Стив Берри - Ложь короля

Все тридцать километров езды от Лондона на шоссе лило как из ведра – что делать, конец осени. Сквозь косые веревки дождя горной грядой серел замок – хмурые, в накипи лишайника камни стен зубчатых башен; тринадцать акров фортификационной застройки, смутно различимые сквозь предвечернюю непогодь.

С час назад раздался звонок от начальства с приказом срочно сюда прибыть. Черт знает что.

Уже три недели Кэтлин находилась в подвешенном состоянии, без жалованья, в мучительном ожидании, как все дальше сложится. Операция по перехвату незаконного ввоза оружия в Северную Ирландию, развернувшаяся в Ливерпуле, приняла скверный оборот, когда трое ключевых подозреваемых задумали бежать. Она организовала за ними погоню, и те вроде как уже попали в клещи, но тут местные дороги взорвались хаосом. Кончилось тем, что в массовую аварию попало восемнадцать единиц транспорта. Кое-кто пострадал – в том числе серьезно, – хотя, по счастью, без летальных исходов. Была ли в том ее вина? По мнению самой Кэтлин, никакой. Однако начальство рассуждало по-своему.

И прессинг на АБОП оказался нешуточным.

Агентство по борьбе с организованной преступностью (английский аналог ФБР) занималось делами о наркотиках, отмывании денег, мошенничестве, киберпреступности, торговле людьми и незаконном обороте оружия. В агентстве Кэтлин служила уже десять лет, дослужилась до офицерского звания. Помнится, при поступлении ей сказали, что хорошему новобранцу нужны четыре качества: коммуникабельность, нацеленность на результат, лидерство и нешаблонность мышления. По крайне мере с тремя из них она, по собственному мнению, была вполне в ладах. Погоду портила лишь пресловутая «коммуникабельность». Не потому, что Кэтлин чуралась людей, вовсе нет, а просто предпочитала работать в одиночку. Свою работу она, к счастью, делала безукоризненно, и ее послужной список был сугубо похвальным. Даже с тремя благодарностями. Но вот мятежность характера (ну куда от нее деться, раз она такая) постоянно вставляла ей палки в колеса, навлекая всевозможные неприятности.

И за это Кэтлин себя жестоко корила. Можно сказать, ненавидела. Особенно последние двадцать дней, что она безвылазно проторчала у себя в квартире, гадая, ставить ей крест на своей службе в агентстве или все-таки нет.

Работа у нее была что надо. Карьера. Ежегодно месячный отпуск, пенсия, обучение с возможностями роста, щедрые пособия по уходу за ребенком, бесплатные ясли и детсад. В последних она, правда, вряд ли нуждалась. Да и замужество как-то не для нее. Ходить за мужем, что ли? О чем-то с ним договариваться, подлаживаться под него? Ну уж увольте.

Так зачем ее вызвали? Что ей делать здесь, на осененных веками надворных плитах Виндзорского замка, по которым ее сейчас под дождем ведут куда-то в сторону часовни Святого Георгия, построенной в XV столетии королем Эдуардом IV? Здесь, внутри, захоронены десять английских монархов. А Кэтлин даже не потрудились объяснить, зачем она здесь понадобилась, а сама Ричардс и не спросила: таков, видно, элемент неожиданности в службе агента АБОП.

Стряхнув с плеч капли дождя, Кэтлин ступила в часовню, с невольным восхищением озирая высокий сводчатый неф, витражи стрельчатых окон, резные деревянные капеллы, защищающие с обеих сторон длинные хоры. Над каждой скамьей для паствы здесь, формируя два внушительных ряда, с узорных консолей и балок свисали потемневшие полотнища золотого шитья, а также цветастые штандарты рыцарей Подвязки. Эмалированные медные таблички указывали имена нынешних и ушедших орденских кавалеров, которым здесь отводились те или иные места. Шахматный мраморный пол образовывал центральный, отполированный до матового блеска проход, который сейчас был испорчен безобразной дырой, зияющей возле одиннадцатой капеллы. У этой бреши сгрудились четверо человек – один из них директор, непосредственный начальник Кэтлин, который при виде нее выпрямился и, подойдя, за локоток отвел от остальных.

– Тут вот какое дело, – сообщил он негромко. – Часовня сегодня на весь день заперта. Прошлой ночью здесь произошел инцидент. Повреждена одна из королевских усыпальниц. Вандалы использовали «липучку», чтобы с ее помощью раздробить пол и обеспечить себе доступ.

Ах вон оно что: пластид… Направленный взрыв, с небольшим сотрясением и минимальным шумом. Характерный для этой взрывчатки резкий углеродистый запах Кэтлин уловила уже на входе в часовню. Такую штуку в магазине не купишь, она только в войсках и у спецслужб. Сразу же вопрос: у кого мог быть доступ к такому типу взрывчатых веществ?

– Кэтлин, тебе известно, что ты в шаге от увольнения?

Она понимала, но от внезапности вопроса сердце все равно замерло.

– А ведь тебя предупреждали, – сказал шеф укоризненно. – Говорили держать себя в узде. Результаты у тебя, с божьей помощью, чудесные, но вот как ты их достигаешь, это уже совсем другая тема.

Личное дело Кэтлин изобиловало происшествиями, аналогичными ливерпульскому. С сорока килограммами кокаина была успешно взята смена коррумпированных докеров, при этом в ходе операции утонули две моторки. Для того чтобы выкурить из дорогого особняка банду наркотрафикеров, Кэтлин устроила пожар – в результате сгорел ценный объект недвижимости, за который при конфискации можно было бы выручить миллионы. Была остановлена шайка интернет-пиратов, при задержании которой четверо оказались застрелены. Но хуже всего обернулось с группой частных детективов, которые незаконно собирали конфиденциальную информацию, а затем продавали ее корпоративным клиентам. Один из подозреваемых уставил на Кэтлин ствол, а она в него за это шмальнула. И хотя это сошло за самооборону (обстоятельства позволяли), Кэтлин вменили посещать психолога, который заключил, что рисковые поступки – это ее способ управляться с нереализованной жизнью. Что это означает, чудила-доктор так и не объяснил. И после шести назначенных визитов Кэтлин к нему уже не возвращалась.

– У меня в подчинении еще четырнадцать агентов, – сказал ей шеф. – Но таких, как ты, головняков они мне не делают. Результаты у них, между прочим, тоже есть, но почему-то без таких вот побочных эффектов. Почему, как ты считаешь?

– Я не приказывала тем типам в Ливерпуле бежать. Они сами на это пошли. Я лишь решила их остановить, а боеприпасы, которые они контрабандой протаскивали, того риска стоили.

– На том шоссе пострадали люди. Ни в чем не повинные люди в своих автомобилях. То, что с ними произошло, Кэтлин, нельзя оправдать ничем.

Укоров в свой адрес за время отстранения от должности она наслышалась предостаточно.

– Зачем меня сюда вызвали? – спросила она.

– Кое на что посмотреть. Идем со мной.