Виктор Кочкарин - Безымянные хроники

– Ваш конь, – конюх бормотал, ничего не соображая спросонья. – Милорд, простите, я не помню, какой конь ваш.

– А это помнишь? – Утер поднес к самому носу конюха сжатый кулак.

– Да-да, теперь вспомнил, милорд. Но, я его потерял.

– Потерял?! – Утер отвесил конюху оплеуху, и тот повалился обратно на солому, хватаясь за лицо. – То они тут как тут, то теряют, – злобно бормотал Утер, выхаживая взад-вперед по конюшне. –А, к черту! – воскликнул он и, выйдя на улицу, оглушительно свистнул.

К его удивлению, конь появился почти сразу. Он выбежал с соседней улицы так быстро, будто ждал, пока его, наконец, позовут. При виде Утера, он радостно заржал. Рыцарь вытащил из мешка яблоко и скормил скакуну.

– Вот так, молодец! – Утер разделял радость своего спутника. – Нам пора в путь.

Он запрыгнул в седло, и конь без команды поскакал по улице к выезду из города. Вскоре Радоград был позади. Издалека замок, высоко возвышавшийся над городом, казался еще более величественным в свете луны. Животное мчалось все быстрее, будто было радо, наконец, покинуть это странное место. Утера тоже переполняла радость. Он и сам не знал почему. Может, он радовался произошедшим событиям. Может – новым, которым еще предстоит произойти. Может, на него просто действовала природа: запахи свежей травы, теплый летний воздух, звездное небо над головой. Или он, правда, был рад оставить этот город? Утер последний раз оглянулся назад – Радоград уже был маленьким темным пятном. Вскоре солнце начало медленно выплывать из-за горизонта, освещая зеленеющие луга, оживляя все живое и благословляя путь рыцаря.

– Славный парень, – произнес король Герберт, сидя на своем троне. Он окинул взглядом зал. Его слова эхом отразились от старых, потрескавшихся и поросших лианами стен, и остались без ответа. Десятки скелетов, сидящих за столами, уже давно никому не могли ничего сказать.

Битва Любви

Утер устал после дальней дороги – уже давно ему не попадалось места, где можно было бы вкусно поесть и сносно переночевать. Конь разделял его усталость, двигаясь легкой трусцой, понурив голову. Однако, утреннее солнце уже начинало пригревать, пробуждая природу к жизни и ликование в сердцах путника и его верного четвероногого друга. Услышав пение птиц, конь встрепенулся и радостно заржал. Утер потрепал скакуна по загривку, и тот с энтузиазмом прибавил шагу. Похоже, он чувствовал скорый отдых. Рыцарь стряхнул сонливость и огляделся. Вокруг простиралась равнина. И слева, и справа от дороги можно было увидеть горизонт. Утер пригляделся. Впереди, до самого края, простирались желтеющие поля пшеницы.

– А ты прав, приятель, – рыцарь еще раз погладил коня, и тот воодушевленно пустился вскачь.

Вскоре впереди показался милый сердцу Утера вид: маленькие домики со струйками дыма; фермеры, работающие в полях; коровы, пасущиеся на лугу. Приметил он и стоявший у дороги двухэтажный каменный дом, из трубы которого валил толстый столп дыма. Наверняка, таверна. Душа Утера возрадовалась, а лицо просияло. Он знал, что здесь начинается новое приключение. Конь резонировал с настроением хозяина и с веселым ржаньем прибавлял ход.

Утеру пришлось приложить немалые усилия, чтобы остановить его, когда они поравнялись с таверной. У ворот уже ждал конюх. Рыцарь еще раз окинул взглядом округу. Ничего не скажешь – красота. Если бы не его постоянная жажда приключений, новых мест и встреч, возможно, он остановился бы в такой деревушке – может быть, в этой – и стал бы фермером.

Сзади, на дороге, послышался топот копыт. Утер оглянулся – по тракту мчался всадник. Острый взгляд Утера сразу приметил – это был рыцарь в новеньких, еще не тронутых боями, доспехах. Он стремительно приближался. Под ним был не самый мощный жеребец, но очень резвый. Не успел Утер опомниться, как наездник осадил коня рядом с ним, да так резко, что тот встал на дыбы. Рыцарь спрыгнул на землю и вручил поводья конюху.

– Напоите и накормите, – сказал он и бросил ему монету. Тот радостно поймал ее и повел животное в стойло. Утер, наконец, опомнился и тоже спешился. Однако, ему пришлось ждать, пока конюх вернется.

– Увы, сир, но в конюшне больше нет мест, – сказал он по возвращении. – Последнее занял тот господин.

Утер вскипел – негодяй пролез прямо перед его носом. Он едва сдержался от гнева и всучил конюху несколько монет.

– Ну, так найди место, – сказал рыцарь и передал тому поводья. Конюх опешил, но ничего не сказал и увел коня. Утер, переполненный злобой, толкнул дверь и вошел в таверну. Его обидчик был в нескольких шагах – он умывался, зачерпывая воду из лохани, стоявшей рядом с входом. Утер хотел было подойти к нему и выяснить отношения, но ему в нос резко ударили запахи жареного мяса, специй и меда. Он отбросил гнев и направился вглубь помещения. Народу было много. Большинство, судя по их виду, путники. Лица у многих были не фермерские, а откровенно бандитские. Утер усмотрел свободный стол и направился к нему. По пути он столкнулся взглядом с пышногрудой официанткой. Проходя мимо, она состроила ему глазки и лукаво улыбнулась. Утер остановился и обернулся, чтобы посмотреть ей вслед. – Здесь все такие прелестные, как ты? – спросил он, а та лишь бросила на него еще один хитрый взгляд и двинулась дальше. Утер проводил ее глазами и уже было сел за стол, вернее, хотел сесть – когда он повернулся, на скамье, как ни в чем не бывало, расположился его недавний обидчик. От удивления, Утер даже не успел разозлиться. – Это мое место, – воскликнул он.

– Здесь, вроде бы, не написано, что оно твое, – сказал незнакомый рыцарь, притворно оглядывая стол.

– Я собирался сюда сесть, – не унимался Утер. В нем снова начинал вскипать гнев.

– Когда я сюда садился, место было пусто. Значит, теперь оно мое, – не глядя на Утера, сказал рыцарь. – Еды мне, – крикнул он через плечо, – я очень тороплюсь.

Глаза Утера налились кровью, но рыцарь был прав, как бы ни неприятно это было признавать. Утер оглядел трактир. Ему не хотелось походить на тех, кого он сам минуту назад окидывал презрительным взглядом. Он заметил свободное место в темном углу и, проглотив злость, направился туда.

Вскоре милая официантка принесла ему баранины с баклажанами и медовухи. Вначале, конечно, обслужив ненавистного рыцаря. Но Утер чересчур устал и был слишком голоден, чтобы злиться дальше. Он принялся за еду, постепенно расслабился и забыл о незнакомце. Трапезу его прервал женский вскрик. Рыцарь поднял взгляд от тарелки. Та самая официантка, которая ему так понравилась, подвергалась пошлым нападкам со стороны группы отморозков, которых Утер заприметил сразу, как вошел в трактир. Сперва они бросали в ее сторону неприличные замечания, а когда она проходила мимо, один из них вовсе схватил ее и рывком посадил к себе на колени. Утер, не мешкая ни секунды, вскочил с места. Однако рядом с бандитами уже оказался рыцарь, который до этого два раза успел его разозлить.