Робин Каэри - Час Купидона. Часть III. Момент истины

– Вы настоящий ангел-хранитель, мадам! – признался в своих чувствах Виллеруа, живо соскочив со стула. Он отвесил галантный поклон, шаркнув ножкой, и поспешил расправить все складки на панталонах и камзоле.

– Я всего-навсего тётушка для тех, кто готов ценить мою заботу. И мои отвары, – польщённая столь пылким выражением благодарности, герцогиня всё же не стала заострять на них внимание. – Всё, всё, господа! Анрио, – она наградила старшего маркиза коротким поцелуем в щёку, на которой уже проступала утренняя тень. – И да, вас вызовут во дворец, не ровён час! Не забудьте прежде всего переодеться. Обычное придворное платье не слишком подойдёт для такого визита. Лучше наденьте тот ваш камзол, который для верховых прогулок. Он строгого кроя, да и вы в нём больше похожи на военного.

– Но я и есть военный! – усмехнулся дю Плесси-Бельер.

– И придворный. С недавних пор, – строгим голосом поправила его герцогиня. – Так что будьте готовы явиться во дворец сразу же, как только получите приглашение с курьером. А вы, мой дорогой, – она ласково погладила Виллеруа по щёке. – Отдохните хорошенько после вашего квеста. Как знать, когда вы понадобитесь его величеству? Только, чур! Уговор: я никому не открою секрет о нашем разговоре. Но и вы, мой друг, не рассказывайте о моём скромном участии в сегодняшнем вашем приключении. Хорошо?

– Я обещаю, мадам! – выпалил Франсуа, но мадам де Ланнуа, смеясь, приложила палец к губам и легонько подтолкнула его следом за дю Плесси-Бельером к двери, скрытой за фальшивой панелью с картиной в массивной позолоченной раме.

– Ни пуха ни пера, мои дорогие! – напутствовала она их, стоя у входа в потайной коридор. – Берегите себя!

***

И снова впереди были только темнота и неизвестность. Франсуа попробовал поморгать, чтобы привыкнуть к отсутствию света, но в узком проходе царила непроглядная тьма. Не было ни малейшего намёка хотя бы на какой-нибудь источник света – только бесконечная темнота. Ему оставалось слепо довериться шедшему впереди маркизу и слову мадам де Ланнуа. Ведь она пообещала, что этот потайной коридор выведет их наружу.

– А где же мы выйдем? – спросил Франсуа.

– Это чуланчик под лестницей у входа в вестибюль для прислуги, – ответил дю Плесси-Бельер.

Вспомнив о таинственных знаках, которые отмечали каждый поворот в дворцовом лабиринте потайных коридоров, Франсуа провёл ладонью по стене. Сначала только справа от себя, а когда проход сделался совсем узким, то он протянул к стене и левую руку, почти сразу же нащупав углубление в склизкой от сырости каменной кладке, покрытой известью и толстым слоем грязи. Будто бы кто-то нарочно провёл остриём ножа и вырезал эту щербину на ходу.

– Если вы когда-нибудь надумаете воспользоваться этим коридором, – заговорил с ним дю Плесси-Бельер, словно затылком увидевший этот манёвр. – Запомните, что он ведёт не только к комнате мадам де Ланнуа, но и к личным покоям королевы. А вот здесь через несколько шагов, вот сейчас уже, будет поворот. Тот коридор ведёт в Министерское крыло. Туда лучше не ходить, если не хотите попасть в руки к дознавателям из Канцелярии. Они люди дотошные и общими объяснениями не удовлетворятся. Им непременно захочется услышать о том, кто ещё, кроме вас, знает об этих коридорах. В общем, если вы не уверены, что сможете выдержать допрос и не выдать никого, то лучше держитесь подальше.

Франсуа ничего не ответил. И вовсе не потому, что слова маркиза обидели его. Чего уж там, даже один разговор с герцогом де Невилем мог вселить ужас перед любыми допросами, а если его будут расспрашивать сразу несколько таких же инквизиторов, то и в самом деле лучше сторониться любых встреч с ними. К тому же, после окончания ритуала с часами и «Песком времени» в душе Франсуа поселилось нежелание попадать в ещё какие-нибудь переделки. Может быть, и ненадолго, но в ближайшие дни он точно не захочет пускаться на поиски новых приключений. И к тому же он хотел понаблюдать за тем эффектом, который должен был принести проведённый им ритуал. Ведь и Людовик поверил в его действенную силу – значит что-то грандиозное должно было непременно произойти.

– А теперь осторожней, маркиз! Мы идём очень близко к стене вестибюля. Собственно справа от нас уже не стена, а только полотно гобелена. Так что шагайте тише и не касайтесь руками стен. Не стоит привлекать к себе внимания.

– А там кто-то есть? – шёпотом спросил Франсуа и провёл рукой по шероховатой поверхности задней части полотна.

– Пока никого. Ведь пажеский караул в эту ночь отменили. Но мало ли кому вздумается забрести сюда чисто случайно, – также шёпотом ответил дю Плесси-Бельер и остановился.

Осторожно пошарив пальцами по полотну гобелена прямо перед собой, он отыскал нижний край и приподнял его, чтобы выглянуть наружу.

– Мы на месте, – шепнул он, обернувшись к Франсуа. – Выйдем через те двери. Они ведут в коридор для прислуги. А дальше прямиком в конюшни. И там я оставлю вас.

– Спасибо, – отозвался из темноты Франсуа.

– Но это ещё не всё, – дю Плесси-Бельер не спешил выходить наружу. – Запомните, маркиз, всё, что вы рассказали мне и мадам де Ланнуа, останется строго между нами. Я позабочусь сделать так, чтобы ничто не указывало на ваше участие в этом деле.

– Но тот человек, на которого вам указали, чтобы вы передали его в руки господина де Сент-Эньяна, он ведь не пострадает? – Франсуа был решительно настроен взять всю вину на себя, а не перекладывать наказание на чужую голову.

– Конечно же пострадает, – с внезапной жёсткостью ответил дю Плесси-Бельер. – И вы должны твёрдо запомнить, Франсуа, что у каждого нашего поступка будут последствия. Это неизбежно. Но на этот раз вместо вас пострадает кто-то другой. Вы даже не знаете кто он. Но вы должны понять самое главное: если вина останется на вас, то пострадает больше людей. Все те, кого вы очень хорошо знаете. Те, кого вы любите. И в первую очередь ваш отец. А также ваши сёстры и их мужья, и даже их братья и сёстры. И даже те люди, кто служит вам и вашей семье. Понимаете? Всё это очень серьёзно, друг мой. И бравада здесь неуместна. Итак, человек, который вам незнаком или ваша семья? Каким будет ваш выбор?

– Но как же так? – опешил маркиз и, неловко оступившись, ударился спиной о холодную стену. – Ведь нельзя наказывать других за чужие проступки! Это же нечестно!

– Вы наивны и пока очень мало знаете о мире, в котором мы живём. Но вам придётся повзрослеть.

Жёсткость и безапелляционный тон этих слов не нравились Франсуа, он потянул дю Плесси-Бельера за рукав, заставив его обернуться, и высказал таким же суровым и решительным тоном:

– И всё же, я не согласен.

– Вот как? Чего же вы хотите? – усмехнулся дю Плесси-Бельер.