Джеймс Роллинс - Амазония

Нат вышел на солнце, возвращаясь к остальным.

У новоприбывшего красовались перья в ушах — убранство, привычное для яномамо. Еще он носил повязку с жуком в качестве украшения. Черный глянцевый панцирь блестел на солнце. Это был тот самый не то жук, не то кузнечик, стая которых сожрала капрала Йоргенсена.

Профессор Коуве бросил взгляд на Ната — Рэнд тоже заметил необычный амулет. Им открылось новое свидетельство того, что нападение на отряд велось отсюда.

Нат вскипел. Это племя не только было повинно в смерти половины его спутников, оно четыре года держало в плену выживших членов отцовской экспедиции. В душе вздымались ярость и боль.

Коуве как будто догадался о его чувствах:

— Погоди, Нат. Давай посмотрим, чем все обернется.

Их прежний проводник вывел перед собой незнакомца и отошел в сторону с явным почтением к малорослому собрату.

Пигмей оглядел группу, внимательно изучив каждого, в том числе, немного прищурившись, и Тор-Тора. Наконец он ткнул в сторону носилок, а затем на Олина с Зейном.

— Нести раненого, — произнес он на ломаном английском, махая на остальных. — Другие стоять здесь.

После этих простых указаний человечек повернулся и направился обратно к белому дереву.

От потрясения никто не мог сдвинуться с места. Английская речь в устах индейца потушила гнев Ната.

Олин и Зейн по-прежнему стояли как вкопанные. Индеец-проводник сердито замахал им, чтобы те пошли за его соплеменником.

— Никто никуда не пойдет, — отрезал сержант Костос. Каррера тоже подалась вперед, как и он, с оружием наготове. — Мы не разобьем отряд.

Туземец нахмурился, затем указал на крохотную удаляющуюся фигурку.

— Лекарь, — проговорил он, силясь подобрать слова. — Хороший лекарь.

И снова родные слова из уст дикарей заставили их озадаченно умолкнуть.

— Наверное, команда вашего отца научила их английскому, — пролепетала Анна.

«А может, и сам отец», — подумал Нат.

Коуве обратился к Келли:

— По-моему, нам следует подчиниться. Я не думаю, что они хотят Фрэнку зла. Если хотите, я могу донести его.

— Я своего брата не брошу, — сказала Келли, становясь у носилок.

Зейн тоже вставил свое слово:

— Я вообще туда не пойду. Остаюсь там, где ружья.

— Успокойтесь, — ответил профессор. — Вместо вас пойду я. Все равно теперь моя очередь.

Зейн был просто счастлив избавиться от ноши. Освободившись, он спрятался в тени вечно хмурого сержанта Костоса.

Келли подошла к Олину у изголовья носилок.

— Я понесу с другого конца.

Русский попытался воспротивиться, но получил отпор.

— За вами спутниковая связь, — распорядилась Келли. — Вы единственный, кто может починить эту чертову штуку.

Олин нехотя согласился и отпустил бамбуковые колья носилок. Несколько секунд Келли боролась с тяжестью, затем рывком выпрямилась.

Нат протиснулся вперед, чтобы помочь ей.

— Я могу понести Фрэнка, — предложил он. — А вы пойдете рядом.

— Нет, — бросила она сквозь зубы и кивнула на хижину. — Постарайтесь выяснить, что здесь случилось.

Не дожидаясь возражений, Келли зашагала вперед. Коуве — за ней, придерживая с другого конца носилки. Такое содействие, видимо, успокоило туземца, и он повел их к гигантскому дереву.

Стоя на пыльном пороге, Нат снова взглянул на постройки, льнувшие к белой коре высоко над землей. Его осенило, что эту же картину отец видел в последние дни своей жизни. Натан старался уловить какую-то связь с отцом и не сдвинулся с места до тех пор, пока Келли и Коуве не исчезли в туннеле.

Когда его соратники начали сбрасывать рюкзаки, Нат вернулся к опустевшей хижине. Экран ноутбука призрачно светился в потемках. Это был тоскливый, безжизненный свет.

Нат вздохнул, гадая, что произошло с обитателями хижины.

Приседая под весом своего брата, Келли прошла под темную арку в мощном стволе дерева. Ее внимание разрывалось между Фрэнком, которому становилось все хуже, и окружавшей неизвестностью.

К этому времени повязки Фрэнка насквозь пропитались кровью. По ним ползали сотни мух, слетевшихся на дармовое угощение. Ему срочно требовалось переливание. Келли перебирала в уме медикаменты и все, что могло пригодиться: капельницу, новые давящие повязки, побольше морфия и антибиотиков. Фрэнк непременно должен дожить до прибытия вертолетов. Тем временем, несмотря на весь страх и ужас, переполнявший ее, она невольно дивилась тому, что открылось глазам после входа в туннель. Келли ожидала увидеть тесный прорубленный ход. Однако от арки вела широкая дорожка — пологий просторный коридор, вьющийся выше и выше к самим древесным постройкам. Его полированные стены были густого медового цвета, по которому шел узор из голубых отпечатков ладоней. Через каждые десять ярдов в стене попадались окошки наподобие бойниц средневековых замков. Сквозь них пробивался яркий солнечный свет, озаряя дорогу.

Келли и Коуве пробирались по винтовому ходу вслед за провожатым. Пол был гладким, но не настолько, чтобы затруднять ходьбу. От подъема, хотя и пологого, Келли довольно быстро запыхалась, но адреналин пополам со страхом за брата и остальных гнали ее вперед и вперед.

— Такое впечатление, что это естественный туннель, — бормотал Коуве ей в спину. — Стены гладкие, завитки идеальных пропорций. Как будто это проводящий элемент, ход в стволе дерева, а не прорубленный коридор.

Келли облизнула губы, однако не нашла в себе сил для ответа, уставшая и напуганная. Слова профессора привлекли ее внимание к стенам и полу. Теперь и ей стало видно, что к туннелю словно никогда не прикасался топор. Только окна были явственно устроены человеком, прорублены изнутри. Разница поражала. Возможно ли, чтобы племя наткнулось на витой ход внутри дерева и решило им воспользоваться? Постройки, виденные отрядом в пути, доказали, что бан-али были искусными зодчими, умеющими сочетать неживое с живым. Быть может, дерево было лишь примером их мастерства?

В довершение всего профессор сделал еще одно открытие:

— Мухи исчезли.

Келли глянула через плечо. Стая мух, роящихся и снующих по повязкам ее брата, в самом деле пропала.

— Они разлетелись вскоре после того, как мы вошли внутрь, — сказал Коуве. — Видимо, древесные масла этого вида способны отпугивать насекомых.

Келли тоже почувствовала мускусный запах дерева. Он показался ей на удивление знакомым, так как напоминал запах эвкалиптовых листьев, лекарственный и приятный, но с более глубоким оттенком земли и спелости.

Поглядывая через плечо, Келли видела, как сильно набухли повязки на Фрэнке. С такой кровопотерей ему долго не продержаться. Нужно было срочно что-то предпринимать. Страх за брата леденил Келли душу. Несмотря на полную измотанность, она прибавила шаг.