В Слесарев - Геймекер

С этого момента подключились игровые клиентские серверы. Процесс перешел на самофинансирование. Подпитка позволила увеличить интенсивность работ. Временные пространства наполнялись жизнью. Визуальные и чувственные ряды алгометрически детализировались на основе пиксилизации физических сущностей, удовлетворяя потребность клиентов в качестве ощущений. Вселенная расширялась. Появился микромир. Все повторялось.

Игра пошла на ура. Исторический и палеонтологический туризм на серверах «Тихого дома» разрастался лавинообразно. Появились охотничьи, исследовательские туры, всевозможные сафари. Количество эпох и географических координат в экскурсионном меню нарастало.

Помимо отелей, туристических и охотничьих баз в моду вошли частные латифундии, благо места для них хватало. Хотя стоили они, поначалу, немало, но спрос на них был велик, особенно у стариков. После отработки программ, формализации генетических кодов, нарастал экспорт животных и растений, частные поместья и зоопарки быстро превращались в подобие райских садов.

Наряду с официальными, контролируемыми процессами в «Заоблачном Мире» (так называли эту цифровую территорию), возникли течения и иного рода. Появились нелегальные входы, которые, несмотря на усилия, не удавалось перекрыть полностью. «Черные» посетители обделывали там свои, не всегда благовидные, делишки. Латифундии требовали рабочей силы, и в результате, как это уже бывало, буйным цветом расцвела новая работорговля. Возникли невольничьи рынки.

Бедняки продавали свои скины богатым плантаторам. Возникло воровство «живого» товара, пиратство и другие язвы, уже имевшие место в истории. Человеческая натура мало изменилась. Законы же реального мира в виртуале не действовали.

Руководство «Тихого дома» не могло, да и не считало нужным бороться с этими веяниями ни в частных резервациях, ни на диких, пока бесхозных просторах игрового пространства, следя лишь за тем, чтобы территории общего пользования оставались безопасны для посещений официальных клиентов кампании.

В эксплуатацию сдавались все новые площадки. Наряду с диким Заоблачным Миром, в котором алгоритмы игры протекали «естественным образом», то есть на основе базовых алгоритмов, появились разнообразные, сюжетно адаптированные варианты. Одной из таких линеек стали «детские сады», предназначенные для семейных экскурсий, включая детвору различного возраста.

Глава 26

Эйвери не знала, что и подумать. Уже две недели в инете она не находила ни Эрика, ни Сэмюеля. Оба они пропали почти одновременно. И раньше бывало – один или другой на некоторое время исчезали из ее виртуальной жизни. Иногда они рассказывали о причинах своего отсутствия, порой ни словом не обмолвливались об этом. Первые дни Эйвери воспринимала их отлучку спокойно. Однако уже к концу недели ее беспокойство стало нарастать с каждым днем.

В инете людей сближают только духовные узы. Никакие материальные связи не стоят между ними, не привязывают их друг к другу. Поэтому расставания и встречи там переживаются иначе, чем в реальной жизни. И легче, и тяжелее одновременно.

Повстречаться там можно лишь по взаимному согласию, или, по крайней мере, непротивлению сторон. Если человек не желает видеть кого-либо в виртуале, он просто меняет настройки браузера. Эйв долго не понимала, в какой из сфер – реальной или виртуальной – кроются корни их исчезновения.

На третьей неделе она начала поиски. Эйвери побывала везде, где они встречались когда-то, расспрашивая знакомых и завсегдатаев. С каждым днем картина становилась все мрачнее. Первое время, после того как стало ясно, что пропажа Эрика и Сэмюеля не случайна, Эйвери надеялась на то, что мужчины встретились, повздорили и теперь дулись на нее. Однако скоро обида пройдет и все останется так, как и прежде.

Но время шло и надежд оставалось все меньше. Примерно через месяц она узнала – Эрик убит, а спустя несколько дней поползли слухи, что его заказал Сэмюель.

Пошлейшая ситуация, в стиле бульварных романов прошлого века, буквально взорвала Эйвери. Она стала замечать на себе странные взгляды окружающих. Мужчины сначала смотрели на нее с интересом и опаской, женщины – с ненавистью и завистью. Однако совсем скоро взгляды и тех и других стаи насмешливыми и пренебрежительными.

Эйвери рвала и метала. Последние месяцы ее присутствие в виртуале приобрело для нее совершенно особое значение. Казалось, именно здесь протекает ее настоящая жизнь. Реальность теперь представлялась блеклым отражением, назойливым дополнением, необходимым для существования физического тела.

Она имела тут несопоставимые с реалом возможности. В один день могла посетить все континенты. Побывать на десятках концертов, в галереях и магазинах Милана, Парижа и Нью-Йорка. Здесь «жили» ее подруги, с которыми она обсуждала коллизии личной жизни, мужчин, которых любила и тех, кто только домогался ее тела.

В последнее месяцы у нее даже появился приличный заработок. Волею случая, став заметной фигурой в этом небольшом, но близком ее сердцу мирке, она консультировала в качестве стилиста в известном салоне, создававшим аватары новичкам и недовольным своим существованием пиплухам. Теперь, вся эта, наполненная смыслом и разнообразными интересами, жизнь трещала по швам. Сменить имидж она уже не могла, не перечеркнув свое прошлое. Новую биографию пришлось бы начинать заново, с чистого листа.

Тот первый ее образ оказался необыкновенно удачным, имел шарм и изюминку. Как Джоконда да Винчи, она словно парила над сонгмом безликих красоток со смазливыми мордашками, едва замечая их со своего пьедестала. Этот облик вызывал редчайшее сочетание вожделения и неподдельного уважения со стороны мужчин, и чувство безумной зависти у женщин. Именно в этом имидже Эйвери уже давно стала звездой их постоянно разрастающегося сегмента инета. К тому же, ничто так не украшает женщину, не придает ей столько блеска, как пара грызущихся из-за нее альфа-самцов. Повторить все снова, в новом качестве, было невозможно.

Ее обида на Сэмюеля росла с каждым днем. Это – первый мужчина, который ее бросил. До этого, ни в реале, ни в виртуале такого с ней не случалось. Мало того, что он убил ее мужчину, он пренебрег ею, не сочтя нужным даже объясниться. Он просто исчез, нашкодив как мелкий пакостник.

Хотя проступок его оказался бесчестным, можно сказать свинским, но если бы он не сбежал, она бы его простила. Тогда они оба могли бы ходить с высоко поднятой головой. Никто бы не посмел осудить их за это.

Всем было бы ясно – только так должен поступить настоящий мужчина, если он действительно любит женщину. И хотя Эйв на самом деле обожала Эрика и отдала бы многое, чтобы тот остался жив, но человека, способного ради нее на убийство, она бы боготворила всю оставшуюся жизнь.