Анна Хруппа - Септаккорд – другой мир

Именно комиссар Динограф свел их для данного задания. Алису, как и Князя он знал еще детьми. Она проходила обучение в школе осиротевших для дальнейшего служения империи. Он же являлся сыном жрицы Айвы, целительницы того времени. Встреча происходила в большом храме Бога Красного Солнца – Мойзе. Он ярко помнил, как увидел свою подругу в первый раз. На нежную фигуру, что стояла около божества, ложилась золотая полоса света, пробивающаяся через витражное стекло.

– Алиса, прошу жаловать вашего первого помощника – Жрец Князь, сын Айвы.

Развернувшись, она озарила присутствующих сдержанной до невозможности улыбкой. В изумрудных глазах читалась скрытая невидимая печаль.

– Рада познакомиться, я многое о Вас и Вашей матушке слышала, – вильнув игриво черным распушенным хвостом и поправив быстро черную в пол юбку платья, она протянула руку для рукопожатия.

На удивление жреца оно оказалось слишком крепким для столь хрупкого на вид создания.

Слушая длинную речь комиссара, они не отрывали пристального взгляда друг от друга. Казалось, что каждый из них знает своего будущего напарника гораздо ближе, чем им кажется. Будто-то великое божество времени и пространства нашептывает им долгий совместный тандем, который невозможно будем разрубить подобно титановым цепям, что обволакивают сундук зажиточного жителя мира драгоценных камней.

Как бы многие не верили в судьбоносную книгу небес, но они в взаправду сошлись на долгие годы работы, что переросли в более близкие и чувственные отношения. Выполнив с отличительным успехом свою первую задачу, сам Князь попросил у комиссара оставить его в паре с ней. Хоть Динограф и был довольно вредным и злым по первому впечатлению Некки, но все же, в силу более мудрого возраста он, скрепя противоречащим сюрреалистичным сердцем согласился.

Война, закончившаяся через восемь лет, породила множество противоречий между данной парой. Князь, наконец спокойно вздохнув, мог посвятить себя любимым алхимическим экспериментам, попивая на досуге свою любимую Буракку, одновременно наслаждаясь приятным обществом своей родной подруги. Та же в свою очередь продолжала проявлять агрессию на каждого представителя ранее враждебного для нее клана.

– Я понимаю твою боль, но в данной ситуации забыть и продолжить жить дальше – самый лучший вариант для тебя. Не позволяй обиде и ненависти взять вверх. Дай шанс сама себе стать счастливой, – диалог между ними в тот день происходил спустя пол года после долгожданного перемирия. Она сидела у раскрытого настежь окна, пытаясь забыться в чтении нового бестиария, что вышел на прошлой неделе. Он, изрядно напившись, пытался философствовать на тему столь неподвластную для его более спокойного нрава.

– Ты никогда не сможешь менять понять, как бы не пытался, – оторвавшись от книги, она печально посмотрела на него.

Научные исследования о разнице пятнистых грифольвов от обыкновенных немного отвлекали от насущных размышлений. Подчеркнув для себя интересный факт – обыкновенные не прочь полакомиться сладкими плодами, от чего охота на них упрощается в разы, если в кармане у тебя завалялась пара сладких яблок – Алиса вновь была возвращена в суровую реальность бесцеремонным размышлением Князя, от которого так и разило трехдневным пьяным угаром.

– Это чувство.. чувство ни ненависти, ни обиды.. Нет.. Всепоглощающая пустота – так будет точнее, – дрожащие губы произнесли это тихим, усталым голосом.

Приоткрытые, слегка сонные глаза Князя рентгеном лезли прямо в душу, как будто толстые щупальца осьминога пытаются присосаться к самой сути проблем, что так предательски хотя вырваться наружу, обрушив весь праведный гнев избытка сознания.

– Ничем хорошим это не закончится, солнечный мой день.

Алиса краем губ улыбнулась, машинально облизнув мокрый нос. Этот пьяный романтик, в прокуренной от сонной травы комнате, был самым родным, а точнее единственный дорогим для нее существом во всех бесчисленных мирах вселенной. Аура непогрешимой защиты, окутавшая каждый сантиметр ее тела, была похожа на золотую клетку. Однако ей это безмерно нравилось, чем она удивляла многих коллег по своему ремеслу.

Коллегия наемников в принципе не может подразумевать институт брака либо продолжительных близких отношений. Алиса с самого раннего детства практически посвятила полностью свою жизнь службе империи и своему виду. Потеряв родителей она нашла себя в новой, хоть и странной для многих семье. Потерянные, голодные котята, чьи маленькие сердца переполняла ненависть в союзе с неопалимой яростью выросли в прекрасное и хладнокровное орудие бесшумного убийства. Алиса же стала удивительным исключением из правил.

Она помнила и бережно хранила месть в затаенных чертогах сознания. Но вдобавок ей было присуще удивительное для подобной работы чувство – тяга к прекрасному. Замерзшая в речке вода серебристым отблеском отзеркаливает лунные осколки прибрежных кристаллов, чуть заметное ощущение мороза, что любит потрепать недостаточно теплую шерсть, крохотное насекомое с длинными извилистыми усами мрамором путешествующее по тонкому осеннему листу – все это можно описать одним коротким словом, что так банальностью ложится в виде стекающих капель по освещенному солнцем окну… Счастье. То самое неподдельное истинное чувство, которое невозможно измерить весом звонким монет под копытцами золотой антилопы.

То самое незамысловатое счастье Алиса смогла найти лишь растворившись в своей хоть и маленькой, но все же семье.

– Знаешь, ты ведь всегда умел успокоить меня. Никому из живых, а уж из мертвых подавно это не удавалось.

Князь, гордо откинув голову, взъерошил отчаянно свою немного распушенную гриву. Таким образом, казалось, он пытался показать изо всех сил какой он красавец. И не важно кто о чем подумает – о внешности или складе ума.

– Ой, да хватит выделываться, спать ложись, – усмехнувшись, Алиса, подойдя ближе, укрыла его теплым пледом в черно-синюю клетку.

– Ты же знаешь как я люблю тебя… – взглянув на Алису из последних сил он, зевнув, поддался чарам сна откинувшись на глубоком кресле.

Задумчиво поглядывая изредка на него ночью, она продолжала изучать все новые и новые сведения об известных в мире Некки бестиях. Ведь, как известно, что их мир, что миры по ту сторону любого представления, кишат всевозможными тварями подобно яме с дикими ядовитыми змеями, желая укусить оступившегося в темноте путника.

Близился рассвет. До восхода солнца оставались считанные мгновения. Она прикрыла книгу, оставив закладку из из лоскута шелковой ткани на восьмидесятой странице, где со всей яростью письма автор описывал такое любопытное явление как драконы, что считались запертыми в отдельном измерении дабы предотвратить новую войну. Герои вымерли, оставив после себя лишь пыль дорог на былом постулате в сознании.