Василий Щепетнёв - Зимний Мальчик

Я было пошел к автомобилю, но Лиса и Пантера подхватили под руки:

— Нет-нет-нет, Чижик, нам сюда! — и повели в здание при стадионе. Или, напротив, стадион при здании, поскольку в здании располагалось добровольное спортивное общество «Динамо». — Ты обещал!

Ну да, обещал. В конце учебного года займусь. А он, конец, подкрался незаметно. Антон тоже подталкивал в сторону «Динамо». Это самое серьезное спортивное общество в Черноземске. А «Буревестник» — для детей, ни базы, ни мазы. Одно дело — играть на первенство водокачки, а я еду на финал России. Тут понадобится поддержка, а от «Буревестника» серьезной поддержки не дождешься. Другое дело «Динамо».

Да я и сам понимал, что нужно выбирать клуб посерьезнее «Буревестника». Для студенческих соревнований он в самый раз, но мне-то предстоит летать повыше. В стратосфере. А потом и в космосе. Образно говоря.

Девушки провели меня в нужный кабинет. Вошли без стука.

— Вот он, наш Чижик, Артем Владимирович!

Артем Владимирович сидел под портретом Дзержинского. На вид лет пятьдесят. Коротко стрижен, чисто выбрит, одет в штатское, осанка офицерская. Девушкам он улыбнулся широко и, похоже, искренне. Девушкам все улыбаются широко и искренне, особенно таким, как Лиса и Пантера.

Артем Владимирович привстал со стула, пожимая мою студенческую руку.

— Давно ждем, Михаил!

— Так ведь дело серьезное, Артем Владимирович! Семь раз отмерь, и назад ни шагу!

— Тут ты прав, Михаил. Ничего, что я на ты? «Динамо» — это семья. Она многое дает, но и многое требует. Прежде всего верности. Не скакать туда-сюда в поисках сиюсекундных выгод. Ну, да об этом позднее. Твой тренер, Антон Кудряшов, нам твою биографию рассказал, но хочу послушать от тебя. Кто ты, к чему стремишься, чего ждешь от нас. Ты садись, садись.

Я сел. Девочки без приглашения сели рядом.

— Я шахматист. Выиграл первенство области, поехал на зональные соревнования. Выиграл зону и отобрался в финал первенства России. По итогам зоны стал кандидатом в мастера. Завтра еду в Омск. Если попаду в тройку призеров, стану мастером спорта.

— А ты рассчитываешь попасть в тройку?

— Я рассчитываю победить. Это первое. Но не главное.

— А что главное?

— Победитель первенства России обыкновенно выходит в первую лигу первенства СССР. Мол, с него и этого довольно. Но сейчас, после поражения Спасского и утраты шахматной короны, принято решение пригласить на первенство СССР в высшую лигу лучших из лучших. С упором на молодежь. За счёт тех, кого приглашают без отбора за былые заслуги. И я хочу, чтобы пригласили персонально чемпиона России. А то, право, странно, что Россия ходит в пасынках.

— Для начала нужно стать чемпионом России, не так ли?

— Если я не стану, то и говорить не о чем. Но я стану. Причем покажу результат, который придаст вес моим притязаниям на участие в финале высшей лиги первенства Советского Союза.

— Ты, Михаил, на мелочи не размениваешься. Но, сам понимаешь, это по щучьему велению не делается.

— А мне щука и не нужна.

— И решается не в Черноземске.

— Но я-то черноземский. И вы тоже. Следите за турниром. И, когда увидите, что слова мои не пустое бахвальство, подключайте московское руководство.

— Ну, посмотрим, посмотрим. Что-нибудь ещё?

— В Омск я вылетаю завтра. И хотел бы играть в чемпионате России уже динамовцем.

— Ты бы еще позже пришел. А говоришь — не к щуке! Но ладно, у тебя есть надежные поручители. Вот тебе заявление, подпиши вчерашним числом.

Я подписал.

— А вот тебе членский билет спортобщества «Динамо» и зачётная книжка спортсмена. Поздравляю!

И ещё раз пожал руку.

Но видно было, что он в сомнениях. Не псих ли я? С порога и в чемпионы мечу. С шахматистами это бывает чаще, чем с остальными. Великий Морфи сошел с ума. Первый чемпион мира Стейниц сошел с ума. У Алехина были проблемы. Про Фишера говорят, что он тоже ку-ку. С другой стороны ку-ку то он, может, и ку-ку, но он Фишер. В конце концов, риска-то никакого. Одним динамовцем больше одним динамовцем меньше…

Что ж, пора и восвояси.

— Ты и в самом деле метишь в чемпионы? — спросила Бочарова.

— Да.

— В чемпионы России?

— Для начала.

— А дальше?

— А дальше это будет похвальба. Догоним и перегоним.

— Но ты догонишь?

— Догнать не фокус. Главное, чтобы не сняли с дистанции.

— Динамовца снять не просто, кто динамовца обидит, горько пожалеет, — заверила Ольга.

— Если успеет, — дополнила Надежда.

Заехали на рынок. Меня оставили в «ЗИМе» — что бы не мешал торговаться.

На рынке девушки купили всякого-разного из отсутствующего в Сосновке. И по поручению Веры Борисовны, и сами с усами. Не так и много. Опять же инстинкт. Покупать что в магазине, что на рынке — это и охота, и собирательство вместе.

Ну, а я в ответ остановился у магазина минеральных вод и взял двенадцать бутылок «боржоми». Хорошая вода, жаль, не всегда бывает.

— В дорогу? — съехидничала Бочарова.

— В запас.

— Учти, боржом вот так запросто пить не стоит.

— Уже учёл.

Я и в самом деле пью «боржоми» немного. Полстакана в три часа ночи. Не инстинкт, но ритуал.

Пока девицы отсутствовали, я собрал чемодан. Средних размеров. Два костюма, рубахи, галстуки, белье, носки. Обслуживание в наших гостиницах не очень, чтобы очень, но выкручусь. Мы, комсомольцы, неприхотливы. Хотя хотелось бы иметь возможность быть прихотливым. Не быть, а иметь возможность быть. Тонко, да.

Дневной сон. Сквозь приятные сновидения (мне последнее время часто снятся космические полеты с непременной невесомостью, американцами и добрым медвежонком, видно, где-то пластинку заело, но пусть, весело же) я слышал, как пришли девушки и затеяли что-то особенное «для нашего Чижика». Ну да ладно, три недели врозь проведём, почему бы и не устроить ужин на славу, вернее, на Мишу? Кушать-то будут все, это они не меня балуют, а себя. Ну, и опять же инстинкт, куда весной без инстинктов.

Дремота перешла в глубокий сон, и проснулся я около шести. Что такое «около шести» для мая, весь вечер впереди.

Я переоделся к ужину: смокинг, бабочка, диагоналевые брюки.

Девушки переоделись в швейной мастерской, обновляют гардеров, нужно будет подумать о втором платяном шкафе.

Вера Борисовна накрыла, разумеется, в столовой. Немецкий фарфор, австрийское серебро, всё, как при бабушке. Каждому по две ложки, три вилки и четыре ножа. Шутка. Ножей тоже по три.

Чинно сели. Лиса по левую руку, Пантера по правую.

Кого не хватает? Нежданного гостя.

И он явился.

— Мишенька, опять к тебе гость! — сказала Вера Борисовна.

Да, опять. Игнат Шишикин. Я его с прежней встречи не видел: на занятия Игнат не ходил, и вообще в общежитии не появлялся. О планах Игната жениться никто не знал, а я не говорил. Сам скажет, если захочет. Когда вернётся.