Модест Майский - Я, море и мои друзья. Детские забавные истории

Я все же хватаю кораблик пальцами, наконец, а сам срываюсь с лавочки, на которой стою возле емкости, и падаю головой вперед в бочку с водой. Бул-тых!!! Летят во все стороны прозрачные брызги. Мой друг не издаёт ни звука, а лишь с любопытством наблюдает за мной, как я ныряю в бочке.

Дальнейшие события помню смутно. Наверное, я сопротивлялся, и пытался как-то всплыть, как мог, за что-то уцепиться руками, бил ими по воде, но мокрое и тяжелое пальто тянуло меня на дно емкости. Не знаю, сколько это продолжалось времени. Спасла меня от неминуемой смерти мама моего друга. Когда она вышла из дома и спросила у своего сына, куда я делся, он показал на бочку с водой. Она не растерялась, а только всплеснула руками и тут же подбежала к бочке, поймала меня за пальто, всё еще ныряющего в ней и захлебывающегося от воды, и вытащила из неё. Отвела в свой дом. Потом стала меня раздевать, чтобы снять с меня мокрую одежду, и переодеть в белье сына, а я не давал снимать с себя белые трусики, потому что стеснялся взрослых чужих людей, которые собрались вокруг меня и наблюдали за происходящим процессом. Особенно стеснялся и даже боялся очень старых дедушку и бабушку в незнакомых мне национальных одеждах – соседи были татарами.

А потом на меня тоже надели мальчишескую татарскую национальную одежду и отвели домой, где из-за чужого и непривычного для глаза наряда меня родители сразу даже не признали и не поняли, кто к ним пришёл во двор, а затем вошёл в дом.

После этого случая я к другу если и ходил, то кораблики с ним больше в глубокой бочке с водой не пускал.

Мы идём вечером с мамой домой из детского садика по улице мимо застывших серых, мрачных частных домовладений. На мне тяжёлое коричневое пальто и тёплая шапка. Уже темно, и во многих домах горит свет. На улице начало декабря, но снега у нас еще нет. Да и вообще, он у нас выпадает редко – мы живём на юге страны, почти у самого Черного моря. А если и идёт, то почти сразу тает, достигнув земли, а ещё на моих теплых ладонях, когда я его ловлю.

Ветер дует мне в лицо. Он такой сильный, что я не могу сам идти, и мама тянет меня за руку. Если бы она отпустила мою руку, ветер меня куда-нибудь унес бы. Слышу: «Хрясь»! Это рядом со мной разбилась на тротуаре черепица, которую ветер сорвал с чьей-то крыши. Хорошо, что она не попала в меня и в маму. Мне трудно дышать, и я пытаюсь отвернуть от ветра лицо.

Мы идём долго. Я устал. А идти ещё до нашего маленького домика далеко.

– На ручки, – кричу я. – Возьми на ручки.

Но мама меня почему-то не берет. Ей самой тяжело идти и меня тащить…

Я вхожу в наш дом без всяких сил, и сажусь на стул. Мама меня раздевает, снимает верхнюю одежду. И я иду в свою комнату отдыхать.

Утром я слышу, что взрослые говорят о том, что вчера на город Н., что стоит на море, который от нас в 50 км, обрушился сильный ветер, был шторм, наводнение, имеются разрушения.

Хорошо, что мы живём далеко от моря!

Мы с папой находимся на небольшом озере с местным названием «Кабаки», сплошь поросшем камышом и окруженном высокими деревьями, ловим рыбу. На полях вокруг озера посажены и растут кабачки, отсюда и его название.

Стоит поздний летний вечер. Солнце скрылось за горизонтом. Скоро уже стемнеет, и вокруг нас с каждой минутой вся природа и строения больше и сильнее становятся серыми: зеленая трава и деревья, голубой водоем, старые почерневшие и покосившиеся домики, что находятся в трехстах метрах от нас.

Воздух разряжен и пахнет дождем, который вот-вот прольется на нас с небес. Неожиданно появившаяся откуда-то черная туча медленно ползет в нашу сторону, заслоняя собой остальное мраморное небо. Начинает постепенно разыгрываться ветер, и это чувствуется даже внизу у водоема.

Мы приехали с папой на озеро на односкоростном мопеде, на котором во время поездки по проселочной дороге я сидел впереди на раме на покрывале, которое постелили для меня на бак с бензином. Приехали уже поздно, перед самой темнотой, после того, как папа пришёл с работы.

Мне 4,5 года, но я уже почти взрослый, потому что у меня есть своя удочка для ловли рыбы, которую мне настроил и дал отец, а значит я тоже настоящий рыбак. Папа сказал мне внимательно смотреть за поплавком, и когда он утонет, то подсекать и тянуть, потому что это клюет рыба. И я стараюсь оправдать оказанное мне высокое доверие. Я внимательно слежу за этим красным над водой поплавком, а, значит, контролирую процесс. А в нужный момент, когда он потонет, я готов подсечь и вытащить на берег рыбу какой бы большой и крупной она не была. Вот только рыба все не клюет. И я приговариваю, ловись рыбка большая и крупная, как в сказке, о волке, помните, который ловил зимой в проруби рыбу, опустив в неё свой хвост, и он у него в итоге примерз ко льду.

Рядом со мной вертится наша собачка по кличке Булька. Я не знаю её породы, может дворняжка, а может её родители были благородных породистых кровей. Она маленькая. У неё рыжая шерстка на спинке, груди и боках, и черные, как живые пуговки, глаза.

Она увязалась за нами от самого нашего дома, и бежала за громко стрекочущим мопедом всю дорогу по проселочной дороге, тяжело дыша и высунув от натуги язык, почти не отставая от нас. А теперь сидит у воды, иногда поскуливает, смотрит жалобно, то на меня, то на отца и повиливает хвостиком. Наверное, что-то хочет сказать, а я не понимаю собачьего языка. Никто не понимает, не только я.

На том берегу на толстой чёрной ветке большого старого дерева, которая нависла над водой озера в нескольких метрах от берега, сидит с двумя удочками молодой паренек. Ему лет 15. Он тоже ловит рыбу, и очень удачно, потому что, сидя на дереве, имеет возможность забрасывать от берега свои удочки дальше в озеро, чем мы, и я завидую его улову, и тоже хочу ловить так, как он.

Вдруг поплавок моей удочки резко поплыл по воде в сторону, под большой камыш – его потянула большая рыба, а потом скрылся в тёмной глубине водоема.

– Тяни, – кричит мне отец, и я хватаюсь за лёгкое бамбуковое удилище, после чего рву его со всей силы на себя и вверх. Серебристая рыбка с детскую ладошку с красными плавничками подлетает на метр над водой, после чего падает обратно в воду и скрывается в её глубине. Мне обидно до слез.

– Ничего, значит, не твоя рыбка, – успокаивает меня отец. – Другая клюнет. Не расстраивайся. Следи за поплавком, сынок, не зевай. И не рви так сильно вверх удочку, а то ничего не поймаешь.

Это он уже учит меня, как надо ловить.

– Ну что, поймал? – кричит мне с того берега молодой паренек, привлекая мое внимание. – Эх, ты, малыш, надо было за ней, рыбой, нырять. В воду, понял? Тогда бы ты её точно поймал.