Влад Бобровский - Отличники от других… Вторая четверть

И, пусть тому явно не хватало мощности, чтобы двигаться хотя бы со скоростью 70 км/час, согревшимся пассажирам и так было комфортно. Особенно Маше, у которой появилась возможность дать, наконец, уставшим от тесноты самолёта ногам отдых. Михаил с энтузиазмом рассказывал о московской студенческой жизни, институте, своих похождениях и исследованиях столицы. Терентий иногда добавлял свои комментарии, но преимущественно молчал, сосредоточенно ведя автомобильчик. Маша с интересом слушала, то и дело, задавая вопросы. И только когда их экипаж, проехав весь Ленинский проспект, повернул на освещённое желтыми уличными фонарями Садовое кольцо, отвлеклась, наблюдая за проплывающими по сторонам монументальными зданиями с яркими рекламами магазинов, паровозом среди ёлок перед Павелецким вокзалом, широкой площадью Курского вокзала. Слушая комментарии брата о местах, мимо которых они проезжали, сопоставляя их со своими воспоминаниями о прошлогодней поездке, девушка старалась сформировать своё собственное представление о столице. Ей очень хотелось хоть на несколько дней остаться и вместе с ним исследовать различные достопримечательности и укромные уголки Москвы. Свернув направо и проскочив узкий мост над железной дорогой, «Запорожец» устремился по улице между тёмными зданиями каких-то организаций. Миновав станцию метро «Бауманская», проехал несколько кварталов по улице с одноимённым названием, потом налево в переулок и почти сразу, снова налево, на широкую улицу. Справа между деревьями парка, подсвеченный желтыми фонарями, появился комплекс монументальных зданий.

– Сейчас покажу, где я учусь», – шепнул брат сестре. – Вот, смотри, Маш, это учебные корпуса. Парк тоже нашему институту принадлежит. Когда тепло было, я тут на скамейке лекции переписывал, к зачётам готовился. Фасадом главный корпус выходит на Лефортовскую набережную реки Яузы. Красивый! Только мы сейчас туда не поедем. Общежитие на Госпитальном валу, недалеко. Всего несколько кварталов. Мы с Терентием в нём живём. Удобно. На занятия бегаем по утрам.

– Впечатляет! В Ростове даже Машиностроительный институт более скромно выглядит, – ответила Мария. – Как ты здесь не заблудился?

– Да, представь! Всего «общежитий» шесть в разных районах, преимущественно на востоке Москвы. Некоторым студентам приходится на метро в институт ездить. А это значит – на час раньше вставать. А наше – новое, к Олимпиаде было построено. Так что, нам повезло трижды. В каждой комнате как в гостиничном номере есть ванная и туалет. Вдобавок, столовая на третьем этаже, и удаётся выспаться.

– Иногда… – неожиданно вставил Терентий, остановив машину во дворе между двумя современными шестнадцатиэтажными зданиями, объединёнными общим трёхэтажным модулем. И продолжил, – мы с Михой редко, когда раньше полуночи домой попадаем. Неугомонный твой брат. С ним уже всю Москву объездили и пешком исходили. «ЗАЗ» мой не всегда заводиться желает, так мы чаще пешком гуляем после занятий. Или в метро прыгнем, и на какой-нибудь дальней станции выскочим, а потом сюда добираемся пешком, или, если очень далеко, наземным транспортом. Лучше всяких походов. После них я, к примеру, спать ложусь без задних ног. А он ещё в зал тренироваться бежит. Фанат! Культурист какой-то.

– И тебя заставлю, – откликнулся Михаил, – а то худой как щепка, и ешь как канарейка.

– Ребята, вы классные! С вами – не просто интересно, а страшно увлекательно! – Резюмировала девушка, решив поддержать студентов.

– Страшно? И кого из нас больше боишься, сестрёнка?

– Обоих. Если вместе говорить начинаете, слушать не успеваю.

Ребята еще несколько минут весело болтали, извлекая из машины багаж. Потом Михаил взял у Маши паспорт и подошёл к дежурной, что-то объясняя ей. Когда подоспели Маша с Терентием, еле волокущим чемодан и сумку, та уже протягивала юноше ключ с номером 411.

– Порядок, идём, ребята. Нам предоставлен люкс номер одиннадцать, – улыбаясь, громко продекламировал Миша, подхватив одной рукой тяжеленную сумку у друга, а другой, в шутливом реверансе преподнося девушке ключ, словно букетик цветов.

Номер представлял собой две комнаты с общим коридором и раздельным санузлом, очень чистый, комфортабельный, с холодильником, телевизором и двуспальной кроватью в каждой из комнат.

– Точно такой же у нас с Терентием. Только кровати отдельно, – озорно подмигнув, пояснил Миша сестре. – Администрация нашего общежития специально несколько комнат на этаже выделила для приезжающих к студентам родственников.

– Хорошо придумали. Молодцы! А я думала, куда это вы меня приведёте? Вдруг, придётся через окно к вам в комнату лезть, втайне от вахтёрши, – хихикнула Маша.

Терентий в необъяснимом приступе активности откуда-то принёс электрический чайник, чай и сахар. В миг перед девушкой на журнальном столике очутились три чашки с дымящимся чаем, вазочка с вареньем и тарелка с печеньем. Молодой человек, как мог, навёрстывал своё полуторачасовое молчание за время поездки из Внукова, адресуя в основном ей свои рассказы и анекдоты. Миша улыбался в свои усы, потягивая горячий ароматный чай. Незаметно пролетели два часа. Девушка, стараясь тактично строить свои рассказы, чтобы не задеть возможные чувства Мишкиного друга, умудрилась поведать брату обо всём, что с ней происходило за время его отсутствия в Ростове. С жадным вниманием она слушала студенческие истории ребят. Она просто потребовала от Михаила подробного отчёта о посещении военкомата и внимательно изучила серое приписное свидетельство со штампом «Годен к строевой службе». Смутная тревога за брата снова зашевелилась в её сердце. Увидев это, Терентий попробовал успокоить Марию, рассказав свою историю взаимоотношений с военкоматом. Оказывается, после окончания школы в своём родном подмосковном Ногинске он не прошёл медицинскую комиссию из-за недостатка веса. По направлению военкомата ему пришлось лечь в больницу на обследование. Там «подцепил» воспаление лёгких и почти четыре месяца лечился, пропустив свой призыв. Повторная комиссия признала молодого человека временно негодным к службе и с подозрением на туберкулёз направила на лечение уже в московский госпиталь. В столице в те дни, когда его отпускали на выходные и майские праздники он жил у дедушки-инвалида. Ухаживал за стариком до самой его смерти в начале лета. Дед оставил внуку в наследство свою квартиру в Бирюлёво, машину и небольшие сбережения, позволившие Терентию подготовиться на платных подготовительных курсах и поступить в институт на тот же факультет, что и Михаил. Сейчас он чувствует себя здоровым, но должен проходить медкомиссию каждые полгода. Увидев, что Маша устала и начала «клевать носом», брат мягко взял друга за плечи, уводя из комнаты. Помог сестре убрать со стола и помыть посуду.

Читать дальше