Татьяна Максакова - Инсайдер

Труп на ее светлом ковре из «Икеа» распростерся ровно посередине. Это был мужчина.

– Твою мать. Вчера же только ковер оттирала, – вырвалось у Лады. В ней проснулась домохозяйка, которая накануне, не щадя своих рук, приводила в порядок высокий светлый ворс ковра в первоначальный вид. Через пару секунд она поняла, что лужа крови на ковре не главное, а главное то, что лежало на нем. Она рассматривала объект, отмечая про себя: «Среднего возраста, одет обычно, внешности неприметной», – так можно было описать труп лежащего мужчины. Она, конечно, подумала о звонке в скорую и полицию, но какое-то смутное чувство внутри заставило положить телефон на место, а точнее, увиденное. Из шеи убитого торчала ее деревянная палочка для волос. Рана была не большой, но кровавой. «Тут как профессионал поработал», – пронеслось в голове у Лады. И ее окутал новый страх: полиция, допросы, тюрьма. Ей нельзя было в тюрьму, она в детстве за себя постоять не умела, а в тюрьме ее и подавно съедят. Вопросы наперебой звучали в голове: «Поверят ли полицейские этой истории? Что делает этот человек в моей квартире? Дверь была закрыта ключом? На палочке для волос мои отпечатки?» Проверить, чьи отпечатки пальцев на аксессуаре, можно только одним способом – позвонив 02.

Ветер за окном хлестал по деревьям, а Лада стояла в оцепенении, не зная, как поступить. Она размышляла, кому звонить в таком случае и можно ли по телефону все рассказать Машке.

– Алло, Маш? – нервно спросила Лада в трубку.

– Да, дорогая, у тебя все в порядке? – лениво откликнулась Маня.

– Нет! Да. Ничего, уже нашла, – и положила трубку.

«Чем мне Машка поможет? Она скорее в обморок упадет. Нет, рассказывать никому нельзя», – здравый смысл начал возвращаться к девушке. Она решила еще раз оценить сложившуюся ситуацию и поняла, что действовать нужно срочно. Первым делом Лада подошла и закрыла окно, на улице все еще был страшный ливень с раскатами грома и яркими молниями. Затем обошла тело и стала тщательнее рассматривать убитого.

«Вдруг будут документы. Или записка. Залезть в окна он не мог – стоят решетки, только если открыл отмычкой дверь и покончил жизнь самоубийством». Записки не оказалось, но она нашла нечто интересное. Кольцо, как из «сна», с рубиновым камнем в виде пирамиды и тоже на указательном пальце правой руки убитого. Во внутреннем кармане пиджака обнаружила пузырек с жидкостью с притертой стеклянной крышкой. Похожий флакончик духов начала двадцатого века Лада видела у бабушки, только с отколотым шариком на крышечке, из-за чего бутылечек был закрыт навеки.

Борясь с брезгливостью, она продолжила обыск карманов убитого и обнаружила фотографию. Глядя на фото, Лада испытала истинный шок: на нем были запечатлены два разговаривающих человека – убитый и она сама, причем даже на ее кухне! Лада сидела на табуретке, почти в проеме двери, а убитый сидел на стуле возле окна, вполоборота к столу. На нем был черный свитер, допотопная тоже черная шляпа, поза – будто делал «селфи», не отвлекаясь от разговора. «Наглость какая! Я-то там откуда? И откуда он взялся на кухне, я его впервые вижу!» У девушки складывалось впечатление, что она попалась в ловушку. Ее охватила злость, даже ярость, она пнула лежащее тело со всей силы, больно ударив большой палец на ноге, взвыла и плача сползла по стене.

Буквально за короткий промежуток времени Лада пережила широкий спектр эмоций – от уныния до взрыва ярости, – что было ей совсем не свойственно. В жизни Лада не отличалась эмоциональностью. Точнее, эмоции, конечно, испытывала, но они скорее бушевали внутри, нежели выливались наружу. Фотография подсказывала: обратись она за помощью, ее в итоге посадят в тюрьму или упекут в сумасшедший дом. Сидеть в одной квартире с трупом незнакомого человека становилось невыносимо. Лада закрыла глаза, и ей явственно стали приходить образы из сна. Воспоминание о пережитом опыте, хоть и не наяву, немного успокоило Ладу, и она принялась размышлять: «Могу ли я попробовать сделать то же? А вдруг это проверка?» Шальная мысль отдалась током во всем теле. В голову ничего лучшего не пришло, как попробовать воскресить лежащего мужчину. Одна часть девушки была за этот сомнительный ритуал, а другая с недоверием говорила, что она уже сошла с ума и это бред умалишенной.

Лада закрыла глаза. Перед глазами стали вырисовываться предметы: красный плащ, перстень, эликсир, капля крови. В ушах зазвучали обрывки фраз, будто голос рядом диктовал: «Зажечь свечу, покрытая голова, кровь в эликсир, кольцо на указательный палец». Резко открыв глаза, Лада побежала в коридор, откопала на дне кофра подаренный ей шелковый платок, надела, зажгла толстую восковую свечу, затем порылась в комоде в поисках иголки. Нашла самую длинную иглу, на ходу протерла ее надушенным ватным диском, и вернулась к трупу. Приготовления были окончены. Лада собралась с духом, еще не веря в свои силы и в эту историю до конца. Первым делом она аккуратно откупорила стеклянный бутылек, уколола палец и капнула в него капельку своей крови. Решаясь, глотнула терпкое зелье, надела на палец правой руки перстень с пирамидой стала ждать. Она сидела по-турецки возле лежащего трупа и вскоре все отчетливей стала различать силуэты людей. Они были еле видны, полупрозрачны. Справа стояла женщина, похожая на ее прабабку, которую Лада видела на черно-белой фотографии. Силуэты выстроились вокруг убитого. Пришла ясность, что это умершие люди, но Лада уже не испытывала страха: то ли эликсир делал свое дело, то ли пережитые ею события не давали проникнуть ужасу в сознание.

– Вы кто? – спросила девушка вслух.

Cилуэты заговорили с ней мысленно на неизвестном наречии, но Лада понимала все до каждого звука. Старый, дряхлого вида мужчина в военной форме передал:

– Мы твой род. Пришли помочь тебе. Ты отправила запрос – мы пришли.

– Что я должна делать? – так же мысленно обратилась Лада, не желая терять ни минуты.

– Ты должна повторять за нами слова и стараться не уснуть.

Полилась бессвязная речь. Лада силилась успеть проговаривать каждый звук, то нараспев, то комкая слова из одних согласных букв. Пламя свечи видоизменилось и образовывало непонятные орнаменты, голова у Лады кружилась, ее стало резко клонить в сон, она держалась из последних сил. Девушка уже не видела лежащее тело, все было как в тумане. Опять сжалось пространство, потом расширилось до нормальных размеров. В глазах Лады все потемнело окончательно, речь рода доносилась как сквозь воду, глухо, еле слышно. Лада осознала, что силуэты удаляются, не попрощавшись.

Очнулась девушка от звонка телефона. Открыв глаза, она увидела, что уже утро, буря прошла и светит солнышко, а она сидит на полу, прислонившись спиной к дивану, с платком на голове. Телефон буквально разрывался от звонка. Переставал и вновь начинал звонить. Лада нажала «ответить».