Андрей Караичев - Дневник провинции

Неопрятно одевшись, попутно отмахиваясь от вопросов пробудившейся подруги, мол, – «Плохо себя чувствую, надо пройтись», – Авдеев достал на всякий случай из цветочного горшка с кухни спрятанный «ПМ» и отправился на улицу.

Юра поджидал в своей старой машине, синей «Девятке», что удивило Сергея, вроде не по статусу уже старшему на этой тачке гонять.

В салоне Придан находился один. Курил в ожидании помощника сквозь слегка приоткрытое окно; когда помощник подсел к нему на соседнее сиденье, лидер ОПС молча тронул автомобиль.

Обладая хорошим качеством – не задавать лишних вопросов, Авдеев долго не спрашивал водителя, куда они едут по заснеженной трассе, пока авторитет не нарушил тишину первым:

– Говори.

– Далеко мчим? Может, просветишь, что за партизанские штучки?

Юра сбавил скорость километров до шестидесяти.

– Ехать нам не шибко далеко, поэтому спешить незачем. Постараюсь тебе по пути всё растолковать. Голова-то болит после вчерашнего? Ничего, приедем на место, подлечим, я сам как битая телега.

– Терпимо! Соображать могу, рассказывай. – Широко зевая ответил подчинённый.

– Фух… с чего ж начать? Когда в Москве был недавно, ну ты помнишь… так я обалдел, что у них там творится – ужас. У нас хорошо пока, подобного в городе нет, спокойнее намного, но, боюсь – это вопрос времени! Докатится и к нам «эхо войны». Короче, один мой очень хороший и давний армейский приятель, решил оттуда свалить и перекантоваться там, где потише – проблемы большие у него.

– Темнишь ты чего-то! Сбиваешься в рассказе, давай прямо: от меня, что требуется?

– За это я тебя Серёга и ценю! Сразу к делу готов, на лету схватываешь! Кореш мой, по понятным причинам не верит абсолютно никому за редким исключением, а в нашем городе, разумеется, только мне. Ты должен понимать: я человек занятой и светиться рядом с ним не могу, нам нужен второй человек, которому бы он смог довериться. Например, кому я сам, полностью верю, такой у меня один – ты. Ввиду нашего с тобой внешнего сходства никто из братвы не сомневается, что мы родня. Значит, и кореш, должен так считать, оно надёжнее.

– Неожиданно, – почесал Сергей затылок, – не до конца моя задача понятна.

– Сперва познакомиться с ним, как приедем. Одно уясни: он мёртвый.

– Как мёртвый?! – Посмотрел с удивлением на шефа Авдеев.

– По бумаге… погиб при детонации самодельного взрывного устройства, расположенного под днищем автомобиля… он сам и три его подельника. Это по бумаге! На деле, по стечению обстоятельств, в машине не мой кореш сидел, другой браток. Промашка вышла у тех, кто его убрать хотел. А потом, разве после взрыва разберёшь, кто в машине был? Экспертизу тщательную, ясен перец, никто проводить не стал, вот Витек и сделал ноги под шумок. Завтра, кстати, похороны его в Москве состоятся. Такие дела в столице, Серёж.

– Прям боевик американский. И долго он у нас прятаться собирается?

– До весны 96-го, почти полтора года, а до того, тебе его нянькой быть, – сделав короткую паузу, Придан вновь закурил и добавил, – ха, видишь, другой бы на твоём месте спросил: «Что после 96-го года?» А ты молчишь! Орёл!

Сергей с ожиданием смотрел на наставника.

– Чего уставился? – Не выдержал тот.

– Как сказать… я всё думал: что мне Юрка из Москвы привезёт? Может, вещицу толковую подгонит; книгу или кассету редкую подарит? Но, чтобы ты мне мужика привёз, я никак представить не мог! Ты подумай, пожалуйста, вдруг ещё до кучи девчонку какую молодую и красивую надо опекать? Да с пышной грудью! Нет, не надо?

– Ладно тебе, – рассмеявшись, похлопал авторитет помощника по плечу, – мало девок, что ли? Когда уже нагуляешься, кобеляка ты этакая. Из армии пришёл, помню, плакался: «Девушка не дождалась, как я теперь кому-то из них верить буду?» – теперь распустил крылья, степной орёл!

– Не было такого.

– Было, не спорь, я помню! И как ты нового хахаля её, с Бичом и Томпсоном на кладбище чуть живьём не закопал.

– Закрыли тему. – Не захотел продолжать Авдеев разговор, тем более на деле, по его мнению, всё происходило иначе.

Юра прибавил скорости и включил магнитофон: заиграла зарубежная попса конца 80-х годов. Куда именно едут, Сергей уточнять не стал: понятно, что в одно из пригородных сёл или дачных посёлков, коими город плотно облеплен со всех сторон (может, потому и Плотницкий? Шутка).

Наконец, Приданный, осветив фарами неприметный дом, ограждённый старым, покосившимся забором, расположенный на краю полузаброшенного села, остановил машину.

Рэкетиры выбрались из «Девятки», оба вдохнули полной грудью, ощутив по-настоящему свежий, зимний аромат воздуха.

Авторитет попрыгал на месте, сделал пару разминающих движений и уточнил у помощника:

– Бывал здесь раньше?

– Нет, не приходилось…

– Ответ Серёг, неправильный! Ты бывал здесь в детстве и не раз, у тебя тут старый дедушка живёт! Раньше ты к нему наведывался, но из-за семейной ссоры перестал… сейчас старик спился, начал сильно болеть, и ты, пожалев инвалида, начал его навещать, помогать по хозяйству.

– У меня?! – Подобный расклад поразил парня.

– Да! Вон, в той развалюхе, – Придан указал на дом, наполовину выступавший из темноты под светом фар, – сейчас познакомишься с ним.

– Понятно-о… как зовут деда, я уже знаю. Ты, оказывается, всё предусмотрел? Я-то дурак, голову ломаю: чего люди подумают, если в эту деревню стану часто приезжать? Ты уверен, что поверят в легенду, про моего деда здесь?

– В то, что мой родственник, поверили же? И в это поверят: надо слух пустить правильный – это моя забота. Главное, когда спросят, мол: «Правда у тебя дедушка заболел в деревне, и ты ездишь за ним ухаживать?» – Делай удивлённый вид и переспрашивай: «Откуда вам это известно?!» – Людям льстит, когда ты от них вроде скрываешь что-то, а они всё знают, и слухи сами собой нужное дело выполнят, поверь. Ладно, пошли в дом, холодно.

– Если его увидят, он на дедушку, полагаю, непохож? Я имею в виду Виктора.

– Ха. Ты ж его не видел, может, похож? Вообще, его проблемы. Он не дурак и знает, что надо делать: огородом не увлекается, на фиг ему из дома выходить, собственно? Захочет воздухом подышать – пусть ночью это делает.

Бандиты подошли к калитке, она, как и большинство подобных ей, находящихся в деревенских заборах, легко открывалась с засова перекинутой через неё рукой.

– Вон, видишь на окне, – указал Юра в сторону дома, подсветив фонариком, – стоит бутылка водки наполовину наполненная? Это значит: вход свободный, заходи смело! Если её не окажется на месте, получается, что-то не так! Своеобразный маячок.

– Понял! А если он надумает выпить эти полбутылки? – Последовал вполне резонный вопрос.

– Знаешь, Серёг, думаю, он её давно уже выжрал. Просто воды туда налил – сути дела оно не меняет. Погнали!