Джеймс Роллинс - Амазония

Он повернулся к остальным.

— Прошла неделя, потом еще одна. Пусто. Ни знака, ни слова... Пока не услышали тот последний, отчаянный вопль: «Пришлите подмогу... нам не продержаться... Господи, они тут повсюду!!!»

Нат тяжело вздохнул. Воспоминания о пережитом до сих пор не давали ему покоя.

— Сигнал был так засорен помехами, что голос опознать не удалось. Возможно, он принадлежал агенту Кларку.

В глубине души Нат был уверен в том, что говорил отец. Он снова и снова прокручивал пленку — запись его последних слов.

Натан уставился в стол, заваленный документами и фотографиями.

— Три месяца поисковики прочесывали район, но после гроз и наводнений не находили ничего нового. Никаких знаков того, куда направилась экспедиция — на юг или север, запад, восток... — Здесь он пожал плечами. — Да и как они могли что-то найти? Район поисков был обширней Техаса. В какой-то миг все сдались.

— Кроме вас, — мягко вставила Келли.

Натан сжал кулаки.

— А что толку? Мы так ничего и не выяснили.

— До сих пор, — поправила Келли. Она осторожно обошла его и указала на красный кружочек, которого Нат не заметил. Он находился почти в двухстах милях к югу от Сан-Габриеля, у реки Журуа, впадающей в Солимойнш — западную часть Амазонки. — Здесь находится миссия Вауваи, где скончался агент Кларк. Вот туда мы завтра и направимся.

— А потом? — спросил Манни.

— Пойдем по следу Джеральда Кларка. Теперь у нас есть преимущество перед прочими командами.

— Какое же? — полюбопытствовал Манни.

Вместо Келли ответил Натан, стоя почти вплотную к картам на стене.

— Сейчас конец лета. Здесь больше месяца не было ливней, — он глянул через плечо, — так что, возможно, нам удастся отследить его путь.

— Посему рейд приходится разрабатывать срочно и в ускоренном темпе. — Фрэнк поднялся. Опершись о стену, он мотнул головой в сторону карты. — Мы рассчитываем отыскать следы до того, как начнутся дожди и все смоют. Еще мы надеемся, что у Кларка хватило смекалки оставить какие-нибудь знаки — древесные метки, груды камней и так далее, чтобы провести нас туда, где его держали все эти четыре года.

Фрэнк вернулся к столу и вытащил широкий, сложенный пополам лист рисовальной бумаги.

— Вдобавок мы наняли Анну Фонг и теперь можем опросить всех, кого встретим: крестьян, индейцев, охотников — кого угодно. Посмотрим, не видел ли кто человека с такими отметинами. — Фрэнк развернул и разгладил бумагу, открывая их взорам сделанный от руки набросок. — Это эскиз татуировки с груди и живота агента Кларка. Мы надеемся, что сумеем найти людей, встречавших такой рисунок.

Профессор Коуве вздрогнул. Его реакция не прошла незамеченной.

— Что такое? — спросил Натан.

Коуве указал на бумагу. Она была исчерчена сложным спиралевидным узором, расходящимся от одного стилизованного отпечатка ладони.

— Плохо дело. Очень плохо.

Коуве порылся в карманах и вытащил трубку. Затем вопросительно посмотрел на Фрэнка. Тот кивнул.

Профессор достал кисет и, набив трубку местным сортом табака, зажег с одной спички. Натан отметил необычную для него дрожь в пальцах.

— Что это?

Коуве затянулся и с расстановкой ответил:

— Знак бан-али. «Ягуаров крови».

— Вам знакомо это племя? — спросила Келли. Шаман выпустил долгую струю дыма и вздохнул, а затем покачал головой.

— Никому оно не знакомо. Слухи о нем ходят среди старейшин, передаются из поколения в поколение — рассказы о таинственном народе, в чьих жилах течет кровь ягуаров и который может растворяться в воздухе. Встреча с ним грозит смертью любому. Говорят, племя это древнее, как лес, и сами джунгли повинуются ему.

— Но я никогда не слыхал о нем, — возразил Натан, — хотя работаю с племенами вдоль всей Амазонки.

— И доктор Фонг, антрополог из «Теллукса», тоже его не знает, — добавил Фрэнк.

— Ничего удивительного. Ваши отношения с туземцами могут быть сколь угодно близки, но для них вы навсегда останетесь пананакири, чужим среди своих. Они никогда не заговорят при вас о бан-али.

Кат невольно почувствовал себя уязвленным.

— Но я же...

— Нет, Натан. Я не сомневаюсь в твоих трудах и способностях, просто у большинства племен имена обладают особенной силой. Не многие отважатся произнести «бан-али», так; как боятся навлечь на себя их ярость.

Коуве показал на рисунок.

— Если возьмете его с собой, показывайте с предельной осторожностью. Многие индейцы убили бы вас на месте за один этот листок. Для них нет большего нарушения табу, чем позволить такой картинке оказаться в деревне.

Келли нахмурилась.

— В таком случае едва ли агент Кларк заходил в деревни.

— Пожалуй, иначе живым бы он оттуда не вышел.

О'Брайены взволнованно переглянулись, затем Келли повернулась к Натану.

— Экспедиция вашего отца переписывала племена Амазонии. Вдруг он услышал об этих загадочных бан-али или нашел доказательства их существования, а потом решил разыскать?

Манни сложил рисунок.

— Возможно, ему это удалось.

Коуве уставился на тлеющий в трубке табак.

— Дай бог, чтобы мы ошибались.

Чуть позже, уладив большую часть дел, Келли смотрела вслед троице, которую рейнджер провожал до дверей пакгауза. Ее брат тем временем налаживал связь через спутник, чтобы посылать ежедневные отчеты начальству, включая отца.

Келли поймала себя на том, что следит за Натаном Рэндом. Она по-прежнему была в замешательстве от его появления в больнице и того, что произошло между ними. Но казалось, тот нечесаный, немытый оборванец с носилками не имел ничего общего с другим Натом Рэндом — гладковыбритым и прилично одетым. Он и впрямь был довольно красив — светлые волосы, смуглая кожа и серо-голубые глаза. Даже манера удивленно приподнимать одну бровь была по-своему притягательна.

— Келли! — крикнул ее брат. — Тут кое-кто хочет с тобой поздороваться.

Устало зевая, Келли подошла к столу, за которым сидел Фрэнк. Последние приготовления и проверка оборудования подходили к концу. Келли уперлась ладонями в стол и заглянула в экран ноутбука. При виде двух знакомых лиц она невольно улыбнулась.

— Мама, Джесси ведь давно пора спать. — Она посмотрела на часы и что-то прикинула в уме. — Уже почти полночь.

— По правде сказать, первый час, милая.

Мать Келли вполне могла сойти за ее сестру — те же темно-рыжие волосы, и лишь морщинки у глаз пролегли чуть глубже и на носу сидели небольшие очки. Келли и Фрэнк родились, когда ей было всего двадцать два. Студентке медицинского колледжа и инженеру морской разведки двойня показалась более чем достаточным пополнением семейства. Других детей у них с тех пор не было.