Алексей Дэзи - Карантин

И лишь капли, как воспоминания о нашей жизни, остаются на дне, но и они высыхают, исчезая без следа. Не посещала ли вас не то тоска, не то сосущая боль в душе, оттого что не вы распоряжаетесь океаном вашей жизни и что кажущееся вам важным дело откладывается день ото дня в один и тот же долгий ящик, который за давностью лет давно уже завален делами обязательными, но совершенно не важными, да, кстати, и вовсе не вашими, зачастую. А вода течёт где-то там в глубине. И лишь потому, что отверстие в самом днище, а слой воды ещё достаточно глубок, мы не видим водоворота. Не знаю, как у вас, а у меня текут слёзы и я размазываю тыльной стороной руки сопли по своей шоколадной негритянской роже. Если кто-то посмотрит на меня в этот момент, я помашу белой ладошкой – будто приветствую.

Я вам говорил, что Повелитель пишет книгу? Ах да, даже две!.. То же и Звездочёт, хотя он, наверное, уже написал, но читать не даёт почему-то, да и Девочка тоже всё время хочет что-то сказать вечности, хотя ничего не пишет. Один только Дорси выпадает из этого ряда, но, согласитесь, родиться в предместьях Тазрука, чтобы найти свою судьбу в Красноярске – в этом тоже есть надрыв… Может, он и не зря ворвался в эту историю, не спросив никого…

А вот, кстати, и Звездочёт! Можно начинать!

Звездочёт пришёл не один. Вслед за его тощей фигурой в подвал пробралась женщина средних лет, то есть еще не старая, по нашим временам, хотя Бальзак уже не стал бы писать о ней ни строчки. Только где этот Бальзак, и когда он жил?! Теперь всё иначе.

– Здравствуйте, – сказала особа со сложной гримасой на лице, было видно, что она сильно стесняется.

Повелитель хмыкнул и поздоровался.

– Дорси, ты с нами? Бери стул, садись вон там. Начнём! Звездочёт, усади даму!

Это как психотерапевтический сеанс. Четверо сидят кружком на бюджетных стульях, пятый – «врач»…, или «ведущий», конечно же (или «председатель», если вам будет угодно!) И люди в гробовой тишине по очереди восклицают: «Здравствуйте! Меня зовут Джон, и я алкоголик!»

– Ну, так-с. У нас новенький, надо представиться. Начнём с меня. Меня зовут Повелитель Драконов, я писатель. Пишу уже давно, но очень медленно. Я здесь, чтобы найти единомышленников, осмыслить, так сказать, собственное творчество, через общение с коллегами.

– Ты же у себя дома, балбес! В магазине то есть! Вот выдумал… «Осмыслить»! – это Девочка Из Блога.

– Ну да… Ну, хорошо, я пригласил вас сюда, чтобы осмыслить…

– Да что тут осмыслять? Сиди пиши, пока пишется!…

– Девочка! До тебя очередь еще дойдёт… Давайте пойдём дальше. Как? По часовой? – секунду стояла одобрительная тишина. – Тогда Звездочёт!

Тут настало время познакомить вас со Звездочётом – тощим пожилым субъектом с бородкой и лысиной, озорными глазами, в туфлях по старой моде, а брючный ремень будто ломает его пополам. Он, когда садится, то и сгибается по этому перелому, словно сделанный из бумаги.

– Да что я-то… – громко заулыбался он. – Звездочёт!.. У меня даже фамилии нет. Пишу иногда, кропаю… Так, на коленке…

– Тут я вынужден вмешаться, – встрял Повелитель. – Звездочёт – великолепный поэт! – закончил он с пафосом конферансье в летнем театре.

«Да ну!» – должны были крикнуть зрители, но вместо этого все услышали лишь довольное кряхтение Звездочёта.

– Дорси! Твоя очередь.

– А я ничего не писала, – по-свойски заулыбался Дорси. – Я вообще не писала. Нерусский потому что, – и Дорси с довольным видом кивнул в сторону Девочки.

Девочка вдруг села прямо, отчего сразу же стала похожа на подсолнух, и, устремив глаза куда-то в потолок, заявила:

– Ничего не пишу! Много читаю. Пишу рецензии. Девочка! – и клоунски поклонилась.

Повелитель вопросительно посмотрел на спутницу Звездочёта. Она, кстати, и была новенькой в этой компании. Она встала, и всем показалось, что под ней выросла невидимая табуретка. Незнакомка стояла на ней, как в детском саду, и лицо её сделалось напряжённым и даже злым, как бывает у детей, которые слишком твёрдо выучили стихотворение и теперь боятся любой в нём запинки.

– Я Мать! – задохнулась она от смущения. – Мать Своего Ребёнка! Так меня зовут. Ребёнок мой гениален, и я пишу для него свою жизнь… а когда-нибудь напишу и его жизнь. Не так, как мою! Сразу набело! Я здесь, чтобы снять фильм, про то, как плохо, когда жизнь пишется кое-как, какими-то урывками, черточками, черновиками, которые и прочесть нельзя. Моя героиня, она страдает и защищается. Я хочу написать её судьбу вместе с вами.

– Бог ты мой! – вздохнула Девочка. – Как тебе, Дорси? Кажется, в нашей компании сумасшедших прибавилось!

Дорси неопределённо помахал рукой перед носом. Он улыбался, лицо его было или невозмутимо, или попросту тёмно. Между тем, круг замкнулся.

Тут внимательный читатель спросит, а где же я? А меня нет. То есть я есть, но представлять меня совсем не обязательно. Я здесь, и меня все знают. Дорси даже по спине хлопает, при случае… Слушайте дальше.

– Так вы пишите или снимаете? – неожиданно спросил Звездочёт.

– Снимаю, конечно… То есть сначала пишу. Напишите мне диалоги! – закончила она неожиданной просьбой и обвела горящими глазами всех сидящих.

Никто не шелохнулся, только Повелитель кашлянул три раза в звенящей тишине.

– А о чём это ты? Ну, то есть, что происходит в твоем фильме? – разрезала тишину Девочка Из Блога.

И тут Мать (будем называть её так, ведь у всех наших героев есть имена, напоминающие прозвища – вот пусть и у неё будет) … Тут Мать, которая до этого смотрела на нас, как маньяк – широко раскрытыми немигающими глазами, и подбородок её был выдвинут вперёд, – обмякла. Подбородок встал на свое место, взгляд потерял твёрдость, и губа чуть отвисла вниз – лицо приобрело растерянное детское выражение. Она стала что-то путано объяснять, что-то простое, буквально в двух словах обозначаемое, и всем нам стало ясно, что ничего-то она не написала, что есть у неё лишь идея… И эта идея – есть! В том смысле, что она ценна сама по себе для Матери Своего Ребёнка.

– А я вам хочу сказать, – возразил Звездочёт, – что была у нас в деревне учительница. Так я даже представить не могу, чтобы дети ей устраивали какие-то проверки. Тут либо она у вас учитель со стажем – и тогда никаких проверок, либо она совсем молоденькая девочка – и тогда да… ей тяжело придётся!

– Нет, она не может быть молоденькой! – растерялась Мать, – я же вам говорила… У неё сын… И у неё муж – изверг… Она от него сбежала и устроилась в школу, а дети её «проверяют»… У неё, понимаете, такая ситуация… я её даже и описывать не хочу… – и Мать вновь обвела нас всех горящим взглядом. – Боюсь, что меня арестуют! – выдавила она громким шёпотом.

Читать дальше