Владимир Шорохов - Вторая попытка

Впрочем, Акони уже и сам всё видел – и пылевые бури, и молнии, и отшлифованные ветрами голые скалы. Если что-то и искать, то это нужно делать в глубине планеты, а для этого у него было мало ресурсов.

– Ладно, этим займёмся чуть позже. Просканируй всю поверхность, может, удастся что-то обнаружить, – приказал Акони, и Мана, приняв этот приказ, выслала к планете ещё несколько разведывательных капсул.

– Красота! – любуясь артефактом, задумчиво произнесла Кани.

– Это просто немыслимо, такая она огромная. Может, артефакт здесь оказался случайно.

Разведчикам Лико уже один раз повезло – и они смогли в чёрном космосе найти останки цивилизации Калео, – так было решено её назвать. Это была целая планета. Спустя много лет астрофизики смогли определить причину её гибели. Блуждающая планета, которая сошла с орбиты и улетела в глубокий космос, не потеряла связи со своей звездой. Один раз в сотни тысяч лет она возвращалась обратно, стремительно мчалась к звезде, а после, словно выпущенная катапультой, улетала обратно в холодный космос. Но один раз путь ей преградила планета Кала. Им удалось избежать столкновения, но гравитация блуждающей планеты буквально вырвала часть атмосферы у Кала. Но это была лишь часть проблемы. Сплющенная, задыхающаяся от вновь образовавшихся вулканов, планета превратилась для её обитателей в ад. Они были обречены, как признались учёные, которые изучали найденные артефакты.

– А для чего эта труба? Есть предположения?

– Мы не знаем их технологий, поэтому можем только догадываться. А ты что думаешь?

– Мне кажется, что это незаконченный оранжерейный город. Помнишь из учебников истории? – мы тоже строили что-то подобное.

– Да, но потом отказались, поскольку были слишком большие затраты на обогрев.

– Может, и они отказались.

– Это возможно, но где же находятся те, кто её строил? Думаешь, на другой планете?

– Эфир чист, – напомнила Мана. – Я запустила два разведчика для поиска шестой и седьмой планет. Но там нет жизни.

– А может, артефакт – это часть корабля, который оставили.

– Как пустой бак, – дополнил Акони.

– Да. Он стал ненужным. Вот здесь и висит. Надо обследовать.

С этим командир корабля был полностью согласен, ведь это подтверждало тот факт, что Лико не одни в галактике.

– Мана, запускай научные зонты, – дал команду Акони, и от корабля тут же отделилось несколько шарообразных объектов.

– Ты доволен? Теперь твоим именем назовут планету, и в школьных учебниках появится новая глава, – произнесла Кани и, по-детски наклонив голову, подмигнула.

– Я совершенно ничего не сделал. Если бы не Мана, могли бы и пропустить. Спасибо тебе за наблюдательность.

– Это моя работа. Но мне приятно слышать из уст командира корабля похвалу. Сканирование объекта началось.

– И всё же – спасибо, – ещё раз поблагодарил Акони бортовой анализатор и подсел поближе к мониторам, чтобы разглядеть поверхность артефакта.

Идеально ровные ячейки. Математическая точность их форм была на высочайшем уровне. Складывалось впечатление, будто бы труба была сделана из единого куска. В начале артефакта, в центре и в конце к ней крепились кубы. И опять – ни одного шва или люка. Научные капсулы скользили вдоль корпуса. Шла постоянная запись. Сразу же проводился анализ материала – размеров и ещё сотен параметров.

– Красота. Но что это нам даёт? – задумчиво произнёс Акони и устало отодвинулся от монитора. Его глаза покраснели. Голова от перенапряжения болела.

– И всё же это артефакт. Может, стоит обследовать ближайшие звёзды?

– По регламенту полёта это запрещено, – вежливо, но при этом довольно жёстко ответил бортовой анализатор.

– Что сказано в пункте научных исследований? – задал вопрос Акони. Он прекрасно знал, что спорить с Маной бесполезно. Она всё равно будет чётко следовать протоколу.

– Вы имеете ввиду изыскание?

– Да. В этом случае командир корабля имеет право внести корректировку в полёт, верно? – спросил Акони и уже стал просматривать ближайшие звезды.

– Верно, – согласился с ним бортовой анализатор. – Я уже провела анализ ближайших звёзд, в радиусе двадцати световых лет – восемьдесят семь. Из них вторичных – семьдесят пять. Класса «О» шестнадцать, класса «В» семь, «А» двенадцать…

Командир корабля всё видел на экране. Он мог бы посетить две или три звезды, но это не так много. Если он вернётся, то Лико отправит на обследование этих звёзд целую научную экспедицию.

– А что с эфиром? – спросил он и взглянул на экран с радиочастотными показателями.

– Только шум звёзд. Присутствие циклического или иного сигнала, который можно отнести к разумному, я не обнаружила, – пояснила Мана.

– А может, мы не так ищем? Или не там? Ведь мы ничего не знаем об их технологии. А может…

– Надо отдохнуть, – предложила Кани.

– Нет, только не это. Это же… Мана, у артефакта есть внешние повреждения.

– Да, но они незначительные. И пробоев в сетке не обнаружено. Также отмечу, что траектория вращения вокруг планеты стабильная. Могу предположить, что объект в рабочем состоянии.

– Почему ты так решила? – заинтересовался Акони.

– У планеты три спутника, раз в семь лет их орбиты выстраиваются в линию, и это обязательно привело бы к смещению артефакта. Но этого нет. Что-то удерживает его на дальней орбите.

– Сделай все варианты расчётов. Может, он тут не так давно.

– Сделаю. Как получу полную картину артефакта, а также просканирую планету, поставлю вас в известность.

– Договорились, – устало сказал Акони и, с трудом поднявшись, потянулся.

– Идём в оранжерею, – предложила Кани и уже направилась к выходу, но он отрицательно покачал головой.

– Нет. Ты только представь, кто-то тут был. Не мы, а кто-то другой. Как они выглядели? И почему на артефакте нет символов? И почему его бросили? И почему он ещё не улетел в космос или не упал на планету?

– Вопросов много. Но ты теперь знаешь главное: мы не одни.

– Я знал это и раньше. Калео, – напомнил он Кани про исчезнувшую цивилизацию. – Вселенная существует миллиарды лет, а жизнь на планете – всего лишь мгновение.

Акони задумался. Его дед погиб от голода, и тому виной была не климатическая катастрофа, а война с Бэйн, которая не поделила водные ресурсы с Кекоа. И даже тогда, когда первые разведчики полетели в глубокий космос, война не остановилась, а лишь только поменяла свою тактику.

– Пойдём в оранжерею, – наконец, согласился он – только потому, что Кани нравилось ухаживать за растениями.

«Она не живая, а любит всё живое», – думал он, наблюдая за тем, как механические пальцы осторожно срывали плоды.

Прошло несколько дней. Результаты по изучению планеты, вокруг которой летал артефакт, были неизменными: на ней так и не удалось найти следы чужой цивилизации. Научная капсула, которая улетела к шестой планете, также ничего нового не сообщила.