Григорий Ермолаев - Чертоги тёмных отражений

Напоследок я выслушал доклад сержанта Капскола, который уже успел просканировать найденное орудие убийства и обработать полученные срезы прибора.

– В целом, как мы и предполагали, – начал сержант, – некто запрограммировал киберган, спрятал его за плафоном и затем включил. Киберган выполнил задачу и деактивировался, одновременно спалив все свои мозги.

– Что-то удалось узнать конкретное? – поторопил я сержанта, видя его глубокомысленный вид.

– Есть кое-что, – кивнул парень своей вихрастой головой, – вот смотри – это кусочек приёмника НПТ210. Довольно старый экземпляр, сейчас в основном применяют НПТ310—1.

– Хочешь сказать…

– Да, – расплылся в улыбке сержант, – у нас есть чёткий небольшой круг радиуса тридцати метров, – где мог находиться активатор. Если дальше, то прибор просто не поймал бы сигнал.

– Это уже кое-что, – похвалил я сержанта. – Отлично сработано.

Может мне показалось, но у моих парней явно повысилось настроение.

На другой день, рано утром, я уже сидел у Директора Закадара. Три чашки анлавского кофе сделали своё дело – моя голова была ясной, а я был готов к эффективной работе.

Когда я вошёл, Директор сидел за своим столом и задумчиво постукивал по нему пальцами. Подняв на меня глаза, Закадар молча показал мне рукой на кресло напротив.

Я сел и вопросительно посмотрел на него.

Директор встал и прошёлся из стороны в сторону по кабинету – от шкафчика с одеждой, до панели связи со всеми лабораториями.

– Рассказывай. – отрывисто проговорил уважаемый Закадар, поворачиваясь ко мне. – Удалось что-нибудь установить?

– Кое-что удалось, – кивнул я. – Теперь точно известно орудие убийства – это управляемый по радиоканалу киберган. Нам удалось установить радиус, в котором находился предполагаемый преступник, активировавший оружие. Сейчас ребята просматривают записи вечера, пытаясь засечь человека с активатором.

– Думаешь найдут?

Я пожал плечами.

– Не исключаю. У многих были видеофиксаторы, и теперь мы подключили Думателя. Но мне нужна ещё помощь.

– Людей дать не смогу. – сразу же отмёл вероятную просьбу Директор.

– Я о другом. Мне нужен полный доступ к многодиапазонному сканеру базы. И конечно же допросить наших гостей.

Директор нахмурился и ещё раз прошёлся из стороны в сторону.

– Хорошо, действуй, – наконец проговорил он остановившись, – Но с профессором как можно деликатнее, если надо будет пылинку сдуть – сдувай.

– Да ты что, меня не знаешь? – деланно удивился я. – Я со всеми сама деликатность.

Директор подошёл к столу, опёрся о него руками и навис надо мной.

– Ты видно не в курсе. Профессор Церекор оповестил о происшествии своё правительство, и теперь суда направляется штурмовой крейсер Зоплекса. У них полагают, что это было покушение на профессора. У нас есть всего два дня, чтобы поймать преступника, иначе… У крейсера достаточно мощи, чтобы не оставить даже памяти о нашей базе. Так что следствие необходимо произвести как можно быстрее.

– Понял, – ошарашенно кивнул я, – тогда разрешите идти.

Директор выпрямился, скрестил руки на груди и молча кивнул.

Я встал с кресла и поспешил выйти.

После разговора с главой нашего исследовательского комплекса, мне, как и намечалось, необходимо было поговорить с нашим гостем, профессором Церекором.

Я спустился в холл, встал на дорожку, доехал на ней до гостиницы и поднялся к апартаментам профессора и двух его помощников.

Перед дверью стояли двое моих людей, два сержанта Алек Корн и Элара Сердвик. Сержант Сердвик являлась единственной женщиной среди нашей мужской группы. Худенькая и гибкая, она, тем не менее, не просила и не принимала никаких поблажек от руководства. Более того, где возможно, она была на передовой, и иногда можно было видеть её голову с короткими чёрными волосами посреди огненной лавины или за стеной падающей с гор воды.

Сержант Алек Корн на фоне худенькой Сердвик выглядел пухлым великаном. Его полное лицо с глазами-щёлочками наводило на мысль о вечно спящем бойце астрокорпуса. Но это впечатление было обманчиво. Я не раз наблюдал, как он мигом превращался из добродушного толстячка во всё сметающий ураган.

– Привет, ребята, – я кивнул охранникам, – всё спокойно?

– Привет, шеф, – сержанты Корн и Элара подняли руки в приветствии, но доклад взял на себя Корн, – Всё нормально. Профессор с ассистентами сидят в своём номере и никуда не выходят. Посетителей к ним тоже не было. Никакой иной активности в коридоре не наблюдалось.

– Хорошо, – кивнул я, – но не расслабляйтесь, всё-таки совершено убийство.

– Думаешь, возможно нападение? – включилась в разговор Элара.

– Всё возможно, – ответил я, – так что будьте начеку.

Выдав такой наказ, я подошёл к двери и приложил палец к прямоугольнику вызова. На запрос робота-дворецкого назвался и изложил цель прихода. Последовала небольшая заминка, пока робот испрашивал дозволения хозяина апартаментов, и затем дверь открылась. Разрешение было получено.

В комнате профессор сидел на небольшом диванчике. Рядом с ним стоял столик с бутылкой вина, бокалом и вазой с фруктами. Один из помощников профессора подливал ему в бокал вина, как раз, когда я зашёл. Помощник поставил бутылку на столик и сел в кресло рядом с диваном.

Церекор показал мне рукой на кресло из зелёной кожи напротив столика.

Я занял своё новое рабочее место.

Учёный отпил из бокала, отставил его в сторону и вопросительно посмотрел на меня.

– Уважаемый профессор, – начал я, – мне очень жаль отрывать вас от дела, но мне необходимо задать вам несколько вопросов.

– Бросьте, лейтенант, – махнул рукой Церекор, – эти церемонии. Сами видите, чем я тут занимаюсь. Так что вы хотите знать?

Я показал глазами на его помощника. Профессор понял мой намёк и кивком головы отослал своего ассистента. Это время я использовал, чтобы активировать фиксатор информации, встроенный в мой комбинезон на уровне груди.

– Первый вопрос, – продолжил я, – вы не подозреваете кого-либо, кто мог бы настолько ненавидеть вас или конкурировать с вами, чтобы желать вашей смерти?

– У меня нет таких подозрений, лейтенант, – проговорил профессор после небольшой паузы. – Ненависть очень забытое чувство для нашей цивилизации. Я даже не сразу понял, о чём вы меня спрашиваете. Мы с малых лет учимся обуздывать свои страсти, которые могут привести к этому чувству. Что же насчёт конкуренции… В научном мире она конечно есть, но у нас больше в почёте уничтожать своего противника словесными доказательствами. Поэтому здесь я ничем не смогу вам помочь.

– Тогда второй вопрос, возможно вам его уже задавали, но тем не менее… Не заметили ли вы чего-нибудь необычного во время танца. Например кого-то, кто слишком пристально смотрел в сторону окон, либо какую-то техническую заминку, или что-то подобное?