Надежда Соколова - Его любимая ведьма [publisher: SelfPub]

– Вор! – заверещала она на всю площадь, указывая то ли на Нику, то ли на Ваську у нее на плече. – Держи вора!

Народ вокруг насторожился, начал заинтересованно оборачиваться в нашу сторону.

Кощей взмахнул рукой – баба застыла, раскрыв рот.

– Вася? – Кощей вопросительно уставился на кота.

– Пирожок, – огрызнулся тот, – старый, причем. Все бабы дуры!

За пирожок и назревавший скандал пришлось заплатить полновесной серебряной монетой.

– До дома не мог дотерпеть? – выговаривал Кощей Ваське, когда мы порталом вернулись во дворец. – И вообще, что ты в столице забыл?!

– Не мог, – угрюмо огрызнулся Васька. – Я – животное маленькое, мне питаться надо много и часто! Ай!

– Не «ай», а в следующий раз веником по заду получишь, – пообещала я, хлопнув кота по ушам. – Что ты там делал, в столице?!

– Вас искал, сказать хотел, что тебя с Юлькой бабы-жабы дожидаются.

– Кто? – не поняла я.

– Те, кого ты из жаб бабами сделала, – перевел Кощей. – Ради этого надо было в столицу бежать?

– Меня больше интересует, как он туда попал, – задумчиво заметила я.

– Свои тропы есть, – отрезал недовольно Васька. – И вообще, я есть хочу!

К жабам, ждавшим на заднем дворе, мы с Юлькой отправились вдвоем.

– Вот что им еще надо? – ворчала Юлька. – Бабами стали, мужиков себе нашли. Какого лешего им в деревне не сидится?!

У меня не было ни малейшего желания выяснять этот вопрос. Мысленно я уже справляла свадьбу Ники и пировала за столом. Появление бывших жаб меня вообще ничем не заинтересовало.

Четыре женщины с коричневой кожей, одетые в местные длинные сарафаны, стояли в ряд молча, ждали нас с Юлькой.

– Добрый день, матушка ведьма, – завела разговор первая, поклонившись. Остальные последовали ее примеру.

Я кивнула.

– Зачем пожаловали?

– На сносях мы все четверо, выходит, матушка ведьма.

– Поздравляю, – сухо откликнулась я, гадая, когда они успели забеременеть. Получалось, что еще в образе жаб. – Я чем могу помочь?

– Так это, – замялась старшая, разговаривавшая со мной, – матушка ведьма, мужья наши люди бедные…

– И?

– А деткам приданое нужно…

– Я тут при чем? – все еще не могла понять я.

– Так, матушка ведьма, говорю ж, приданое нужно. Ты нас в людей обратила, тебе и приданым обеспечивать.

На секунду я растерялась. Затем с пальцев сорвались ярко-красные искры, закружили в воздухе. Пахнуло раскаленным воздухом, температура нагрелась. Жабы завизжали, бросились врассыпную. Через несколько секунд во дворе остались только я и хрюкавшая от смеха Юлька.

– Нет, ты видела? – повернулась я к ней, пылая негодованием. – Они вышли замуж, залетели, а мне их детей приданым обеспечивать! Наглость, блин, второе счастье.

Юлька каталась по полу от смеха, изредка взвизгивая.

– Не смешно, – пробурчала я, направляясь к дому. – Надо было их все же поджарить. Говорят, лягушачьи лапки – самый настоящий деликатес.

Русалка с звонким хохотком,

Таким хрустально-чистым,

И в этом воздухе ночном,

Так лунно-серебристом,

Меня звала, и мне плела

Такие небылицы,

Моя разумность вдруг прошла,

И стал я легче птицы.

И в воду, прямо в воду к ней, —

Удержат ли обрывы!

Но, горе храбрости моей,

Русалочки смешливы.

Я захлебнулся, чуть дышу,

Они меня щекочут,

Как лягушонок, я пляшу,

А им-то что, хохочут.

К. Бальмонт. «Русалочка»

Свадьба Ники состоялась в солнечный осенний день. Деревья в лесу радовали глаз разноцветной листвой, над головой пели птицы, воздух был чист и прозрачен. Бракосочетание состоялось в чистом поле, недалеко от перелеска.

Ника, одетая в выбранный мной ярко-красный сарафан, расшитый бисером по подолу ею собственноручно, стояла возле Ваньки, тоже наряженного во все красное: штаны, рубаха, кафтан, кушак, даже сапоги.

Они выглядели отличной парой, и я искренне надеялась, что их совместная жизнь окажется счастливой.

Лихо и Соловей держали над молодыми ветки рябины с плодами. Ника и Ванька по очереди произносили брачные клятвы, а я изредка тайком косилась в сторону накрытых столов и старалась поменьше слушать урчание желудка. Позавтракать мне утром не удалось, и сейчас, наблюдая за выходившей замуж дочерью, я все чаще вспоминала слова Васьки: «Я – животное маленькое, мне питаться надо много и часто!»

Наконец, усевшись с Кощеем за стол, я приступила к трапезе. Кусок мясного пирога отлично подошел к тарелке с борщом заполненной до верха. Затем – еще один кусок пирога, на этот раз с рыбой, и овощной салат, кусок сыра, несколько кусочков колбасы, кусок пирога с фруктами, который отлично запился двумя стаканами морса.

Почувствовала я неладное, когда за шумным столом установилась мертвая тишина. Подняв глаза от тарелки, я заметила, что гости смотрят на меня с любопытством.

– Что? – уточнила я.

– Ничего, родная, – чуть насмешливо улыбнулся Кощей. – Народ поспорил, сколько кусков разных пирогов ты съешь. Пока что всего лишь три.

– Не смешно, – фыркнула я. – Мне, между прочим, надо кормить сейчас не только себя.

Среди гостей послышались смешки.

Конкурсы и поцелуи молодых прошли мимо моего сознания. Наевшись, я сидела за столом и с блаженной улыбкой любовалась начавшей желтеть травой на поле, вдыхала чистый воздух, думала, планировала, совершенно не участвуя в развлечениях молодежи. Да и в самом деле, не пристало почтенной матери семейства искать чью-то туфлю или пить из огромного кубка.

Очнулась я, когда чья-то широкая, явно мужская, ладонь появилась перед моими глазами.

Я перевела взгляд с ладони на ее владельца. Кощей сидел рядом и довольно ухмылялся.

– Что опять? – вздохнула я.

– Всего лишь пора возвращаться домой, – уведомил меня Кощей. Молодые удалились в свои апартаменты, гости разошлись. Поднимайся, родная, свадьба закончилась.

– И слава богу, – буркнула я, вставая из-за опустевшего стола и ощущая себя этаким шариком на ножках. – Разорение сплошное. Столько денег потратили.

– Стареешь, милая, – ехидно заметил Кощей.

– В жабу превращу, – ругаться мне было лень, а потому я шагнула в раскрывшийся портал и с радостью растянулась на любимой постельке.

Одуванчик вздумал взять

Замуж маргаритку.

А червяк, чтоб не отстать,

Замуж взял улитку.

И ликуют два цветка,

Счастливы друг другом.

И улитка червяка

Назвала супругом.

Но мгновенно улетел

Одуванчик белый.

Маргаритке был удел

Стать вдовой несмелой.

А с улиткой каблуком

Вмиг была расправа,

Что же стало с червяком,

Я не знаю, право.

К. Бальмонт. «Детская песенка»

– Мам, так нечестно! – Даня, подросток четырнадцати лет, влетел в комнату. – Папа с Лихо на охоту едут, а мне дома сидеть, с мелкими! Ну мам!