Борис Поспелов - Спасение

– Значит, на танцах ждут? – спросил он Василия. С его стороны это прозвучало с явной издевкой, как и следующий вопрос: – Какие еще танцы и женщины в таком-то состоянии? Тут и до хулиганства недалеко.

– Какого еще хулиганства? Я не хулиган! – возразил Василий. – Вы меня не за того приняли.

– Ладно, разберемся, – спокойно произнес полицейский и тут же, пристально глядя Василию в глаза, спросил: – Где пил?

– Я не пил.

– Да по тебе видно, что пил. На танцплощадке, что ли? С кем?

– Я там не был – еще только собирался туда пойти, – произнес Василий, забыв, что минуту назад говорил совсем другое.

Участковый понял, что выпивший мужчина из категории обычных искателей приключений и сейчас по ходу разговора выдумывает разные объяснения, чтобы выкрутиться, поэтому приказал Василию следовать за ним в опорный пункт правопорядка, находящийся в главном административном корпусе, чтобы там спокойно во всем разобраться.

В чем хотел разобраться участковый, Василий так и не понял, но внутренне осознал, что общение с представителем власти ничего хорошего ему не сулит. Но выбора не было: спорить с полицейским бесполезно, и Василий нехотя, но подчинился его требованию.

В это время из кафе вышел какой-то мужчина средних лет; увидев, что полицейский с сотрудниками охраны повели Василия с собой, вступился за него:

– Эй, вы, куда его повели? Он ничего не сделал! Он просто сидел на лавочке и дышал свежим воздухом. Это отдыхающий.

– Мужчина, идите своей дорогой, – произнес участковый. – Или постойте, пройдемте с нами, побудете понятым при его досмотре.

– Каком еще досмотре? – в свою очередь возмутился Василий, не понимая, зачем его нужно досматривать. Мало того что незаконно арестовали, так еще и досматривать собрались!

Однако мужчина, вступившийся за Василия, явно не горел желанием ввязываться в это дело, да еще и быть понятым, и он довольно ловко избежал этой почетной обязанности.

– Вы знаете, я не могу…

– В чем дело? – спросил полицейский.

– Я оставил в комнате включенным утюг, и его срочно надо выключить, а то все сгорит.

Далее он как-то наигранно засуетился и настолько озаботился возникшей проблемой, что участковый махнул рукой и отпустил его.

А Василия привели в административный корпус санатория, в помещение службы охраны, где у участкового имелась отдельная комната. Там Василия посадили за стол у зарешеченного окна. Еще не успев собраться с мыслями, он услышал вопрос:

– Где пил и с кем? – как отрезал, спросил полицейский.

– Я, вообще-то, не пью, – произнес Василий. – Я здесь лечусь. У меня этот… как его? А, вспомнил: острый хондроз. Это когда спина болит.

– По тебе не скажешь, что больной, – усмехнулся участковый.

– Мне доктор запретил пить, – опустив голову, смущаясь и краснея, произнес Василий.

– Да какой ты больной? – улыбаясь, произнес один из охранников санатория. – Вон какой здоровый!

Участковый уже понял, что Василий выпил спиртное. И это могло быть серьезным нарушением правил внутреннего распорядка, если бы выяснилось, что пил он не в кафе, а в любом другом месте на территории санатория. Вот тогда бы на него, как на выявленного нарушителя, можно было бы составить протокол об административном правонарушении за распитие спиртного в общественном месте и в отчете о проделанной работе поставить еще одну галочку.

Но Василий упорно стоял на своем:

– Я не пил!

– Что ты врешь! – настаивал полицейский. – Да по тебе видно, что пьяный. Все признаки опьянения налицо: и взгляд затуманенный, и ноги заплетаются, и водкой от тебя несет как из бочки.

– Я водку не пил.

– А что ты пил? Вино, коньяк? – продолжал допытываться полицейский, вынимая из папки протокол об административном правонарушении.

Василий вспомнил, что в кафе он съел две порции мороженого с коньяком и выпил три слабоалкогольных коктейля, поэтому сразу возразил:

– Я был в кафе и съел там две мороженки с коньяком и выпил три коктейля с ликером. И, видно, алкоголь ударил в голову. Я не виноват, что в кафе продают такие коктейли и мороженое. И вообще, я не пьяный, – продолжал оправдываться Василий.

– Что ты нам голову морочишь? – возмутился один из охранников. – Такой здоровый лоб, под два метра ростом, и после двух мороженок с коньяком и легкого коктейля его болтает как г…но в проруби. Да такого быть не может!

К нему присоединился второй охранник. Глядя в лицо Василию, он уверенно произнес:

– Ну ведь пил же, пил! По тебе видно, зачем отрицать?

Василий молчал, не видя никакого смысла признаваться в употреблении спиртного.

– А ну, дайте я с ним поговорю, – вмешался участковый и, сурово взглянув Василию в глаза, с железом в голосе произнес: – Значит, так, спрашиваю в последний раз: где пил и с кем? Говори. Я не собираюсь с тобой церемониться!

– Один… в кафе. И не пил, а ел мороженое с коньяком по сто девяносто девять рублей за порцию. У меня даже кассовый чек есть.

Для вида Василий стал искать в карманах чек из кафе, понимая, что никакого чека у него нет – он даже не брал его, но участкового это не интересовало. Продолжая сверлить Василия все тем же холодным взглядом, он задал следующий вопрос:

– У нарколога давно состоишь на учете?

Василий перестал копаться в кармане и удивленно уставился на участкового.

– А с чего вы взяли, что я состою у него на учете? – растерянно произнес он.

– Ну как с чего? Раз пьешь один, без компании и повода, значит – алкоголик. И тебя, видно, сильно тянет к выпивке, раз и в детском кафе умудрился напиться.

– Никакой я не алкоголик! – решительно запротестовал Василий. – Я просто решил прогуляться перед сном, подышать свежим воздухом. Мне так врач велел…

– А пить тебе тоже врач велел? – прервал его участковый.

– Нет, вы что! Я еще раз повторяю: был в кафе, ел мороженое. Целых две порции, а оно с коньяком. И еще три коктейля с ликером выпил. И все. Я просто хотел культурно отдохнуть после процедур. Что, нельзя? Нам женщина, Зинаида Васильевна, говорила на инструктаже, что…

Но участковый не стал слушать, что говорила женщина на инструктаже, а, глядя Василию в глаза, резко произнес:

– Что ты врешь! Да по тебе видно, что не меньше бутылки водки всадил!

– Я не пью, – как мог упирался Василий. – Мне врачи запретили. И вообще, я жаловаться на вас буду в прокуратуру. Я приехал сюда отдыхать, никому не мешал, а меня схватили на улице и арестовали, словно преступника…

– Да не кипятись ты, – смягчился участковый, – я же сказал, что разберемся и отпустим.

Василий замолчал – такая перспектива его устраивала. А полицейский откинулся в кресле и начал неторопливо размышлять вслух:

– Значит, не пил… И на учете у нарколога не состоишь…