Игорь Барсуков - Мой друг – пилот, я с ним

– Насколько близко? – Стэнли запросил полётные данные.

– Порядка десяти тысяч единиц. Звезда не массивная, вроде спокойная, надо будет просто пройти по краю её поля.

– И не свалиться. – Глаза Стэнли сосредоточенно бежали по строчкам. – Вроде должно хватить. Рисковый ты парень, Майк.

– Ну, последние дни мы только и делаем, что рискуем. Они от нас, наконец, отстанут?

Стэнли развёл руками.

– Передатчик я разбил, а осколки смахнул с борта. Если нет ещё одного, то всё нормально. Я ж забыл рассказать, от чего мы драпали.

– О.

– Я на поверхности нос к носу с человеком столкнулся. Прямо скажем, чуть кондрашка не хватила. Они, видать, где-то пришвартовались и решили взять нас вручную.

– Ни черта себе. Абордаж!

– Ага, он самый. Причём пират держал бластер, а я ему как рубану кошкой! Эх, нам точно не хватает защиты, после пополнения запасов займёмся экипировкой, на случай непредвиденных встреч.

– А дальше что?

– Побежал сюда, ну как это возможно в невесомости. Остальное ты знаешь.

– Интересно, – Майк почесал подбородок, – а он один был?

– Да ну! Наверняка, послали целую команду. Серж ведь почему не ринулся в погоню, а стал зубы заговаривать: у него экипажа, скорее всего, не хватало. А приземлился где-то на другой стороне.

– Вот олух! Мог ведь просто перекрыть выход.

Стэнли поморщился:

– Не скажи, мы ведь могли снова влепить по нему из всех дюз сразу.

– И врубиться в стенку?

– А кто нас знает? Мы ведь уходили без ограничений на ускорение. Да и по новостям нас уже точно заклеймили матёрыми рецидивистами. И предложение Дули тоже делал, скорее всего, серьёзное, может бы и получились из нас настоящие подельники, но… угоняя корабль мы всё-таки исправляли несправедливость, а эти – уже настоящие преступники.

– Да, стреляли без сомнений.

– И я про тоже. Честно говоря, они сильно мне надоели, и я очень надеюсь, что на этом наши злоключения закончатся.

– Хорошо бы, – Майк снова скуксился, – а они не могут ещё как-нибудь отследить нас?

– Только если подсадили собственного шпиона.

– Один передатчик разбили… что такое?

Стэнли просто окаменел.

– А, если, – медленно проговорил он, – не передатчик, а человек.

– То есть?

– Мы ведь довольно долго отсутствовали на корабле. Может, кто пролез?…

– Да ну, что ты! – попытался рассмеяться Майк, но затем резко обернулся к пульту и полез по системным меню.

– Так. – Сказал утвердительно Стэнли. – Действовать по порядку.

Один из ближних переключателей блокировал дверь в рубку, его Стэнли и нажал в первую очередь. Теперь корабль.

– Обыскивать надо на предмет живого объекта. Это где-то здесь.

Система безопасности, датчики. Нет, внутренние планы. На мониторы вылезли схемы корабельных помещений. Датчики движения, шума, электромагнитной активности, тепла и в конце Стэнли запросил анализаторы воздуха, реагирующие на потребление кислорода живыми существами. Схемы светились всеми цветами радуги, но ничто на них не двигалось, в полном обзоре мерцали только долгосрочные объекты: фонящий двигатель, греющееся электронное оборудование. Напоследок, он просмотрел все установленные камеры. Слава богу, «Птичка» строилась на их планете, и здесь соблюли все нормы безопасности: обязательные детекторы в каждом помещении.

– Ну, что? – Спросил он Майка.

– Ничего. Я просмотрел реестр всех входящих событий, там зафиксированы все наши выходы и возвращения, и промотал все записи за последние два часа. Ничего.

– Ну и хорошо.

Стэнли откинулся в кресле и стал смотреть на потолок. Его хватило всего на две минуты.

– Считай меня параноиком, но я пройдусь по кораблю.

За час они перевернули вместе корабль вверх дном. Открывали все достаточно большие отсеки, способные вместить собаку. Заставили корабль протестировать всю наружную обшивку, хотя это было и не обязательно. Если там что-то и прицепилось, то при прыжке, скорее всего, это нечто разнесло бы на куски. Для прыжка важно, чтобы у корабля сохранялись сбалансированные пропорции и хорошо просчитанная конструкция. И даже на случай невероятного везения, у хвоста спустя пару дней полёта любая система жизнеобеспечения подойдёт к концу. Наконец, и они вслед за своими снами отправились в по-настоящему свободный поиск.

– Чёрт тебя подери, Майк! – Стэнли приходилось кричать, чтобы перекрыть скрежет шпангоутов, немилосердно гнущихся под ударами урагана. – Что написано в первой главе учебника по навигации?!

– Да, знаю я! – Майк сердился не меньше Стэнли, но только на себя.

– Прокладывать курс надо к звёздам в прямой видимости. Почему?!

– Так мы избежим явных гравитационных помех, таких как звёзды. – Прошептал Майк.

Звезда шла справа от их курса. В обычном пространстве они не отличили бы её от других светящихся точек, но в гиперпространстве, где основным объектом измерения служит гравитация, она сверкала сильнее чем факел взлетающего корабля, а вихри, поднимаемые ей заполнили половину небосвода. Звёзд не было и в помине, молочная пена, спокойно обвивавшая раньше «Птичку», свернулась в тугие пряди и каждая приближающаяся била по борту как штормовая волна. В этих местах пространство было скручено особенно сильно, о чём свидетельствовал пойманный в эти ловушки звёздный свет. Гравитация настолько сильно давала о себе знать, что казалось, одну половину тела тянет сильнее, чем другую. Что тут говорить о корабле с размахом в двадцать метров. Пока силовые балки на одной половине корабля растягивало, на другой сжимало.

– А если врубимся в волну, то и перекрутит. – Проскрежетал сквозь зубы Стэнли.

Он со всех сил старался подкорректировать курс «Птички». Брать на себя управление в гиперпространстве смерти подобно, можно вообще не вынырнуть, а вот помочь компьютерам следовало. Но для этого нужно было преодолевать все защитные барьеры и стараться не переборщить. Майк параллельно отслеживал реакцию двигателя на происходящее. Однако, случись серьёзное, он был бы не в силах что-либо предотвратить.

– Главное не попасть на излом, – Стэнли думал, что он говорит про себя, но Майк оглянулся на его шёпот.

Прямо на них надвигался гигантский вал, словно волна цунами, он грозил затянуть их в своё чрево и тогда пиши пропало. Корабль совершенно не чувствовал управления, его настроили идти по прямой линии, что он и пытался делать. Иногда Стэнли казалось, что судно вообще не реагирует на его команды, хотелось изменить векторы тяги чуть сильнее, но боязнь непоправимой ошибки каждый раз удерживала его.

Первый шквал разбудил их около получаса назад, Стэнли выбросило с койки, а Майка из пилотского кресла. Этим в основном и объяснялся гнев Стэнли. Хотя на внешних экранах ничего не изменилось, новый шквал продемонстрировал чего надо бояться. Фиолетово-белая молочная пена закрученного в складках искривлённого пространства света неожиданно дугой изогнулась перед форштевнем и полетела прямо на них. В ту же секунду им показалось, что они резко приземлились на бетонное поле. Корабль протрясло так, что глаза заболели от ряби.