Fallout: Equestria

Мои планы на вторую половину дня прервал крик о помощи, который быстро затих. По-видимому, кое-кто из 'Эквестрийской Гвардии' решил позабавиться с симпатичной зеброй. Когда я добралась до места происшествия, 'самцы' уже лежали на земле перед своим весьма сердитым командиром — сержантом Эпплснэком, который, как я позже узнала, был одним из солдат, переведённых сюда после Утёса Разбитого Копыта.

По тому, как один из солдат держался за рёбра, и по его хромой походке стало ясно, что сержант предпочёл немногословные методы для пресечения этого 'нападения'. Хотя он, конечно, произнес несколько крепких слов после того, как уткнул забияк носами в пыль.

Но ещё сильнее меня потрясло то, что случилось далее. Я уже взяла на заметку имя сержанта, чтобы объявить ему благодарность, когда потрясенная и плачущая зебра протянула ему копыто, чтобы сказать 'спасибо'. Сержант Эпплснэк развернулся, оттолкнув её, и сказал, что он остановил этих сволочей не потому, что беспокоился о ней, а потому, что они позорили Эквестрию.

Я почувствовала, что созрела тема для еще одного письма, на этот раз адресованного самой принцессе."

* * *

Неподвижный взгляд СтилХувза был направлен на дорогу перед ним. В брусчатке я увидела четыре отпечатка копыт. Они выглядели так, будто были вплавлены в твердь камня. СтилХувз медленно шагнул вперёд, ставя копыта в каждое из углублений. У меня по загривку пробежали мурашки, когда я увидела, что они подошли ему идеально.

Взгляд СтилХувза скользнул к очертаниям Кантерлота вверху

— Я был здесь в день смерти Эквестрии, — медленно произнёс он. Я неподвижно слушала.

— Мы знали, что конец близится. Мы с Эпплджек были здесь, эвакуируя всех пони и зебр. Стойло Три было закрыто щитом Принцесс, но были и другие неподалёку. — Он повернулся ко мне. — Ты не представляешь, каково это — смотреть, как ракеты врезаются в щит, грозя прорваться сквозь него и убить всех внутри.

Он отвернулся.

— Затем мы получили известие, что зебры снесли Клаудсдейл с лица небес. Эпплджек простилась и помчалась в Понивилль. Я... — Из-под бесстрастной маски вырвался дрожащий вздох. — Я никогда не винил её за уход. Или за приказ остаться. За это некого было винить, кроме себя.

По хрипотце в обычно стальном голосе гуля я поняла, что мой друг сейчас по-настоящему плакал. Рейнджер Эпплджек больше не мог прятать свои душевные раны, и от этого моё сердце было готово вырваться из груди.

— Мы пытались восстановить наши отношения с той самой ночи, когда она увидела тьму во мне. Я хотел нас сохранить, но рана была слишком глубока. Она с трудом могла на меня смотреть. Я не понимал, почему она так хотела, чтобы мы были вместе. Ведь я был её недостоин. ...Но я тогда не знал, что она беременна.

Я хотела его обнять. Утешить его как-то. Но знала, что он не смог бы этого почувствовать. Броня отделяла его от нас. Всё, что я могла — быть рядом и слушать.

СтилХувз пытался стряхнуть свою скорбь.

— Я остался здесь. Она оставила меня во главе эвакуации на время её отсутствия. Я уже был ранее в Зебратауне, я знал это место. Ни один боец не знал Зебратаун так, как знал его я. Выбор именно меня был обоснован.

Он посмотрел вверх, обдумывая свою речь. Мой внутренний взор рисовал передо мной картину его рассказа.

— Щит принцесс был огромен, — напомнил он. — На несколько сотен метров выше города, он отделил Кантерлотские водопады. Вся вода ушла из города, затопив нижнюю часть щита. В это время ракеты начали взрываться о щит сверху.

— Вода отлично поглощает Розовое Облако. Когда щит пал, вся эта вода исполинским розовым цунами обрушилась на Зебратаун. Эта волна затопила город и пони... и всех, кто в городе оставался.

Он снова посмотрел вниз, выходя из углублений в брусчатке. В его голосе была болезненная ностальгия, красноречиво показавшая мне, насколько он не хотел здесь находиться.

— Я стоял на этом самом месте.

* * *

Из дневника Миднайт Шовер

День двадцать седьмой:

"Мои письма Принцессе Луне продолжают оставаться без ответа.

Я понесла звёздную сталь к одному из ювелиров города, только для того чтобы меня выперли из магазина и сказали больше никогда не возвращаться. Это из того же репертуара, что и кобыла, шесть дней назад поклявшаяся, что ничего не знает об этой вещице и о старых зебринских сказках тоже.

Я отшатнулась в сторону, когда мимо меня промчалась колесница, в которую был впряжён знакомый на вид пони, и двое, сидящих в ней, кинули горящие бутылки, выкрикивая при этом анти-зебринские лозунги, слишком грубые, чтобы я их могла повторить. Одна из бутылок угодила в окно ювелирного, где немедленно разыгрался огонь. Делая то, что любой другой хороший пони сделал бы, я помчалась на помощь лавочнице, но она остановила меня, раскидав серебряный чайный сервиз передо мной, и скрылась в чёрный ход.

Я страдала от дыма и незначительных ожогов, но ничего серьезного. Лавочница также осталась относительно невредимой. А вот юная зебра, которую спасли из пожара, сильно обгорела и была госпитализирована. Больницы здесь оборудованы и укомплектованы плохо, но тут делают всё, что могут, и используют лечебные припарки по рецептам зебр (вы, вероятно, не найдёте их даже в книгах Библиотеки Министерства Тайных Наук).

Молодая зебра попала в госпиталь с одной из нападавших. Ещё двое пони ожидали прибытия повозки в полицейском участке Зебратауна. И за задержание нападавших стоило поблагодарить сержанта СтилХувза. Он вовремя отреагировал, выхватив табельный пистолет и выстрелив возничей в ногу.

Могу также похвалить пожарные службы Зебратауна, которые усмирили огонь до того, как он успел переползти на соседние здания.

Я провела большую часть вечера в полицейском участке, раз за разом повторяя мою версию произошедших событий. Я воспользовалась этой возможностью, чтобы побольше узнать о том зебре-заключённом, который содержался в изоляторе. Мои усилия, чтобы добиться личной аудиенции, не увенчались успехом. Этим вечером один из полицейских соизволил сообщить мне, что заключённого обвинили в контрабанде, а также было предъявлено ещё одно обвинение, которое я интерпретирую как 'ересь'.

Когда я спросила, была ли контрабанда связана с возросшим количеством инцидентов с Дэшем, полицейский категорически отрицал любую связь между Зебротауном и местной наркотической проблемой. Он утверждал, что приток Дэша наверняка исходил от кого-то, связанного с соседней ветеринарной фармацевтической компанией.

Вместо этого полицейский настаивал, что вся контрабанда в данном случае представляла из себя одну книгу. Я спросила, можно ли её просмотреть, отметив, что это могло бы помочь моим исследованиям. На что тот ответил, что был бы очень рад помочь мне с этим, если бы не тот печальный факт, что книгу конфисковало Министерство Стиля, забрав её из хранилища контрабанды несколько дней назад."