Григорий Ермолаев - Чертоги тёмных отражений

Профессор немного подумал и молча всплеснул руками, что, как я знал, в его цивилизации означало вежливое сокрушение человека, что он ничем не может помочь другому человеку.

– Хорошо, профессор, – я сочувственно покивал головой, – я должен ещё занять кусочек вашего времени.

– У-у-у, кусочек времени, – удивлённо попробовал на язык слова Церекор, – очень философское выражение. Могу я его позаимствовать у вас, лейтенант?

– Как пожелаете, – улыбнулся я в ответ. – Но всё же, возвращаясь к нашей теме: знали ли вы убитую до того, как вас познакомил наш Директор Комплекса Исследований?

– Здесь я вам точно могу сказать – нет, – покачал головой профессор и сделал ещё один глоток из бокала.

– Может вы каким-то образом сталкивались с убитой по работе?

Профессор молча повторно всплеснул руками. Что ж, и в этом направлении у меня облом.

– Благодарю вас, уважаемый профессор, – произнёс я вставая с кресла, – но, если позволите, ещё один вопрос, просто из любопытства.

Церекор наклонил голову, как бы говоря, ну что с вами поделаешь.

Ободрённый таким образом, я продолжил:

– Профессор, вы говорили, что вам некого подозревать, но в то же время вызвали целый крейсер для своей охраны. Для чего вам это?

И в это время я увидел на лице профессора неподдельное удивление.

– Уверяю вас, лейтенант, я никого не вызывал.

Из апартаментов Церекора я вышел в глубокой задумчивости. Профессор уверил меня, что ни он, ни кто-либо из его ассистентов не вызывали ударные силы Зоплекса. Кому ж это было нужно?

Машинально я прошёл в нашу лабораторию. Там уже Рэнтон работал с Думателем – просматривал скомпилированную киберинтеллектом трёхмерную картину нашего вечернего приёма по конфискованным нами видеозаписям гостей.

– Есть что-то интересное? – спросил я, подходя ближе к голоэкрану. На нём как раз транслировалась картинка слепящего лучевого следа от выстрела кибергана.

– Кое-что есть, – повернулся ко мне на кресле Рэнтон. – Вот, посмотри.

Он указателем отметил временной интервал и нажал на повтор. Я увидел музыкальную группу, играющую во время танца. Музыканты вдохновенно трудились, а шарики летающих микрофонов не менее вдохновенно порхали вокруг них. Внезапно в воздухе появилась красная метка, отмечающая одного из шаровых роботов. И было из-за чего: микрофон почему-то отделился от группы своих собратьев и замер в воздухе. Секунду повисев неподвижно, он вдруг начал мигать своим индикатором. Всё это продлилось секунд восемь. Затем шарик, как небывало, вновь присоединился к своим танцующим в воздухе собратьям. Над экраном появилась поясняющая надпись: «Вероятный сигнал активации оружия».

На этом моменте Рэнтон остановил просмотр.

– Но ведь это за радиусом действия сигнала. – ошарашенно произнёс я. – Тут явно больше тридцати метров.

Рэнтон молча кивнул, пристально глядя мне в глаза.

– Ах ты ж, – я занёс было руку почесать в затылке, но вовремя остановился. Здесь моя привычка из прошлой жизни могла быть неправильно воспринята. – Должен быть транслятор сигнала.

– Похоже на то, шеф, – подтвердил мою догадку Рэнтон.

– Быстро, идём к залу, – распорядился я, одновременно прикидывая в уме, что нам понадобится для обыска.

Мы практически бегом бросились к широким стеллажам в нашей лаборатории, на которых до этой поры мирно лежало альпинистcкое снаряжение. Забрав всё необходимое для покорения стен наших корпусов, мы выбежали из помещения.

Минут через двадцать я и младший лейтенант Рэнтон уже закрепили тросы на крыше здания и теперь спускались к окнам зала бывшего торжественного концерта. Наружные подоконники далеко выдавались вперёд, так что на них вполне можно было разместиться одному человеку. Мне стало понятно, почему стала возможна подобная схема активации оружия. Однако я до сих пор не понимал, для чего была нужна подобная сложность: сначала послать сигнал промежуточному устройству. Ведь чем больше элементов в цепи, тем выше вероятность, что какой-либо элемент выйдет из строя. Возможно тот, кто это устраивал, плохо представлял работу приборов и поэтому нагородил подобную пирамиду. Хотя, возможно, убийце надо было настолько скрыть свои следы, что он выбрал именно такой способ. И то и другое предположение являлись для меня по многим причинам очень сомнительны, но пока ничего другого в голову не приходило.

Пока же мы осматривали наружные подоконники. После часового осмотра подоконников, стало понятно, что никакого прибора убийца на месте, после убийства, не оставил. Это, конечно, было неприятно, так как в этом случае нам придётся идти по более длинному пути. И это сулило хорошую потерю времени. Но мы всё равно не теряли оптимизма и решили ещё раз пройтись по уже осмотренным поверхностям. И в конце концов наше решение оказалось правильным.

– Шеф, похоже я что-то нашёл, – ещё через час раздался голос младшего лейтенанта. – Вам лучше это видеть.

Я переместился к Рэнтону и взглянул на то, что он обнаружил. Это было отверстие диаметра около пяти миллиметров. Неглубокое и расположенное под выступающей рамой окна, которая его хорошо прикрывала. Неудивительно, что мы его пропустили при первом осмотре.

– Думаешь, сигнальный стержень? – спросил я Рэнтона. Сигнальный стержень – это был маленький приборчик, который мог подключаться к тактическому компьютеру комбинезона астроразведчика и передавать ему сигналы о различных событиях или приказах. Очень удобно, если ты используешь зашифрованный канал и надо быстро сменить метод шифрования.

– По размерам подходит, – произнёс Рэнтон в ответ и посмотрел на меня.

– Ладно, давай снимем пробу с отверстия и передадим на анализ нашему Думателю.

Так мы и сделали. Заключив соскоб с отверстия в принесённый пакетик, мы со спокойной совестью отправились обратно в нашу лабораторию.

А в лаборатории, сидя в окружении трансформирующегося шестиметрового виртуального экрана и надев шлем связи с Думателем, уже находился сержант Эксон Риборн. Этот молодой рыжеволосый парень являлся лучшим в нашей группе знатоком техники. В его руках обычный робот практически мгновенно приобретал совершенно поразительные навыки, которые были очень кстати в наших исследованиях. Накануне я сержанту поставил задачу проверки сканеров базы и выявление сигналов, которые могли бы относиться, прямо или косвенно, к совершённому преступлению.

Теперь на экране, на фоне строений базы, появлялись точки входящих и выходящих сигналов, окрашенные в разные цвета. Как только появлялся новый источник сигнала, над ним сразу же возникал список его характеристик, который, после некоторых раздумий, сержант удалял или сохранял с помощью лазерной указки.