьяны. Этот крик был слышен повсюду, от погреба до чердака, он заставил содрогнуться всех слуг в доме.

Женщина опустилась на колени рядом с телом мужа и принялась молиться.

Постепенно и Тарзан начал приходить в себя. Он как будто заново обрел способность мыслить. Наконец он увидел женщину, склонившуюся перед бездыханным телом.

– Ольга!.. – прошептал он.

Она обернулась, ожидая встретить взгляд маньяка-убийцы, но глаза Тарзана были полны раскаяния.

– Ах, Жан! – воскликнула Ольга. – Посмотрите, что вы наделали! Это мой муж, я любила его, а вы его убили!

Тарзан осторожно поднял графа и перенес на диван, затем приложил ухо к его груди.

– Принесите коньяка, Ольга! – попросил он.

Она повиновалась, и они вдвоем влили графу несколько капель, тот застонал.

– Он не умрет! – объявил Тарзан. – Слава богу!

– Зачем вы это сделали, Жан? – спросила она.

– Я и сам не знаю. На меня словно затмение нашло. Точно так же обезьяны из моего племени впадают в ярость. Я ведь никогда не рассказывал вам о своей жизни, Ольга. Наверное, вам лучше было знать об этом – тогда подобное не случилось бы. Отца я не знал. Своей матерью я считал свирепую самку обезьяны. До пятнадцати лет я вообще ни разу не видел людей, а белого человека впервые встретил уже в двадцать. Меньше года назад я жил как хищный зверь в африканских джунглях. Пожалуйста, не судите меня строго. Два года – слишком короткий срок, чтобы человек смог пройти путь, который белая раса преодолела за века.

– Я и не осуждаю вас, Жан. Я сама виновата. Идите: не нужно, чтобы он увидел вас, когда придет в сознание. Прощайте.

Тарзан покинул особняк графа де Куда с печалью в сердце. Но на улице его мысли приняли другое направление, и через двадцать минут он уже входил в полицейский участок, расположенный неподалеку от улицы Моль. В этот день дежурил один из полицейских, которые уже успели познакомиться с Тарзаном. Он даже обрадовался этому визитеру. Поговорив о том о сем, Тарзан спросил, известны ли полиции имена Николая Рокова и Алексея Павлова?

– Да, приходилось слышать, и не раз. И хотя сейчас против них никаких обвинений не выдвинуто, мы стараемся на всякий случай не упускать их из виду. Это всего лишь меры предосторожности, которые принимаются по отношению к любому преступнику. А почему мсье спрашивает?

– Я их тоже знаю, – ответил Тарзан. – И хотел бы видеть мсье Рокова, у меня к нему дело. Если вы подскажете, где он живет, я буду очень благодарен.

Несколько минут спустя он попрощался с полицейским, получив у него адрес Рокова, – тот жил в квартале с довольно сомнительной репутацией.

Роков и Павлов были дома и готовились к завершению своего плана. Они уже позвонили в редакции двух утренних газет и теперь ожидали прибытия журналистов, чтобы поведать им о скандале, который наутро потрясет Париж.

Внезапно на лестнице послышались тяжелые шаги.

– Ага! Эти газетчики весьма расторопны! – воскликнул Роков, услышав стук в дверь. – Войдите, мсье!

Но как только Роков увидел сероглазого визитера, улыбка застыла на его лице.

– Черт побери! – вскричал он, вскакивая на ноги. – Откуда вы здесь?

– Сядьте! – приказал Тарзан так тихо, что злоумышленники едва поняли его.

Роков опустился в кресло, а Павлов стоял как вкопанный.