Говард Пайл - Книга пиратов

Различные веточки из столь достойного стебля по-разному улучшали исходные методы; ибо в то время, как пираты довольствовались охотой на одних испанцев, другие моряки пожинали плоды торговли всех наций.

Итак, они путешествовали вверх и вниз по Атлантическому побережью, и в течение 50 лет, когда пиратство было в расцвете своей славы, и это было печальное время для каботажных судов Новой Англии, средних провинций и Виргинии, отправлявшихся в Вест-Индию с грузами соленой рыбы, зерна и табака. Торговля стала почти столь же опасной, как и каперство, и морские капитаны выбирались как за их знание кремневого ружья и кортика, так и за их морское мастерство.

Поскольку на тот день большая часть торговли в американских водах велась теми же самыми американскими каботажниками, то на них и обрушились самые тяжелые удары, и некоторые из них ощущались особенно остро. Бюллетень за бюллетенем приходили в порты со скорбными рассказами о том, что то или иное судно сожжено, другое затоплено, это судно удерживается пиратами для их собственного использования, иное же лишили его товаров и отправили в порт пустым, как яичная скорлупа, из которой высосали желток. Бостон, Нью-Йорк, Филадельфия и Чарльстон страдали одинаково, и достойным судовладельцам пришлось перестать считать свои потери на пальцах и перейти к грифельной доске, чтобы сохранить мрачный рекорд.

«Марунировать – высадиться на необитаемый остров, подобно моряку, под предлогом совершения какого-то большого преступления». Таким образом, наш добрый Ноа Вебстер дает нам сухие кости, анатомию, на основе которой воображение может создать образец по своему вкусу.

Именно отсюда марунеры получили свое название, поскольку высадка была одним из их самых эффективных инструментов наказания или мести. Если пират нарушал одно из многих правил, которыми руководствовалась конкретная банда, к которой он принадлежал, его высаживали на пустынный берег. Если капитан защищал свой корабль до такой степени, что становился неприятен пиратам, то и его высаживали. Да, поплатиться рисковал даже сам пиратский капитан, если он вызывал недовольство своей команды суровостью своего правления. В итоге ему грозило то же наказание, которому он, возможно, не раз подвергал других.

Процесс высадки на берег был столь же прост, сколь и ужасен. Выбиралось выбрано подходящее место (обычно какой-нибудь необитаемый остров, максимально удаленный от торговых путей), и осужденного перевозили с корабля на берег. Его высаживали на песчаную косу; вслед за ним на берег выбрасывали ружье, полдюжины пуль, несколько щепоток пороха и бутылку воды, и команда лодки отправлялась обратно на корабль, оставив беднягу в одиночестве влачить свое безумие или сидеть, погруженным в свое мрачное отчаяние, пока смерть милосердно не освободит его от мучений. Редко, если вообще когда-либо случалось, что о нем что-либо становилось известным после того, как он был высажен. Команда какого-нибудь судна, случайно проплывающего в ту сторону, возможно, найдет несколько белых как мел костей, белеющих на белом песке в ярких лучах солнечного света, но это и всё. Таковыми были марунеры.

Безусловно, наибольшее количество пиратских капитанов были англичанами, поскольку со времен «доброй королевы Бесс» 9 9 Прозвище Елизаветы I (Elizabeth I; 1533—1603), «Королевы-девственницы – королевы Англии и Ирландии с 17 ноября 1558 года, последней из династии Тюдоров. английские морские капитаны, казалось, имели естественную склонность к любым рискованным предприятиям, в которых был привкус пиратства, и от великого адмирала Дрейка старых, старых дней до свирепого Моргана времён расцвета пиратства, англичане совершали самые смелые и злонамеренные поступки и наносили наибольший ущерб мировой торговле.

Первым в списке пиратов стоит отважный капитан Эйвери, один из инициаторов марунинга. Мы видим его, но смутно, наполовину скрытого романтическим туманом легенд и традиций. Другие, пришедшие позже, значительно превзошли его в своих деяниях, но он выделяется как первый из моряков, настоящая история которых дошла наших дней.

Когда англичане, голландцы и испанцы вступили в союз, чтобы подавить пиратство в Вест-Индии, некоторые достойные жители Бристоля, в старой Англии, снарядили два судна, чтобы помочь им в этом похвальном проекте. Несомненно, торговля Бристоля сильно пострадала от проделок Морганов и л'Олонэ того старого времени. Одно из этих судов называлось « Герцог », командиром которого был некий капитан Гибсон, а его помощником – Эйвери.

Они отплыли в Вест-Индию, и там Эйвери был впечатлен преимуществами, которые дает пиратство, и тем количеством всякого добра, которое можно было заполучить, приложив совсем немного усилий.

Однажды ночью капитан (который был из породы парней, сильно увлекавшихся пуншем), вместо того, чтобы отправиться на берег, чтобы насладиться ромом по обыкновению, выпил в своей каюте наедине. Пока он храпел на койке, избавляясь от последствий выпитого рома, Эвери и несколько других заговорщиков очень неторопливо подняли якорь и вышли из гавани Коруньи в гущу флота союзников, стоявшего на якоре в темноте.

Мало-помалу, когда наступило утро, капитан проснулся от качки судна, грохота и лязга снастей над головой и шума шагов людей, снующих и туда и сюда по палубе. Возможно, он лежал некоторое время, снова и снова прокручивая этот вопрос в своей затуманенной голове, но вскоре он позвонил в колокольчик, и Эйвери и еще один парень ответили на звонок.

– В чем дело? – кричит капитан со своей койки.

– Ни в чем, – хладнокровно отвечает Эйвери.

– Что-то не так с кораблем? – допытывался капитан. – Его что, с якоря сорвало? Какая погода?

– О нет, всё в порядке, – отвечает Эйвери. – Мы просто в море.

– В море?

– Да, давай, давай! – говорит ему Эйвери: – Я скажу вам; вы должны знать, что теперь я – капитан этого корабля, а вы собираете вещи и сваливаете из этой каюты. Мы направляемся на Мадагаскар, чтобы разбогатеть, и если вы согласны отправиться в круиз, что ж, мы будем рады вам, если только вы будете трезвы и не будете лезть не в свое дело; если же нет, то рядом есть лодка, и я отправлю вас на ней до ближайшего берега.

Бедному полупьяному капитану не хотелось заниматься пиратством под командованием своего товарища-отступника, поэтому он покинул корабль и отправился на веслах с четырьмя или пятью членами экипажа, которые, как и он, отказались присоединиться к своим веселым товарищам по кораблю.

Остальные из них уплыли в Ост-Индию, чтобы попытать счастья в этих водах, потому что наш капитан Эйвери был человеком высокого духа и не собирался тратить свое время в Вест-Индии, выжатой досуха пиратом Морганом и другими, менее известными. Нет, он сразу же сделал смелый ход и поставил на кон всю свою жизнь, чтобы выиграть или проиграть в одном броске.