Анна Шашкина - Сны о войне

– Ты, может, активно за европейскими коллегами наблюдаешь? Кабельное у тебя есть? По-французски хорошо говоришь? – засыпал нелепыми вопросами профессор Хворостов.

Аркадий только быстро моргал. Дмитрий Анатольевич хохотнул, и наконец, раскрыл секрет своей внезапной радости:

– Ты сам додумался до того, над чем работал коллектив из десяти человек. Французы запатентовали твой «путь Гипноса» два месяца назад, и сразу же продали право на использование компании «Тошиба». Так что ты немного опоздал со своей разработкой. Но все- таки ты достоин уважения и всяческих похвал. Я с гордостью буду рассказывать коллегам историю о «блудном аспиранте». А теперь иди, работай. Из-под опалы, считай, вышел. И девочку свою приводи, как поправиться окончательно.

Аркадий скинул после этого разговора килограмма два. И тут же решил восполнить потерю. В столовой он купил две булочки с повидлом и эклер с белковым кремом, немудреный ланч запивал горячим шоколадом. Руки его немного тряслись, он и сам не думал, что разговор с профессором так много для него значил. И теперь, законно восстановленный в положении аспиранта, Аркадий благодарил бога за то, что французы опередили его в своей смекалке и хвастовстве.

Весь день он работал не присев, с энтузиазмом и сознанием, что око профессора Хворостова видит абсолютно все его перемещения по двум корпусам института. Ну и пусть, зато он остался на работе. И совесть его чиста.

– Представляешь, я не сказала тебе утром, – вспомнила Ольга, когда Аркадий готовил ее и машину к сеансу сна, – мне сегодня ночью опять снился тот же сон.

– Какой? – Аркадий к своему стыду запамятовал незначительную деталь.

– Я тебе рассказывала – военные действия на руинах разрушенного города. Там много песка, и по земле бегают маленькие ящерки. Солнце сильно печет, а ночью стекла машины запотевают так, что не видно даже света фар.

– Что это ты рассказываешь? Фильм? – переспросил Аркадий.

– Как будто фильм, – кивнула Ольга, – но он мне снится. Изо дня в день я вижу эту местность. Африка, наверное, или Ближний Восток. И военные, они все молчат. Но мы знаем, что делать и куда идти.

– А ты – один из солдат? – нахмурился Аркадий.

– Получается так, – пожала плечами Ольга, – странно, очень странно. Что это может быть?

– Не знаю, честно не знаю, и предположить даже не могу, – Аркадий помолчал для приличия, но потом все- таки поделился радостной новостью, – Я сегодня говорил с профессором Хворостовым.

– Кто это? – уточнила Ольга. Аркадий улыбнулся милой забывчивости подруги, иногда бывающей так уместно:

– Мой шеф, я у него аспирант, главный помощник. Так вот, он согласен тебя обследовать. Нам все- таки нужно установить причину твоего недуга.

– Каким образом вы собираетесь это сделать?

– Будем перебирать все возможные методы. Начнем с гипноза, чтобы последовательно восстановить все фрагменты твоей памяти. А то так дело не пойдет – тут помню, тут не помню.

– Твой поцелуй я помню, – улыбнулась Ольга, – вернее вспомнила. Сначала забыла, а потом вспомнила.

Аркадий растерялся, а Ольга сама подошла и осторожно поцеловала Аркадия в щеку:

– Спасибо тебе, что ты мне помогаешь.

– Ты уже благодарила, – смутился Аркадий и опустил глаза.

Глава 6.

Она села на кровати и заплакала. Горько, громко и безнадежно. Аркадий выдернул вилку от «сна Гипноса» из розетки, безалаберно бросил ее на пол, и в два размашистых медвежьих шага приблизился к Ольге:

– Что случилось?! У тебя что-то болит?! – он легонько потряс ее и стал аккуратно ощупывать пальцами голову девушки в поисках шишки. Может, она ударилась ночью о спинку кровати и теперь проснулась с головной болью.

– Я умерла! – всхлипнула Оля, – Меня убили!

– Что ты говоришь? – встревожился Аркадий, – Как ты умерла?

– Была перестрелка с какими-то арабами. Их лица были замотаны зелеными и черными платками, были видны только глаза. Один только взгляд их разрушал своей яростью все живое. Мы зашли в пустынный район, была команда держаться вместе и следовать в пункт А, но перед самыми воротами противники повыскакивали буквально отовсюду: с крыш, из – за перевернутых машин, баков, сзади, спереди, со всех сторон. Мы оказались в западне. Я выстрелила в троих, но у меня заклинило курок. Я поняла это за секунду до того, как меня убили. Кровь хлынула горлом, я открыла рот, чтобы выплюнуть ее и упала на землю.

– У тебя болит голова? – Догадка об ударе во время сна подтверждалась.

Ольга вытерла слезы, отдышалась и прислушалась к своему самочувствию:

– Нет, со мной все нормально, только это воспоминание, такое яркое и правдивое… Будто бы я действительно была там.

– Нет, Оля, ты была здесь, – разуверил Аркадий, – это могут подтвердить твои родители.

Да, Татьяна Сергеевна? – Аркадий посмотрел на мать Ольги с нескрываемой надеждой.

– Да, конечно, я сегодня плохо спала – полнолуние. Просыпалась раза три за ночь. Ты, Оля, спала всю ночь, спокойно, – подошла ближе Татьяна Сергеевна, взволнованно запахивая шаль на плечах.

– Татьяна Сергеевна, раз вы просыпались, может, вспомните – Ольга не падала с кровати, не ударялась головой? Может, вчера что-то было подобное? – озабоченно стал расспрашивать Аркадий. Надо же так! Он не появлялся три дня, только созванивался с ней. Сегодня решил навестить Ольгу перед работой, и у нее опять какая-то проблема.

Мать Оли отрицала все. Аркадий решительно скомандовал:

– Оля, собирайся! Поехали со мной в институт. Тебя нужно обследовать как можно быстрее!

Уже через полчаса они были в Институте Физиологии Сна. Аркадий, как преданный ученик, повел Ольгу прямиком к Дмитрию Анатольевичу. Тот внимательно выслушал молодых людей и дал добро на обследование. Когда Аркадий выходил из кабинета, профессор окликнул его:

– Я надеюсь, вы не забудете, что помимо вашей знакомой у нас еще имеются пациенты, которым необходимо внимание и лечение!

Аркадий конвульсивно кивнул, тем самым заверив Хворостова в осознании своих рабочих обязанностей. Но плотно сжатые губы выдавали в нем упорство в решении своих приоритетных задач. Сначала он отвел Ольгу в рентген-кабинет, где она прошла компьютерную диагностику. К радости Аркадия никаких следов удара или повреждения не было.

Следующий кабинет, куда Аркадий повел Ольгу, назывался Лабораторией по исследованию течения сна. Здесь Аркадий вытащил из сумки «путь Гипноса», попросил коллег не удивляться и руками не трогать, включил и ушел. А два практиканта – второкурсника остались регистрировать показания нервных импульсов и ритмов сердца Ольги во время сна.

Это исследование обычно проводилось во время ночного сна пациентов, но так как Ольгу можно было ввести в сон в любое время, Аркадий не стал медлить. В конце рабочего дня он уже просматривал результаты анализа и комментировал непонятные места для юных подмастерьев.