В Слесарев - Геймекер

Сексом по телефону Сэмюель и Эйвери занимались довольно долго и, как ни странно, Макс не испытывал ни раздражения, ни сожалений по этому поводу. Они общались почти каждый день. Макс, удивлялся своему терпению, хотя и знал, что шансов переспать с Эйв в ближайшее время у него не было. Однако эти беседы приобретали для него все большее значение. Впервые в жизни.

До сих пор Максим не замечал за собой склонности к трепу, не получая от него ни малейшего удовольствия. В реале он говорил по необходимости, даже в компании, предпочитая немногословно потягивать пиво, лишь отвечая на вопросы приятелей.

Когда он встречался с Эйвери, то становился другим. С ней он ощущал необходимость выговориться, найти в себе нечто такое, о чем до этого даже не подозревал.

Она пробудила в нем древний инстинкт, еще с допотопных времен повелевавший первобытной скользкой твари, только-только выбравшейся из первородного болота, при виде самки забраться на самую высокую ветку и «запеть соловьем», или, по крайней мере, заквакать на всю округу, этими священными вибрациями, стимулируя движение соков и созревание икры в ее брюхе.

Первое время эти эмоции поражали его самого. Он «свистел» на все голоса, как только она обозначала свое присутствие в онлайне.

Однако, подвергнув анализу свое состояние, Максим понял, что ему нужен не слушатель, который мог воспринять его речи, высказать мнение о мыслях, а некое побуждение для словоизвержения. Он говорил не столько для Эйвери, сколько для себя самого. Оказалось, что женщина, на другом конце сетевого кабеля, нужна лишь как casus belli для его экзерсисов. Уже потом он осознал, что даже и этот повод далеко не обязателен. И без него можно обойтись, имея опыт самовыражения, хотя ее участие в этом странном концерте и льстило его самолюбию.

Эйвери подсознательно понимала его состояние, лишь изредка вступая в беседу, короткими междометиями опустошая партнера от переполнявших его эмоций.

И только по мере того, как Сэм начинал выговариваться, и запал его ослабевал, она проявляла себя, давая осторожные оценки его словам. Однако, постепенно ее мнение стало важным, превратившись в ту, самую благодатную почву, впитывавшую его «песню», не позволявшую ей раствориться и навсегда исчезнуть в окружающем пространстве.

Но даже тогда она еще долго оставалась для Макса некой абстракцией, полузабытым, почти бестелесным образом.

Почему-то это устраивало их обоих.

Несмотря на то, что болтая, они мешали ложь, фантазии и ничем не сдерживаемую откровенность, Макс воспринимал произносимое здесь как выражение абсолютной правды и о себе самом, и проживаемой им жизни. То, что в этих пересудах участвовало не его реальное естество, согбенное внешними обстоятельствами, а идеальное «Я» позволяло ему раскрываться, не ощущая преград и ограничений.

Сложилось так, что во время «телефонных извращений» ни он, ни она почти не касались секса. Несмотря на это, эротика в них присутствовала в гораздо большей мере, чем при банальном половом акте, в более значимой, почти метафизической форме. Макс ощущал себя тем самым Великим Духом, который в начале времен «носился над водой», оплодотворяя ее своим священным могуществом. Ему казалось, что Эйвери чувствует то же, готовясь принять животворящее семя и породить многообразие божьего мира.

Глава 19

Что и как говорил Кондаков, все меньше нравилось Кристине. Присутствующие тоже заметили нараставшее напряжение. До сих пор в их компании никто с ней так не разговаривал. Кондаков словно специально дразнил ее. Долго это продолжаться не могло.

– А может быть это я захочу возглавить отдел «Сексуальных фантазий», – вдруг возмутилась Кристина, – что это вы раскомандовались, Павел Сергеевич!? Напомню – вы простой наемный работник, и я могу вас уволить в два счета.

– Валяйте, Кристина Васильевна! – неестественно весело заговорил профессор. Губы его сжались, лицо побледнело. Чувствовалось – он, наконец, добился, чего хотел.

– Только имейте ввиду: во-первых, без меня вы не сможете наделать борделей следующего порядка. А именно это – завтрашний день отрасли. То, что вы имеете сегодня, после наших дискуссий устарело. Остальное – дело техники. На это нужно месяц-два, не больше. Но, ваши хилые программисты реализовать эту идею не могут. А я смогу.

Во-вторых, компьютеры вашей фирмы очень плохо защищены. На случай, я скачал программы, и могу хоть завтра развернуть собственное предприятие на своем оборудовании. И не думаю, что вы сможете обвинить меня в нарушении авторского права.

Вы хотите этого? Не уверен.

Но и мне это не нужно. Открывать фирму… Возиться с документами… Заниматься ерундой мне не интересно. К тому же вы наработали неплохой рейтинг, имеете клиентуру. Это дорого стоит. А мне начинать заново!

– Врете вы все, – Николай вскочил, – Программы запаролены, придется бог знает сколько времени ломать коды, или делать все заново. А наши комки нужно только выключить, вновь запустить их не удастся! Без нас ничего не сделать!

– А я и не говорю, что рвусь открывать собственный бизнес! Ты, Николай, совершенно прав! Предпочитаю работать на вашей базе. Но я до конца не договорил!

Есть еще, в-третьих, и в-четвертых. Так вот господа! Поскольку ваше оборудование оказалось плохо защищено, я поместил в него кое-какие закладки и могу его контролировать. В том числе, при необходимости вывести из строя. Это касается и местных компьютеров, и сервера в Гондурасе.

Я давно пробил его электронный адрес и физическую локацию и могу уничтожить всю вашу многолетнюю работу одним нажатием пальца. С любого комка.

Николаю Петровичу нужно было лучше учиться и пропускать меньше занятий. А вам, Кристиночка, стоит разговаривать со мною очень вежливо.

Программист, не говоря ни слова, бросился из комнаты.

– Не спешите, Николай! – Остановил его профессор, – я же не идиот. Отключение от сети ничего не даст! В закладки вшиты таймеры, время от времени я должен их блокировать. Если комп отключить, я не смогу их контролировать. Они сработают и вырубят машины. Антивирусники не помогут. Это штучная разработка, ни одна фирма не сделает к ней лекарство.

И еще. Вшивки рассчитаны не на то, чтобы нагадить, а на то, чтобы убить. Если вы попытаетесь их нейтрализовать, они сработают.

Несколько минут присутствующие молчали. Наконец, проглотив слюну, предательски заполнившую рот, заговорила Кристина:

– А вы не боитесь, Павел Сергеевич, – голос женщины был мягок, однако от него по спине поползли мурашки, – вы не боитесь, что сейчас я нажму на кнопку, и через минуту сюда войдут мои люди, и вы окажетесь либо в местном лесу под землей, или на нашей базе в Гондурасе? Как вам эта перспектива?