Николай Львов - Трансформация. Книга первая. Скольжение, или Хронотоп

И вот однажды, когда на календаре ещё была осень, а на улице хозяйничала зима, Борис увидел её одну в самом удобном для знакомства месте – в пустынном сквере. Ольга шла по аллее впереди него, в двадцати-тридцати шагах. Как она появилась там, Борис не понял. Казалось, ещё пару секунд назад аллея была пуста. Это было, по меньшей мере, странно.

«Вот это да, я уже не контролирую время. Провалы и скачки в пространственно-временном континууме», – с иронией подумал он.

Через две-три минуты девушка должна была повернуть и слиться с толпой на улице.

«Более удачной ситуации не бывает. – Вперёд!» – скомандовал себе Орлов.

Он уверенно ускорил шаг. Однако, по мере приближения к Ольге, голова становилась пустой, мысли испарялись, первые слова будущего общения, заранее заготовленные и сотни раз отрепетированные, просто исчезли. Поравнявшись с ней, он понял, что близок к панике. Мозг не хотел слушаться. Он только предлагал Борису несколько вариантов оправдания своей трусости. От «я плохо сегодня выгляжу» до «всё бессмысленно, бесполезно, я только опозорюсь».

Борис обогнал девушку. Мельком взглянул. Она его, похоже, даже не заметила. Лицо Ольги было грустным, казалось, мысли её витали где-то далеко. Вблизи она была всё также красива. Ни в кино, ни на телеэкране Орлов не видел ничего подобного. И тут он понял, что если не сделает над собой усилие и не попытается завязать знакомство сейчас, то уже никогда на это не решится. Его охватила злость. Адреналин заполнил все клетки тела. Борис развернулся, стал прямо перед ней и почти уверенным голосом сказал.

– Я знаю вас. Вас зовут Ольга. Вы живёте здесь и вы…

Девушка остановилась и с холодным удивлением посмотрела на Бориса. В ту же секунду он вновь испугался, решил, что сказал полную глупость. Покраснел до корней волос и чудом удержался от желания броситься бежать.

Затем он стал сбивчиво, заикаясь, говорить что-то о ней, рассказывать о себе. Длилось это, наверное, всего несколько секунд. Но Борису казалось, что его монолог был бесконечным, вязким и тягучим. Остановиться он не мог, хотя видел её реакцию и понимал: если не скажет что-то вразумительное – Ольга уйдёт, составив о нём самое негативное мнение. Борис уже почти обрёл уверенность, но тут она его перебила:

– Вы, наверное, иностранец, вас совершенно невозможно понять. Извините, я тороплюсь. До свидания, – сказала девушка холодным, насмешливым тоном, обогнула совершенно потерявшегося Бориса и тем же неторопливым шагом направилась дальше.

Догнать? Вновь заговорить, попытаться изменить ситуацию? Нет, это было выше его сил.

Когда Борис вышел из оцепенения и оглянулся, Ольги на аллее не было. Её вообще не было в обозримом пространстве, хотя окрестности в том направлении, куда она ушла, легко просматривались метров на сто.

– Что за чёрт! Она точно сведёт меня с ума.

Нет, конечно, до умопомрачения было далеко. Наоборот, юный контрразведчик даже взялся за ум. Из чувства самосохранения, а также чтобы не мучить Бориса воспоминаниями о пережитом позоре, мозг переключился на служебные проблемы. Орлов работал по двенадцать часов каждый день, включая субботу. Нужно было доказать руководству, что человек с его способностями не может всю жизнь заниматься мелочёвкой. Место Бориса – в Центральном аппарате КГБ, в Москве. Лишь бы перевели туда, в любое управление, а там уж он разберётся. В конце концов, он приехал в эту глушь ради Ольги. Но раз у него нет шансов, нужно как можно скорее бежать из этого проклятого города.

Усиленно стал заниматься спортом. Кроме утренней пробежки и упражнений на перекладине, три раза в неделю ходил во Дворец спорта. В спортзале работал со штангой, играл в волейбол или баскетбол. Если удавалось найти партнёра, боксировал. В конце каждой тренировки проплывал километр. Через месяц побил свои личные рекорды. При весе в семьдесят два килограмма он толкал над головой и жал лёжа штангу в сто десять килограммов. Купил пару двухпудовых гирь и если не успевал вечером в спортзал, занимался дома. Оборудовал в квартире перекладину и довёл количество подтягиваний за один подход до пятидесяти.

Отличное здоровье позволяло не только совмещать напряжённую работу и спорт, но и волочиться за каждой достойной, а порой и не очень достойной юбкой. Последнее неотъемлемо было связано с алкоголем. Он плохо переносил похмелье, по утрам болел, проклиная всё на свете. Однако вставал ровно в шесть тридцать и шёл на стадион.

Орлов нравился женщинам. Не всем, конечно, и не всегда сразу. Однако с опытом возникало ощущение, что затащить в постель можно любую. Впрочем, это ощущение рассыпалось всякий раз, когда он намеревался познакомиться с очередной хорошенькой девушкой. Появлялись неуверенность и страх. Не такие сильные, конечно, как в отношении Ольги, но всё же достаточно глубокие. Он не мог себя заставить просто подойти и заговорить. Приходилось придумывать целую комбинацию для «случайной» встречи и буквально насиловать свою психику, чтобы произнести первую фразу. Но стоило девушке улыбнуться в ответ, как уверенность возвращалась к нему стремительно. Как ни странно на первый взгляд, но вероятность познакомиться с достойной девушкой в этом небольшом городе была значительно выше, чем в Москве, где симпатичных, красивых и очень красивых девушек бесконечно больше. В Москве люди знакомятся там, где учатся и работают. И всё. Ну, иногда на дискотеке или в ресторане. В единичных случаях – на улице. На улицах Москвы ежедневно происходят сотни тысяч встреч, каждая четвёртая из которых могла бы закончиться счастливым браком, а каждая вторая – страстью. Но люди ограничиваются взглядом, иногда улыбкой. Сделать следующий шаг им мешает робость и традиции. Спустя несколько минут они уже отчаянно жалеют, что не сделали этот шаг. Но поздно, – он и она уже не встретятся вновь. Огромный мегаполис разлучил их навеки. Другое дело – такие городки, как Урман, где все не только живут поблизости, но и заняты одним делом. Вы можете быть уверены – вы её (его) обязательно встретите вновь.

Знакомясь с очередной девушкой, Борис не испытывал угрызений совести, хотя и осознавал, что безнравственно безумно любить одну и добиваться другую.

«Ольга сама виновата. Мои эмоции генерируют энергетическое поле вселенской мощности. Она не может его не чувствовать. Но ей безразличны мои страдания. Пусть услышит обо мне от подруг. Пусть при этом я в её глазах буду выглядеть бабником. Может быть, тогда эта гордячка обратит на меня внимание. А пока я буду знакомиться со всеми симпатичными девчонками, чтобы при следующей попытке заговорить с ней, выглядеть спокойным и уверенным, а не жалким и глупым».