Виктор Квашин - Светлан Голосеев – гвардеец монгольского императора

– Эй, Веселин, ты совсем лободырь 90 90 Лободырь – недоумок (старорусское) ? Той девке, поди лет десять, чуть больше. И наша она, русская.

– А мы ж теперь почти татары, нам всё можно. Девка смолчит, она, поди, уже пугана. Если болтать не станете, так и не узнает никто, а нам вспомнить будет что… Ну, как хотите, я пошёл.

– Стоять, курощуп 91 91 Курощуп – бабник, волокита (старорусское) мухортый 92 92 Мухортый – невзрачный, хилый (старорусское) ! Ослушаешься, бит будешь!

– Ох ты, командир на час, умерь свой пых 93 93 Пых – гордость, надменность (старорусское) ! Кто ты таков? Выдумал себе имя свирепое, так думаешь, страшно?

– У меня дома три сестрёнки и мамка остались, понял? А такой как ты блудяшка 94 94 Блудяшка – гуляка (старорусское) будет на них глаза пялить? Да я тебя, шаврик 95 95 Шаврик – кусок дерьма (старорусское) , порешу тут немедля!

– Эй, эй, братцы, хватит тузиться! Да расцепитесь вы! Злобыня, Веселин! Да вы покалечите друг друга, я сейчас суннэй-тойона позову! А вон Колот бежит, он вам устроит…

– Что за свара?

– Да так, поборолись малость. Спор у нас таков – кто победит, того и девка, ха-ха!

– Вот тебе за девку! Я тебе хотелку-то отобью!

– Прекратить! Злобыня, Веселин, по семь палок!

– Ты тоже пых остуди, десятник. Палками он пугает. Шибко много командовать стал. Ты ж один из нас, а нос кверху дерёшь, будто татарин.

– Будь по-твоему, Веселин, доложу суннэй-тойону, он татарин, пусть разбирается. Или по семь палок по-свойски? То-то. И не перечь мне боле.

– Да я-то что, я ничего. Семь палок – пустяки. А тебе, Злобыня, я эту девку припомню!

– Хватит лаяться! Езжайте за сеном, да поскорей. Ещё столько дел. Суннэй-тойон сказал готовиться, завтра поутру выезжаем.

– Кто выезжает, а кто выбегает. Куда ж побежим, Колот?

– Вот ты трепло, Веселин! Куда скажут, туда и побежим. Поторопитесь уже!

– Братцы, с кручи столь далеко видать! На левом-то берегу леса нет, ровно-о, только вдалеке лесок виднеется.

– Вот ты непоседа. Сүннэй-тойон узнает, получишь палок.

– Да что ж я, глуподырый 96 96 Глуподырый – глупый (старорусское) ? Меня с Сомом 97 97 Сом – славянское имя из третьего десятка в дозор туда послали, всю ночь глаз не сомкнули. Промёрз, как пёс подзаборный. А звёзды, братцы! А утром, солнце как показалось – лепота 98 98 Лепота – красота, великолепие (старославянское) ! А вы на льду, словно клопики шевелитесь, а лошади на том берегу траву копытят – будто тараканы ползают. И сколь глаз видит – ни одной деревни, ни дымка. Что ж это люди в такой благодати не живут, что ли татары всех угнали?

– Так ничейные земли пошли – не наши и не татарские. Пограничье.

– А я и не слыхивал о таком. Значит, кончилась Русь? Эх, куда нас боги заведут…

– Господь знает, кого куда управить. Это вам, нехристям неведомо, а крещёному люду главное в Господа веровать, а он уж выведет.

– Однако, пока нам всем одна дорога – по Дону-реке. Эх, сейчас как в сено зароюсь, и спать. Положено! А вы бегите, други, бегите, только не шумно сопите, чтоб мне спать не мешали.

– Мне уже кажется, что я никогда не жил, чтобы не бежать. Всю жизнь, сколь себя помню – бегу и бегу. И во сне бегу.

– Ничего, вот добежим до края Земли, там отдохнём.

– Так обратно погонят. Им же главное, чтобы мы бежали…

– А я тогда спрыгну с края Земного, а назад не побегу.

– А куда ж спрыгнешь? Там тверди-то нет.

– Там рыба-кит, на ней поселюсь и буду жить.

– Не, я на тверди хочу. Только не здесь. Это как можно жить, когда от края до края одна трава? То ли дело у нас – ельники, березняки, есть на чём глазу отдохнуть. А вон, гляньте, братцы, лошадей-то сколько!

– Вот это табунище – поди-ка на целый тумен хватит и ещё останется. А мы всё пёхом да пёхом. Эх…

– А выходит, правильно делают, что нас гонят без отдыха. Слышал, командиры говорили, скоро река пойдёт. Если не успеем, по грязи придётся топать. По льду-то лучше, а он, видишь, потемнел, да полыней стало поболе. Однако сухий 99 99 Сухий – март, первый месяц в древнерусском календаре, начало весны месяц уже, пролетие 100 100 Пролетие – весна (древнерусское) началось. Вон, впереди снова первый десяток сворачивает, объезжает промоину чуть не по берегу.

– Ой, гляньте, что там чернеется в полынье?

– Лошадь, похоже, дохлая, вмёрзла уже. И оглобля, вон, торчит. Провалился кто-то, видать, вместе с возом.

– Да, по грязи не хочется. Хоть бы мороз подержался. А оно вон, пригревает, бежать жарко.

– Ничего, светило высоко уже, ещё пару раз сменимся и обед. А вон, впереди, жильё человечье!

– Точно, братцы, село, да большое! А домишки-то из глины с соломой, не то, что наши.

– Так откуда тут брёвен на сруб набрать? А мужики, похоже, не татары. Русские мужики-то! И баба вон, с коромыслом поводу идёт. Наши тут, братцы, наши, вот радость!

– Сю-юн, стройся! Стоять прямо, смотреть ровно! Вывести виновных! Этот – подобрал рукавицы, упавшие с чужих саней, и присвоил. Яса запрещает воровство! Наказание – двадцать палок! Этот и этот из восьмого десятка – подрались до крови. Яса учит: любить ближнего и не причинять обид, а если есть обида, должен её забыть! Наказание – сорок палок каждому! Приступить к наказанию!

Смотрите, акбаши, как корчатся под палками ваши жолдасы 101 101 Жолдас – товарищ (татарское) и запоминайте: вы обязаны почитать закон и исполнять правила. Никому не позволено нарушать Ясу – ни простому воину, ни самому эмиру. Все равны перед Ясой, и все должны получать наказание за нарушение закона!

Сю-юн, слушать меня! Вы хорошо шли, и мы успели до ледохода. Я вами доволен. Отсюда пойдём по земле до берега Итиля – таков мой приказ! Там будет большой отдых. Дозорных выставить. Сани – на берег. Лошадей – на выпас. После обеда всем спать. Идти будем ночами, когда мороз. Выполнять!

– Братцы, и чего это я обижался, когда по льду бежали? Ведь как легко было – переставляй себе ноги, только и всего. Это как такое придумать – тащить сани волоком по мёрзлой земле без снега почти! Лошадь, вон, оборачивается, зубы скалит, мол, знайте лошадиную долю. Слушайте, а может, её отпустить, пусть сбоку идёт, посмеивается, как мы её сани тащим. Хоть скотине добро будет. Эй, дядька провожатый, хоть ты повесели, расскажи, как вы тут живёте. Тоска, наверно, в степи-то?

– А и ничего, живём, слава Богу. Татары не обижают, коль службу исполняем.

– Какова же служба ваша?

– А вот, путь от Дона на Итиль в порядке держим. Летом, корабли как пойдут караванами, то кому в Итиль надо, тех мы перекатываем. А на той стороне, на Итиле такие же живут, они оттуда лодки таскают в Дон. Так всё лето, как лёд сойдёт и пока не замёрзнет. Да ещё по Дону перевозим с берега на берег. Не заскучаешь. А и для себя постараться надо успеть – и поле, и огороды, и скотина какая-никакая, за всем уход нужен.